Ее предшественник работу свою не любил и перевелся на должность в отдаленный гарнизон, потому что опоздания его транспортов иногда доходили до трехсот секунд, что ставило беспилотное транспортное сообщение на грань катастрофы. Ему намекнули, он понял и написал заявление о переводе, которое тут же удовлетворили.
На обочине грунтовки показалась выгоревшая табличка. «Опасная зона», – прочитал Орсо, но его это не испугало.
Через километр он увидел другую – «Высокий уровень заражения». Но и это его не смутило, ведь он намеренно ехал в отравленный район, чтобы гарантированно избежать посторонних глаз, а радиация его не беспокоила.
У него имелось достаточно препаратов, которые могли выводить продукты распада до безопасного уровня. Ну, или почти до безопасного.
Доехав до необходимой точки, капитан остановил машину и, взяв с сиденья сумку, вытащил программатор с пакетным разъемом. Под ногами здесь была только голая земля и никакой травы. Лежащий в кармане счетчик Цирельмана жалобно запищал, проглатывая один допустимый уровень за другим, но Орсо не обращал на это внимания.
Послышался гул, это шел на посадку «Одиссей». Вскоре он показался среди редких облаков и, следуя оптимизированной траектории, стремительно пошел вниз.
Его двигатели взревели, перебрасывая энергию из гравитационных тормозов в накопители. Аппарат, больше похожий на насекомое, чем на транспортное средство, ударился опорами о землю, не выбив из отравленного камня ни единой пылинки.
Лязгнули электрические фиксаторы, открылся овальный боковой люк, и оттуда на землю шагнул пассажир.
Однако Орсо не бросился ему навстречу, а, проскочив мимо, запрыгнул в тесный, пропахший осушителем воздуха салон и, торопливо сорвав крышку системной панели, вогнал в гнездо пакетный разъем.
Набрал на приборе нужную комбинацию, выдернул пакетник, захлопнул крышку и выскочил из салона.
«Одиссей» закрыл люк и, разряжая накопители, подпрыгнул метров на десять, после чего на тяговых двигателях стал уходить под облака.
Лишь после этого капитан Орсо подошел к гостю, и они, как люди, пожали друг другу руки, хотя в их традициях приветственным жестом считался поклон.
– Извините, коллега, я должен был срочно изменить координаты посадки.
– Я что-то такое и подумал, коллега.
– Называйте меня Орсо.
– Хорошо Орсо, а я – Сторм.
– Идемте в машину, там и поговорим, – сказал Орсо, направляясь к автомобилю.
– Что здесь случилось? – спросил гость, осматриваясь. – Это что – планета аварийной категории?
– Вы про грунт?
– Да, выглядит как тотальное уничтожение.
– Нет, просто я выбрал самый пустынный участок, чтобы избежать лишних глаз.
– Понятно. Но я слышу шелест счетчика в вашем кармане.
– Да, придется попить препараты.
Они сели в машину, и Орсо завел двигатель.
– Ваши языковые упражнения дали хороший результат, – сказал он, осторожно трогаясь.
– Я не щадил себя. Делать все равно было нечего, это ведь просто транспортный контейнер.
– Я вас понимаю. Сам как-то парился в таком ящике.
Сторм со всей осторожностью прикрыл дверь. Это сразу выдавало в нем чужака. Орсо подумал, что на это также следует обратить внимание для составления рекомендаций по адаптации гостя.
– Мне много где приходилось бывать, но что удивительно – повсюду транспортные средства весьма схожи, будь ты в гостях у татуинов или гольшернов-хуманов. Меняется только посадка в соответствии с анатомическими особенностями. Но что приятно, – Сторм поерзал на сиденье. – Несмотря на наши с людьми отличия, я прекрасно помещаюсь на этом кресле.
Орсо отметил и эту ошибку, также занося ее в свой мысленный каталог. Он ничего не забывал.
– Среди людей попадаются довольно крупные экземпляры, – сообщил он. – Правда, чаще размер связан не с мышечной массой, как у нас, а из-за переедания и накопления излишнего жира.
– Жир? – переспросил Сторм.
– Ну, это такой резервный энергонакопитель.
– Это как гравитационный накопитель? Или электроемкостной?
– Нет, это чисто биологическая категория. Это их живые ткани.
– Правда? В инструкциях я ничего такого не нашел.
– У вас сокращенный вариант – ознакомительный. Позже я дам вам полную версию, которую я дополнял лично.
– Вот это было бы неплохо, – закивал Сторм. – Я заметил, что авторские инструкции, писанные агентами «в поле», на голову выше академических учебников. Так что с этим жиром? Как они его используют?
– Никак. Стараются сбросить путем физических нагрузок.
– Как татуины? Они сбрасывают излишки синильной кислоты, прыгая с каменных столбов.
– Нет, татуины сбрасывают расщепленные отходы, а люди сами расщепляют свое животное биотопливо.
– Но это же бессмысленно. Зачем тогда накапливать?
– Затем… – Орсо осторожно объехал большую рытвину, – затем, что им нравится процесс употребления пищи.
– Но это странно.
– Для нас странно. Но здесь еда не просто восполнение энергетических запасов, еда здесь – культ.
Сторм вздохнул. Похоже, он ничего не понял, но Орсо не стал повторять прописные истины, по себе зная, что нужно лишь время, и понимание местных особенностей придет само собой.
Сторм выглянул в окно и сказал:
– Небо здесь красивое и вот этот белый газ.
– Это пар.
– Пар?
Было видно, что гостю хочется спросить еще, но он решил не мешать куратору вести машину, поскольку в ней не было автопилота.
– Я вижу, у вас нет автопилота, – не удержался он от замечания.
– Здесь это не развито. Условия не те. Вот в больших городах – там есть необходимая структура, а здесь мы в провинции.
Гость снова посмотрел на небо.
– А это точно испаренная вода?
– Совершенно точно.
Неизвестно, о чем еще собирался спросить Сторм, но тут они стали подъезжать к шоссе, где вместе с рассветом увеличилось и количество транспорта. Легковые микролитражки, развозные фургоны, грузовики строительных компаний, гиганты даблдеккеры с перегруженными контейнерами платформами. Видно было, что у Сторма разбегались глаза.
– Здесь так много препониаторов! – признался он.
– Это еще немного. Это только третьеразрядное шоссе, вот выйдем на двенадцатиполосное, там – да, будет очень много.
– Правда? Я очень хочу попасть на двенадцатиполосное шоссе.
Несмотря на предупреждения Орсо, въезд на двенадцатиполосное шоссе оказался для гостя полной неожиданностью. Он увидел сплошную реку разнообразного транспорта, катившегося в одну сторону, и другую реку, которая катилась навстречу, отделенная высоким барьером.
