— Втяни когти, и я подниму тебя.
— Боишься, что поцарапаю? — презрительно фыркнула Сорка.
— Дура, если не втянешь когти, я тебе их просто оторву, — рыкнул в ответ Араб, понимая, что должен научить её субординации и понятию, с кем стоит связываться, а кого лучше не задевать.
Почувствовав его хватку и сообразив, что его слова — не пустое хвастовство, Сорка послушно втянула когти, и Араб, выставив для упора левую ногу, принялся вытаскивать её на тропу. Изогнувшись самым неимоверным образом, самка вонзила в древесину когти ног и, ухватившись рукой за его предплечье, выбралась наверх.
Отпустив её руку, Араб быстро поднялся и, внимательно наблюдая за её реакцией, спросил:
— Как ты? Ничего себе не повредила?
— Я не новорождённая, — огрызнулась Сорка, стряхивая кору из-под когтей.
— Ну и зачем ты на меня бросилась? — мрачно спросил Араб.
— Захотелось, — с вызовом ответила она, гибко вскакивая на ноги.
— Глупо. Я же говорил, что вся моя жизнь прошла в войне, — пожал плечами Араб, аккуратно обошёл самку и отправился дальше.
— Хочешь сказать, что, проведя в войне всю жизнь, стал непобедимым?! — презрительно бросила ему вслед Сорка.
Медленно обернувшись, Араб внимательно посмотрел на стоящую в вызывающей позе самку и тихо сказал, не скрывая своего презрения к её глупости:
— Не бывает непобедимых бойцов. На любую силу всегда найдётся большая сила, а на любую хитрость, найдётся ещё большая хитрость. Но жизнь в войне научила меня всегда быть настороже. А это значит, что застать меня врасплох сложно. Я всегда готов к бою.
Развернувшись, он решительно направился к дому Горка. На этот раз девчонка сумела разозлить его по-настоящему. Осознав это, Араб быстро сплёл ментальный щуп из потока воздуха и, опустив его себе за спину, создал щит, коснувшись которого любой недоброжелатель сразу выдаст себя. Сказав Сорке о своей постоянной готовности к бою, он понял, что это провоцирует её на нападение. Но после короткого размышления пришёл к выводу, что она в любом случае нападёт. Хотя бы для того, чтобы самоутвердиться. Ведь он уже дважды делал из неё посмешище. По её мнению, конечно. Самому же Арабу эти стычки нужны были, как рыбе зонтик. Единственное, что его по-настоящему волновало, так это время. Там, далеко, в другом мире и в другом измерении, его возвращения ждали жена и ребёнок, а он вынужден тратить время на воспитание глупой самки, возомнившей себя непобедимым бойцом. И это вместо того, чтобы стремительно идти к тому месту, где находится база улов. У него было конкретное дело, и любую задержку он воспринимал, как попытку помешать ему вернуться к семье.
Но до дома вожака ему так и не дали дойти. Почувствовав, как кто-то пересекает его ментальный щит, Араб сделал быстрый широкий шаг вперёд и, не останавливаясь, стремительно повернулся. Сорка неслась по тропе длинными прыжками, и до его спины ей оставалось не больше двух прыжков. Понимая, что остановиться она не успеет и такой разгон ею взят совсем не для шуточных игр, Араб отставил назад левую ногу и, согнув руки в локтях, приготовился к дальнейшим событиям. Когда между ним и стремительно несущейся к нему самкой осталось не более трёх метров, Сорка сильно оттолкнулась от тропы и прыгнула головой вперёд, оскалив клыки и вытянув руки с выпущенными когтями. Моментально перехватив её тонкие, но очень сильные запястья, Араб перекатился через спину, одновременно упираясь правой ногой в живот девушки. Используя силу инерции и собственную массу, он принял её вес на руки и ногу и, сильно вытолкнув её тело ногой, перебросил самку через себя.
Лёгкая самка, перелетев через него, врезалась спиной в ствол дерева, на котором начиналась развилка, и, жалобно мявкнув, рухнула на помост. Единственное, что она успела сделать, это поджать голову к груди, чтобы, упав на плечи, не свернуть себе шею. Удар оказался настолько силён, что выбил из Сорки дух. Лёжа на помосте, она судорожно хватала воздух широко раскрытой пастью, пытаясь вдохнуть хотя бы глоток.
Толчком вскочив с плеч на ноги, Араб в два шага подскочил к лежащей самке и, ухватив её за шею, одним рывком вздёрнул на ноги. Сжав пальцы на удивительно тонкой шее, он встряхнул Сорку, как мокрую тряпку, и зарычал. Такой рык не посрамил бы и земного льва. На этот раз он разозлился по-настоящему.
— Долго ты мне будешь на нервы действовать, тварь?! — рычал он, тряся её, словно куклу.
Умудрившись сделать наконец вдох, Сорка вскинула руку, норовя пройтись когтями по его лицу, но Араб, ожидая нечто подобное, с размаху треснул её головой о дерево. Отпустив её шею, он нанёс два стремительных удара кулаками, заставив её испуганно сжаться и сложиться от боли пополам. Не давая ей упасть, он принялся лупить её по корпусу, подсознательно стараясь не попасть по жизненно важным органам. Это было жестоко, противно, но это было необходимо. Если Горк задумал взять её с собой, то Араб должен был быть уверен, что может спокойно повернуться к ней спиной. Но в данное время такой уверенности у него не было. Вполне возможно, что после такого избиения вожак решит оставить её дома. Это было бы лучшим развитием событий.
Очевидно, Горк услышал шум драки или сама Сорка позвала его на помощь, но, когда Араб в очередной раз размахнулся, чтобы окончательно вбить её в ствол дерева, его руку кто-то перехватил и попытался резким рывком развернуть его вокруг своей оси. Как следствие, рука, схватившая его за локоть, моментально оказалась вывернутой, а сам её владелец резкой подсечкой был отправлен на помост. Отскочив в сторону, Араб приготовился к серьёзной драке сразу с двумя миррами, но Горк, вместо того чтобы озвереть и броситься в бой, совершенно спокойно проворчал:
— Вот теперь я от тебя точно не отстану, пока не научусь этим твоим штукам.
— Каким штукам? — не понял Араб, протягивая ему руку, чтобы помочь подняться.
— Да вот этим, — ответил Горк и, ухватившись за протянутую ладонь, легко поднялся на ноги. — Я смотрю, Сорка всё же сумела добиться своего.
— Чего именно? Вывести меня из себя? Должен признать, у неё это получилось. И, видит бог, я не хотел этого, но нормального языка твоя дочь просто не понимает, — огрызнулся Араб, становясь так, чтобы видеть обоих мирров.
— Всё она понимает, — махнул рукой Горк. — Всё дело в том, что на играх гона травоедов ей не было равных в бою. И она решила, что должна доказывать это всем снова и снова. Даже тебе.
— Что ещё за игры? — удивился Араб.
— Каждый сезон гона травоедов мы проводим игры, где молодёжь показывает свою силу, ловкость и выбирает пару. Сначала мы устраиваем большую охоту, а потом начинаем веселье. Собираются несколько племён. Мы торгуем, веселимся и договариваемся о новых местах охоты. В общем, весело. Вот на таком празднике моя дочь и стала первым бойцом. Но, как оказалось, ты ей не по зубам.
