Однако самое интересное Глеб заметил не сразу. На одном из сегментов карты еле виднелся странный знак, намалеванный выцветшей за долгие годы краской. Мальчик сразу распознал в нем символ смерти — череп с костями. Увлекшись находкой, он не сразу заметил, как сзади подошли сталкеры.
— Вечер перестает быть томным… — Таран взглянул на плиту. — Отметка на КМОЛЗ указывает.
— Похоже, парень, ты подсказал нам дальнейший путь. — Шаман придирчиво сравнил гранитную карту с бумажной. — Точно, на завод надо двигать.
Воодушевленный своим открытием, Глеб поспешил за остальными. Поправив намордник противогаза, улыбнулся собственным мыслям. Приятно быть в центре внимания матерых сталкеров и оказаться для них полезным! Хоть чуть.
Покинув переулок, они вышли к длинному широкому рву, заполненному густым супом из гниющих водорослей.
Под поверхностью воды, подернутой зеленоватой ряской, происходило непрерывное шевеление. Глеб поморщился. Однажды ему довелось увидеть, как лечатся пиявками. Зрелище не из приятных… Здесь, видимо, обитало нечто подобное.
— Обводный канал, — бросил Таран на ходу.
Мальчик решил, что наставник поведет их к мосту, что виднелся вдалеке, но Таран уверенно двинулся к завалу, перегородившему канал. Из воды торчали неровные кучи щебня пополам с обломками бетонных глыб. Никто больше не пытался комментировать решения проводника. Уже не раз отряд убеждался — на маршруте Таран всегда прав.
Форсировать водную преграду оказалось не так сложно, как представилось Глебу поначалу. Миновав внушительных размеров ангар с обвалившимися внутрь перекрытиями, отряд остановился у границы Петровского дока. Так назвал это место наставник, и мальчик собрался было узнать у него значение непонятного слова, когда тот, опередив, пояснил:
— Сюда корабли загоняли на ремонт подводной части. А потом воду выпускали, и она самотеком уходила в специальный бассейн — там дальше вырыт. Между прочим, док исторический, еще Петром Первым заложен был.
Глеб смотрел на дно канала, облицованного тесаным камнем, и все не мог понять, с чего бы его непробиваемый наставник вдруг заговорил с таким благоговением. Просто два поперечных рва с глубокой ямой посередине. В метро и не такого понарыто.
Сталкеры осторожно спустились на дно канала. Остатки каменной облицовки густо поросли травой. По центру ямы виднелось отверстие колодца — видимо, для слива воды. От-чего-то не хотелось приближаться к этой дыре, поэтому мальчик обогнул странное место, держась на почтительном расстоянии.
При осмотре дока тут и там попадались кучи сгнивших кореньев, сена. Повсюду взгляд натыкался на ссохшиеся экскременты. И запах, что пробивался сквозь фильтры, отдавал тухлятиной.
— Да здесь скотину держали, как пить дать! — безапелляционно заявил Шаман. — А что, удобно! И пасти не надо, и травы полно.
— Вот только пастухов бы найти… — Таран въедливо изучал заросли по краям канала. — Неуютно здесь. Пошли дальше.
Среди деревьев промелькнул купол собора. Глебу отчаянно захотелось подойти поближе к грандиозному сооружению, но наставник, как назло, повернул в другую сторону. Огибая завалы, они вышли, наконец, на Петровскую улицу.
— Теперь по прямой. До завода рукой подать.
Мальчик вытянул шею, пытаясь высмотреть, что там, впереди. И в следующий момент в который раз ощутил на себе пристальный взгляд откуда-то со стороны. Таран, судя по всему, тоже что-то заметил, ибо без предупреждения рванул по мостовой, пересек улицу и скрылся в подъезде дома. Бойцы поспешили следом. Сталкер выпрыгнул во двор и замер, прислушиваясь. Тишина. Еще один бетонный колодец и пустынные дома вокруг. Таран собрался было двинуться в глубь трущоб, когда сзади донесся отчаянный вопль. Путники бросились обратно, увидев испуганного сектанта. Сидя на асфальте, брат Ишкарий тыкал пальцем в сторону ближайших зарослей и бессвязно бормотал:
— Там что-то… есть… Я видел! Оно… оно показалось и…
— Стойте здесь! — Таран исчез в зарослях кустарника.
— Что ты видел? — обратился к сектанту Шаман. Однако тот, похоже, рассудок потерял от страха. Все сидел, поджав ноги, и лопотал что-то неразборчивое.
— Тьфу! Толку с тебя как с валенка без пары. И надеть нельзя, и выкинуть жалко…
Проводник тем временем вернулся. Без новостей.
Отряд двинулся дальше, правда, теперь все озирались по сторонам сквозь прицельные рамки автоматов. Впереди показалось приземистое двухэтажное здание с большими буквами на крыше: «МОРСКОЙ ЗАВОД».
— Проходная.
Сталкеры пересекли небольшой холл, заваленный мусором и битым стеклом, вышли наружу, очутившись на территории завода.
— Куда теперь?
— Понятия не имею. — Таран мрачно оглянулся. — Я на КМОЛЗе всего раз бывал. Тут вообще много чего. Доки, пристань. Попробуем по цехам прошвырнуться. Поди, туда — не знаю куда, найди то — не знаю что…
Они двинулись вдоль обветшалых корпусов, часть которых и вовсе превратилась в руины. Куда бы сталкеры ни заглядывали, везде поджидало одно и то же — груды битого кирпича, ржавые остовы станков, пролеты, устланные толстым слоем пыли. И вдруг — в одной из сторожек, прямо на жестяном полу, обнаружилось свежее, еще не остывшее кострище. В угольной пыли отчетливо просматривался отпечаток ботинка. А на треноге из кольев висел почерневший от копоти котелок.
— Не спешат что-то хозяева гостей принимать. Попрятались как тараканы…
— Есть и такие тараканы, что тебя в два счета схарчат, хмыкнул механик.
Отряд двинулся дальше, забирая к восточной части завода. В напряжении прошел уже не один час. Затянувшиеся поиски тяготили все больше.
— И ведь ни табличек, ни коробов вентиляционных… — бормотал Шаман вполголоса. Проводник согласно кивал, рыская взглядом.
— В карте знак стоял, — заметил таджик, поигрывая четками. — Искать надо.
— Да, может, и не знак никакой! — В голосе механика все больше сквозило раздражение. — Гибло тут, мужики. Зря сунулись.
Здание за зданием они прочесали большую часть заводских построек, когда внимание путников привлек один из проулков, образованных цеховыми стенами. Пространство здесь было сплошь усеяно разнообразным скарбом — пустыми катушками, секциями покореженных гардеробных шкафов-пеналов, сварными железными конструкциями. Глебу сразу представился великан, раскидывающий тяжелые ящики, словно ребенок — игрушки. Создавалось впечатление, что кто-то упорно стаскивал сюда барахло со всего завода, а потом, передумав, бросил бессмысленное занятие.
Еще больше хлама обнаружилось за поворотом — там, где переулок заканчивался тупиком. Словно в лавке старьевщика, вся стена тупика была завалена грудами железа и ржавыми сегментами разнообразной машинерии.
