— Нельзя, — вздохнула Алиса. — Полиция не только их арестует, но и тетю Мису… — Ее голос опять подозрительно задрожал.
— За что? Она что — преступница?
— Нет. — Девочка вздохнула. — Это тайна.
— Что-то много у тебя тайн.
— Сколько есть.
— Ты знаешь, — задумчиво произнес Пьер, стараясь игнорировать поднятый болельщиками шум в голове, — а номера-то квартиры тебе не сказали…
— Это особняк.
— Вот и я говорю. Большой, наверное. Есть где спрятаться. Мы проберемся и позовем. Кис-кис. И стащим. Котенка.
— Точно, — сказала девочка. — Пошли. Ты знаешь, где Солнечная улица?
— Я в первый раз в Бостоне. Я думал, ты знаешь.
— Я тоже. В первый. И не читай моих мыслей, ладно?
— Я, что ли, могу этим „управлять? У меня в голове… Ой! — Пьер заткнул уши руками.
— Гол? — сочувственно спросила девочка.
— Штанга…
— Говорю вам, Дон, — кричал в трубку Бульдог, — девочку похитили люди Левши. Да, точно. Ал ведь на Левшу работает. Нет, его в больницу увезли. А Гиря должен вот-вот подойти… Если, конечно, вообще идти сможет. Но, Дон, вы что — Гирю не знаете — у них с Алом такая любовь, он же сразу забыл и о девчонке, и обо всем на свете. Если бы не полиция… Да нет, он скрылся. Да, Дон. Какой котенок? Понял, еду…
На том конце провода Хирург в задумчивости перебирал коралловые четки. Люди Левши вышли на его, Хирурга, законную добычу. Какая наглость… Этот Левша — просто человек без стыда и совести. На чужой территории… Но Бульдог сказал, что девочка убежала. Если она ДЕЙСТВИТЕЛЬНО сумела убежать, то рано или поздно она придет за котенком. Ах, как удачно, что он попросил Освальда… Но стоп — котенок в штаб-квартире, и если люди Левши придут туда раньше и перехватят девочку… Этого нельзя допустить, если кто-то и имеет право эксплуатировать обученного ЭТОМУ ребенка, то это он, Хирург.
Он снял трубку и после секундного колебания набрал номер.
— Весло? — спросил он. — Да, я. Возьми-ка два десятка людей, и живо — охранять особняк на Солнечной. Только в глаза не бросайтесь. Да. Я ожидаю гадостей от людей Левши. Да, да… Ну и ты знаешь насчет девочки? Хорошо. До свидания, родной.
Он удовлетворенно вздохнул и расслабился в кресле. Контроль над ситуацией снова возвращался к нему, как тому и надлежало быть. Хирург чувствовал бы себя менее уверенно, знай он, что в штаб-квартире его конкурента происходит примерно аналогичная подготовка. Дорога у боевиков той и другой организации заняла примерно одинаковое время, так что к месту назначения они тоже прибыли одновременно.
— Вот это? — удивился Пьер. — Ни бассейна, ни площадки для вертолета… И забор… Разве так живут гангстеры?
— Забор-то тебе чем не понравился? Зато номер совпадает… — Алиса вздохнула. Для вздохов она имела все основания. Последние четыре часа они только и делали, что шли, и шли, и шли. Бостон оказался здоровым городом и к тому же пыльным. Денег же на транспорт ни у того, ни у другого не было. Дети положительно нуждались в хорошей стирке. К тому же Пьера совсем замучили голоса.
— Ну… пошли тогда, что ли? — Пьер пошел по улице к стоящему в двух сотнях метров от него особняку. Он был озадачен — в боевиках все обычно выглядело не так. Как к нему подкрадешься — забор, а за забором наверняка стриженый газон. Его любимый Терминатор, безусловно, въехал бы туда на танке… Только вот где взять танк в центре Бостона?
Проходя мимо шедшего навстречу господина в дорогом синем костюме, Пьер случайно встретился с ним взглядом, споткнулся, охнул, а затем выразительно на него посмотрел и покрутил пальцем у виска. Сконфуженный господин прошествовал дальше.
— За что ты его так? — удивилась Алиса.
— Так. Ни за что… — Пьер подумал, что чтение мыслей — не такая уж приятная вещь. Добро бы еще этому дядьке понравилась Алиса, так ведь нет…
Он подошел к воротам и осторожно потянул створку на себя. Не заперто. Заглянул внутрь, затем оторвался от щели и посмотрел на свою спутницу, словно искал поддержки. Разумеется, вслух он бы в этом не признался никогда… Алиса отодвинула его плечом и заглянула тоже.
— Ух ты! — прошептала она. — А чего это они? — спросила она после очень долгой паузы.
Люди Хирурга и Левши стояли друг напротив друга, глаза настороженно обыскивают стоящего напротив, колени чуть согнуты… Надо было совсем не смотреть вестернов, чтобы задать такой вопрос.
— Они готовятся к перестрелке, — объяснил Пьер. — Как только у кого-то нервы не выдержат, как сразу: „Бах!“. — десять тысяч трупов. Как после того взрыва на кладбище.
— То есть они не могут сдвинуться с места? — уточнила Алиса.
— Даже вздохнуть! — гордо подтвердил Пьер.
— Тогда пошли! — Прежде, чем Пьер успел опомниться, вредная девчонка оказалась за воротами. Никто из присутствующих не обратил на нее ни малейшего внимания — они следили друг за другом. Волей-неволей Пьер последовал за ней. Сорок вооруженных мужчин стояли друг напротив друга, следя за каждым движением противника. Идти между ними было нелегко. Пьеру, например, приходилось прилагать сознательные усилия, чтобы не сделать какой-нибудь мелкой пакости. Ну скажем, ущипнуть…
Пробежав через разбитую перед домом зеленую лужайку, они проникли в дом. И едва не столкнулись нос к носу с выходящим из дому человеком. Человек был худощав, был он блондином и телосложение имел спортивное. Что гораздо важнее, имел он при себе котенка, которого держал за шиворот на расстоянии вытянутой руки. Гангстера звали Освальд, и у него была аллергия на кошачий мех.
Стоящие на лужайке бандиты могли видеть, как дети сначала вошли в дом, а затем выбежали оттуда, словно за ними гналось нечто ужасное, и припустили через лужайку к выходу. Миг спустя из дома вылетел Освальд, а за ним следом вышел, не торопясь, маленький рыжий котенок, от которого, видимо, все и спасались.
К счастью, ворота не были открыты, как решили было дети. Они были приоткрыты, и открыть их шире мешала тяжелая толстая цепь. Дети в щель проскользнули, а вот Освальд застрял, что дало беглецам несколько секунд дополнительного преимущества. Затем Освальд перемахнул через забор, и марафон возобновился в прежнем составе. На углу дети промчались мимо идущего им навстречу здоровяка, в котором Алиса запоздало узнала одного из ее похитителей, а Пьер — того дядьку, с которым дрался Ал. Затем на Гирю с разгону налетел их преследователь, и оба покатились по земле. Очень удачная погоня, нечего сказать!
— Сюда! — Они вбежали в подъезд строящегося дома, подложили под дверь несколько кирпичей и замерли, затаившись за кучей строительного мусора. С той стороны двери послышались шаги, тяжелое дыхание и хриплая ругань. Затем дверь подъезда начала потихоньку открываться.
