Бывший сержант нехотя врубил движок и развернул машину в нужном направлении. Она медленно вылезла из реки и взобралась на склон. Вадим приготовился получить по ушам и уступить теплое место за рычагами лже-водителю Кваквасе, чьи злорадные вопли уже доносились снаружи.
Полковник Забзугу, возомнивший, что Вадим – шпион киафу, хотел казнить наемника на месте, но Зейле удалось его отстоять. Она обнаружила, что какой-то злоумышленник вывернул пробки из подвесок плавучести БТР. Понтоны наполнились водой, поэтому, собственно, машина и пошла ко дну.
Когда этот факт выяснился, Черный Шаман молча сел в джип и скомандовал продолжать марш. И подонок Квакваса куда-то пропал за спинами товарищей. Придурок! Ведь если БТР утонул бы, не видать ему вожделенного места водителя. Разбираться с ним было некогда, – колонна наконец-то пришла в движение. Вадим едва успел плеснуть воды на грязное лицо да отхлебнуть из фляги.
Зрители на противоположном берегу Касуку, видимо, ждавшие казни шпиона, разочарованно пошумели и рассеялись.
* * *
Мутные воды Касуку в первые секунды после погружения лишили Люсьена практически всех органов чувств, кроме разве что осязания. Но уже спустя короткий интервал времени аппаратура подстроилась, включились резервные контуры – и подводный мир стал почти таким же прозрачным, как наземный.
Окажись LSn-01.2 в таких условиях еще сутки назад, до контакта с содержимым емкости, он наверняка погиб бы. Открытые после множественных ранений контакты оказались бы залиты водой, схемы перегорели... Он бы попросту рухнул на грязное дно, став там грудой металлолома, каких виднелось немало. Сейчас же прочнейшая пленка ремонтной субстанции надежно защищала каждый квадратный микрон его тела. Дьюар с амброзией был помещен в укрытие, словно созданное для этого: в отверстие, пробитое при падении вертолета верхушкой пальмы.
Опасность от обитателей реки Люсьену тем более не грозила, как и укрытому броней командиру. Но так было только поначалу. Затем стальная машина внезапно дала сбой и прекратила уверенное движение к цели. Последовали хаотические рывки, удар о некое, судя по всему живое препятствие. Потом еще один. Воды Касуку наполнились барахтающимися и вопящими от ужаса черными воинами.
В мозгу LSn-01.2 моментально выстроилась логическая цепочка: сбой переправы может поставить под удар жизнь командира, а значит и выполнение миссии. Следовательно, переправу необходимо завершить во что бы то ни стало. Люсьен быстро отделился от днища БТР и погрузился на дно, где вооружился острым камнем и железякой, оторванной от торчащего из ила ржавого корыта. Вовремя: отделение повстанцев, угодившее в воду, находилось на грани уничтожения нежданным врагом. Сразу со всех сторон к солдатам устремились крокодилы, и даже ушибленный бронемашиной бегемот оправился от шока и разевал пасть, стремясь ухватить ближайшего к нему человека за лодыжку.
LSn-01.2 резкими движениями выбросил по рептилиям найденные «снаряды». В две стороны от андроида протянулись шлейфы пузырьков, взвихрились турбулентные потоки. Траектории закончились точно у глаз живых мишеней. Над мордами крокодилов заклубились алые облачка. Твари задергались в агонии, став объектом интереса уцелевших собратьев. Люсьен, не теряя темпа, отодрал от корыта еще пару кусков, скатал кульками наподобие наконечников копья и зафиксировал новые цели.
БТР сержанта Косинцева при этом успел удалиться вдоль русла реки на несколько метров. Поняв, что солдаты почти все выбрались на берег, и опасность им больше не грозит, LSn-01.2 нагнал машину, развернул в нужном направлении и начал толкать к мелководью. Когда колеса бронетранспортера обрели прочный контакт с дном, Люсьен вновь скользнул под БТР и закрепился на прежнем месте.
Последнее, что успел заметить андроид на месте скоротечного побоища – разорванная пополам крокодилья туша и густой шлейф звериной крови.
* * *
Привал объявили в час. К тому времени войско прошло километров десять. Как ни понукала солдат Зейла, восседая на броне БТР, те почему-то не торопились, будто им совсем не хотелось повоевать за свободу таха. Вадим уже пять раз успел пожалеть, что так упорно отстаивал место за рычагами машины. В ней было душно, пыльно и скучно, не говоря уж о вони от крокодильей крови, которой набралась на полу целая лужа. К тому же порядком трясло на ухабах. Дорога ими просто изобиловала. А главное, нельзя было выжать полный газ, не рискуя подавить пеших воинов.
Короче говоря, к обеду бывшему сержанту до невыносимости осточертело глядеть на потные спины черных соратников.
– Стой! – скомандовала капрал и спрыгнула с брони.
Вадим выбрался из машины и увидел колоссальную плешь в джунглях. Шумное воинство привольно расположилось на ней. Кажется, это была плантация ананасов. Теперь, после прибытия освободительного воинства, она быстро превращалась в бесплодную пустыню. Хорошо хоть фрукты пошли в дело, хотя они и были недозрелые.
– Будешь ананас? – спросил Ирвин, возникая из толпы. Негр выглядел свежим, в отличие от командира диверсионной группы. – Почти спелый.
Он снял с пояса штык-нож и принялся умело шинковать плод.
– Чего это ты такой добрый? – насторожился Вадим. – Неспроста!
– Жалко мне тебя, – вздохнул Ирвин. – Квакваса уже пообещал тридцать метикалов за твою голову. Очень хочет вернуться к управлению БТР. Теперь человек пятьдесят парней спорят между собой, кто тебя прикончит. Поешь хоть перед смертью.
– Не может быть! – опешил солдат-освободитель.
– Еще как может. Видишь, как они к тебе прицениваются?
Вадим еще раз глянул на гудящий бивак и заметил не один десяток прищуренных глаз. Эти бессовестные наемники явно были готовы порешить соратника за тридцать метикалов! Причем даже не серебряных! Какие низкие предатели! Вадим с ужасом понял, что ему придется поселиться в наглухо закрытом БТРе. Впрочем, до вечера еще оставалось время, чтобы разобраться с мерзким Кваквасой. Может, посулить за его голову тридцать один метикал? А что, это мысль. С наемниками, как говорится, жить...
– А как же прием пищи? – Вадим похрустел зеленой мякотью и с отвращением проглотил ее.
– Нет проблем! Мы же на окраине деревни. Как ее... Мапалма.
В самом деле, на краю поляны с бывшими ананасами возникла шумная процессия. Впереди шагали негры с пищевыми припасами, со спины их прикрывали воины с автоматами, а в хвосте суетилась целая куча женщин и детей. Они гневно верещали и наскакивали на автоматчиков, а те отмахивались прикладами. В самом конце плелись мужчины деревни, вооруженные копьями и мотыгами, однако вступать с армией таха в вооруженный конфликт они не торопились.
