до этого ответа ты должна дойти сама. Иначе нельзя.
— И что же теперь? — спросила я, порядком разочарованная его ответом.
— Давай заключим сделку, — аэрофал испытующе посмотрел на меня, впервые за время нашей беседы в его глазах промелькнул интерес, — не буду врать — меня не прельщает времяпрепровождение внутри этого сосуда для души. Я хочу освободиться и обрести, наконец, покой. И потому предлагаю следующее: я, со своей стороны, обязуюсь подчиняться тебе. Кулон будет исполнять любые твои приказы. В свою очередь, после того, как вы закончите свою миссию и зарядите эти ваши Обелиски, ты проведёшь ритуал Разрушения, чтобы освободить мой дух. И даже если ты сама к тому времени не догадаешься, на что ты способна — тогда я расскажу тебе всё. Даю слово.
Я почему-то вспомнила старый мультфильм про русалочку, которой ведьма предлагала стать девушкой на три дня в обмен на её голос. И всё же что-то меня настораживало. Мне почему-то упорно казалось, что истинные условия этой сделки несильно отличаются от той…
— А если я, скажем, умру, и не смогу исполнить своё обещание? — испытующе посмотрев на своего собеседника, спросила я, — что тогда?
— Поверь, — сказал Алрей, — кулон сделает всё, чтобы с тобой ничего не случилось.
— Ну, — с сомнением протянула я, — тогда…
— Скажи честно, что тебя смущает. Не темни.
— Отлично! — сердито выпалила я, — этот артефакт пролежал в хранилище запретных предметов почти тысячу лет. Сейчас мой спутник хочет, чтобы я носила его до тех пор, пока полностью не овладею своими способностями. Но как я могу тебе доверять? Что ты, скажем, получив свободу, не уйдешь обретать покой, а будешь искать себе тело, чтобы овладеть им и мстить за свое заточение?
В этот момент я пожалела, что вообще раскрыла рот. Глаза Алрея наполнились красным светом, он мгновенно оказался на ногах и сделал замах хлыстом. Но почти сразу одумался, поняв, что так он ничего не докажет.
— Я не безумный убийца, засаженный в этот артефакт. Не душевнобольной, изолированный от здоровых людей, — устало прошептал он, — тот факт, что я здесь оказался — следствие моей глупости и доверчивости. Мне некому и не за что мстить. Если ты права, и прошло так много циклов — мои тюремщики давно умерли, и их сменил не один десяток поколений. Я прошу тебя, — он оказался около меня, глядя в глаза с неприкрытой мольбой, — поверить мне. Я не хочу мести. Я не хочу смертей. Я просто хочу обрести покой.
И я поверила. Потому что Алрей каким-то образом раскрыл мне часть своей души. Хоть я и выпила часть его сил — но мне всё же не удалось забраться в его воспоминания. И хорошо, что не удалось: даже при мимолётном контакте с его душой на меня обрушилась жуткая, страшная усталость. Не хотелось ничего. Хотелось остановиться, упасть без сил, закрыть глаза, спать и никогда-никогда не просыпаться.
— Ну что? Теперь ты мне веришь? — спросил Алрей.
— Да, — ответила я, отбросив всякие сомнения. Даже если этот дух где-то и лукавит — никто не заслуживает такой бесконечной пытки, — ты меня убедил. Мы договорились.
— В таком случае тебе пора очнуться, — и с этими словами я поняла, что окружающее меня пространство начинает размываться и терять очертания, — и помни: ты всегда сможешь связаться со мной и спросить совета, если тебе что-то понадобится. А пока — прощай…
* * *
Странно, но я не чувствовала ни слабости, ни боли, когда очнулась. Как будто просто уснула, а потом проснулась. Встав, я посмотрела на надетую перчатку. Кулон, прилегающий к запястью, при взгляде на него легонько завибрировал, показывая полную готовность выполнять приказы.
Внезапно меня посетила мысль, что в это место я, вообще-то, пришла не одна. Обернувшись, я увидела потерявшего сознание Дэмиена. Кажется, при падении он опрокинул тумбу, с которой слетел пузырек с каким-то зельем и разбился. И левая рука Дэмиена лежала как раз в лужице этого зелья. Я подскочила, чтобы оттащить его и привести в чувство, но кулон, словно прочитав мои мысли, мгновенно вышел из перчатки, бережно обвил безвольное тело и унес в сторону. Мысленно поблагодарив Алрея, я принялась приводить его в чувство. Однако у меня ничего не получалось: как будто мой спутник был в глубоком обмороке.
— Эмм, — обратилась я к кулону, — а ты можешь поделиться с ним энергией?
Вновь выйдя из перчатки, кулон обвил таисиана за шею, кристаллом прижался к его горлу и мягко замерцал. Не прошло и десяти секунд, как Дэмиен закашлялся и открыл глаза…
* * *
Как же мне было плохо. Всё тело болело, как будто кто-то огромный безжалостно топтал его, пока я был без сознания. С трудом приподнявшись, я увидел Мари. Кажется, с ней все было в порядке. От её левой руки я заметил идущий шнурок, который, у моему удивлению, тянулся к моему горлу.
— Достаточно, — сказала Мари, и шнурок втянулся обратно в перчатку.
— Я вижу, ты уже освоилась с этой штукой? — спросил я, ощупывая горло: в том месте, где к нему прикоснулся кристалл, кожа была очень горячей.
— Да. И в гораздо большей степени, чем ты думаешь, — с улыбкой ответила она, с огромным интересом разглядывая браслет.
— Что ты имеешь в виду? — спросил я, неловко поднимаясь на ноги.
— Я тебе всё расскажу, только давай уже уберемся отсюда, — нервно оглядываясь, сказала Мари, — это место действует мне на нервы…
Глава 2.9
Глава 9. Утверждение.
— Нам только храмовника в отряде не хватает, — задумчиво сказал я, созерцая свою команду.
— Сплюнь! — немедленно вскинулась Маттика.
Мы сидели в той же таверне, в которой я, Маттика и Кермол вчера провели ночь. Деньги ректора были весьма кстати — я хотя бы мог накормить и дать ночлег тем, кто решил идти за мной.
