— И чтобы избежать этого, надо инфицировать земной Сиб?
— Да, между Сибами есть какая-то тонкая связь. Если запустить сложный метавирус в земную Машину после ее включения, он разойдется по всему Великому Кольцу, как его называют варханы, или по телу Бузбароса, и все Сибы… умрут. Омний использовал именно это слово: «бер» — «смерть».
Пока Денис говорил, пеон встал сбоку от Кирилла, испытывающе глядя на него. Кир хорошо ощущал этот взгляд. Было очень неуютно, но он не поворачивал головы.
— То есть сначала Кольцо обязательно должно замкнуться? Но это ведь очень опасно, варханы устроят на Земле электронный апокалипсис.
— И все равно вирус должен быть загружен после включения Кольца.
— А это что? — Кирилл показал на «чечевицу», соединенную проводами-прутьями с компьютером в бассейне.
— Аналог нашего лэптопа. Омний научит нас работать на нем. Хотя бы на самом простом уровне, достаточном, чтобы подключить лэптоп к Сибу и загрузить «портальный яд».
— Ваши друзья, — вмешался Омний, — необходимы помочь. Необходимы… Должны помочь.
— Поможем! — раздалось от двери.
Леша с трудом переставлял ноги, ухватившись за плечо смущенного Багрянца.
— Поможем, а кто же еще, если не мы? Хоть я не на Земле сейчас, но парни все сделают, а я им посоветую, как и что, если надо будет. Связь-то теперь есть у нас.
— Связь есть, но нет возможности попасть на Землю, — возразил Кирилл. — Мобильную портальную машину варханы вернули себе.
— Ринчи, — произнес Омний. — Один деталь. Последняя. Надо срочно — ворсиб работать.
— Омний долго строил свою портальную машину, — пояснил Денис. — Ворсиб почти готов, ты видел его в той пещере, но не хватает важного узла, который никак не создать в этих условиях. Сейчас пространство под земным куполом успокоилось, и новые мерцающие порталы перестали возникать, а старые почти все погасли. Поэтому единственный шанс переправить нас обратно — украсть «ринчи». Я перевел это слово как «почка». Или «фильтр». У Омния все готово, дело только за этим.
— Вот и займемся. — Леша, отпустив плечо Багрянца, шагнул вперед. — Я в себя пришел, так что добудем этот фильтр, никуда от нас не денется. Главное, план продумать, организовать все — и вперед! Где варханы запчасти для ворсибов держат?
Кирилл не слушал — он в упор смотрел на Дениса. Ученый заметно побледнел, у него снова подергивался левый глаз.
— Что? — спросил Кир. — Нет, подожди, я сам догадаюсь. Эти «ринчи» спрятаны в…
Денис перебил дрогнувшим голосом:
— Да, они именно там, и никто из терианцев понятия не имеет, как туда проникнуть. Они утверждают, что это вообще невозможно.
— Сам же говорил: «Укусит и убежит — в этом суть партизанской работы», — напомнил Лабус, не отрываясь от прицела СВД.
— Сколько их? — Игорь поднял бинокль.
— Десять человек, три подводы, мотоцикл.
— А нас только трое.
— Но пятеро там гражданские, а одна так и вообще женщина.
Они лежали на дырявой крыше остановки пригородных автобусов, возле старой асфальтовой дороги, идущей через поля. По ним ползли тени облаков, дул прохладный ветерок. Солнце клонилось к домам Климовска, видневшимся в нескольких километрах справа. Москва и Подольск остались за спиной, карта показывала, что впереди — закрученная «бабочкой» эстакада, где Симферопольское шоссе пересекает Малое Московское кольцо. Еще там деревни Мотовилово и Гривно, а справа, за шоссе, Харитоново.
Оттуда и двигался обоз. Игорь внимательно изучил его в бинокль: три запряженные рогачами телеги, груженные мешками, корзинами и коробками. На передней, вместе с бородатым мужчиной, ехали двое варханов. Еще один, с красной сержантской полоской на предплечье, — на следующей, с ним сидели молодой парень в джинсовом костюме и полная женщина в красном платье и платке. На последней телеге находились двое мужиков рабочего вида, в синих спецовках, а позади всех на мотоцикле с коляской тряслись еще двое варханов.
— Мотоцикл обычный, земной, — заметил Лабус. — У стрелка в коляске ПК, у второго… ага, это варханский помповик. Слышал, как они его называют? Скорч. Так, что еще… у одного на первой телеге на коленях лежит АК. А у сержанта разрядник и… ты глянь, «бизон»!
Игорь сделал знак Курортнику, прячущемуся в кроне дерева на другой стороне дороги, и тот спустился. Пригибаясь, перебежал полосу асфальта и забрался на крышу остановки.
— Рассмотрели? — спросил он.
— А то! — Лабус оторвался от прицела. — В мешках у них картошка, нюхом чую. И в корзинах рыба лежит. Тут же пруды неподалеку. Еще несколько корзин ягодами набиты и грибами, и банки стоят под бортиком — соления. Это дань, варханы в Подольске все магазины обчистили, теперь по окрестностям собирают. Я капитану предлагаю, а он не хочет…
Костя, ухмыльнувшись в усы, замолчал, когда Игорь поднял руку. Оба спеца сели по-турецки лицами к нему.
— Слушаем со вниманием, — кивнул Лабус.
Сотник сказал:
— Алексей, возвращаешься к дереву, прячешься за стволом. Костя, работаешь с СВД отсюда. Я — снизу, из-за остановки. Ждем момента, когда подводы будут метрах в десяти от нас. Костя, берешь на себя сержанта, потом помогаешь нам, если понадобится. Я кидаю гранату в мотоцикл, снимаю пулеметчика и второго. Алексей, на тебе первые двое. Гражданских постарайтесь не зацепить.
— Это само собой, — кивнул Лабус. — Хотя в бою всякое бывает.
— Нет, ты не понимаешь, — Игорь отщелкнул магазин АК. — Сейчас это особо важно.
— Почему?
Вместо капитана ответил Курортник:
— Потому что мы теперь партизаны, а варханы — оккупационная армия. Думаешь, в Великую отечественную весь народ так радостно сотрудничал с партизанами? У меня дед был в отряде, много чего рассказывал. Под фашистов ложились или со страху, или потому, что советскую власть не любили, а в фашистах видели избавителей. Стукачи были, которые закладывали партизан, провокаторы…
— Значит, нам надо поддерживать с населением особо дружеские отношения, — заключил Сотник. — Всё, подъезжают, занимаем позиции. Сигнал — взрыв моей гранаты.
Они с Курортником полезли вниз, а Лабус снова лег, упершись локтями в крышу, и приник к оптике. Насчет поддержания особо дружеских отношений он всё понимал: в их отряде было теперь почти тридцать ртов, шестеро женщин, несколько подростков, почти совсем еще детей, которым в обычных условиях оружие никто бы не дал, но которые на Териане стали полноправными членами повстанческого отряда. Все должны есть и пить, так что вопрос снабжения, после того как они заняли под лагерь цех брошенного завода, встал остро. Хорошо хоть вода в скважине на заводском дворе была, да еще в кухне при столовой обнаружился запас соли, подсолнечного масла и всяких специй. И мыло, это тоже очень радовало.
