- Бедуин, да пойми же ты, - умоляюще заговорил он, - Потап уже не человек. Зомби. Ходячий труп.
Я еле сумел удержать себя в руках, в глубине души сознавая, что Кузнецов ни в чем не виноват. Он хороший парень, добросовестный работник и сдал Потапа из самых лучших побуждений. Все так. Но общаться сейчас с ним для меня было хуже смерти.
- Бедуин, он зомби, - будто заклинание повторил Николай.
- М-да... Кстати, а что у вас тут делают с зомби?
- Исследуют... Пытаются помочь...
- И где именно пытаются?
Кузнецов напрягся.
- Бедуин, но ты же не собираешься...
- Где именно, Коля?
Мне не нужен был его ответ - такую информацию я мог получить тысячами разных способов, особого секрета из исследований не делали. Но, задав вопрос Николаю, я предоставлял ему последний шанс не стать моим личным врагом, и парень очень ясно понял это.
- В блоке 'С'. Хочешь, отведу? - предложил он.
- Не надо. Я не пойду туда. Спросил просто так, для общего развития. Расслабься, Коля, я не собираюсь с боем забирать Потапа.
- А что ты собираешься делать?
- Пойду к врачу, потом в столовую и на боковую, - соврал я.
- К Рыбачуку зайди доложиться, - напомнил Николай. Биофизик повеселел, у него явно отлегло от сердца, когда он понял, что конфликт исчерпан.
- Обязательно. С начальства и начну, - соврал я и пошел, было, дальше, но он снова окликнул меня.
Я стиснул зубы. Мои нервы были на взводе, а терпение на исходе. Кузнецов изо всех сил нарывался на неприятности, но не понимал этого.
- Бедуин, забыл тебя предупредить, - торопливо заговорил Николай. - У нас тут три дня назад было сияние, а после него расплодились области измененного пространства. Теперь ходить можно не везде. Вон, видишь, красные флажки стоят? За них лучше не соваться. Кстати, и помещения некоторые опечатаны. Административный блок вообще целиком пришлось закрыть, так что Рыбачук временно переехал на склад.
Я остановился.
- Вот как... А остальные? Связисты, например? Думал зайти к ним, отправить сообщение в Центр.
Николай подробно рассказал, куда переехали административные службы, в том числе и единственный нужный мне человек...
* * * *
Несколько минут спустя я сидел в крохотной каморке при кухне, которую некогда использовали для хранения круп и всякой другой бакалеи, а меньше недели назад наспех переоборудовали в некое подобие кабинета: поставили стол, шкаф и пару кресел. Окон в помещении не было, поэтому даже днем горел электрический свет.
Сильно пахло кофе, корицей и еще какими-то пряностями.
- Если закрыть глаза, словно на восточный базар попал, - сказал я хозяину 'кабинета'.
- Это еще ничего, - откликнулся тот. - Рыбачуку вообще приходится клей да краску нюхать, он же теперь на складе заседает.
Профессор Рыбачук - руководитель исследовательского лагеря 'Стрелка', а мой собеседник - Олег Вишневский - его заместитель по хозяйственной части.
Поляк по рождению, англичанин по образованию и русский по паспорту, Вишневский был одним из долгожителей научного лагеря - прибыл на Стрелку с первой партией ученых, еще когда на месте нынешних сборных домиков стояли простые брезентовые палатки.
Ловкий и оборотистый Вишневский искусно вел торговые отношения с бродягами, официально скупая у них цацки - для исследований, и неофициально хабар - для себя. Он же сбывал бродягам еду, медикаменты и снаряжение, но никогда не зарывался, действовал осторожно, не выходя за определенные рамки.
Мы с Потапом хорошо знали его, время от времени имели с ним дело: продавали кое-какие редкие побрякушки, прикупали новейшие модели анализаторов, патроны с повышенными поражающими способностями и всякое такое.
Вишневский предложил мне кофе с бутербродами и принялся жаловаться на жизнь:
- Прикинь, Бедуин, как оно повернулось. АТРИ, сука, решила побаловать наших 'яйцеголовых умников'. Дескать, хотите изучать всякую хрень? Пожалуйста, далеко ходить не надо, вот они, аномалии, сами к вам в дом пришли... А я из-за всей этой фигни столько ценного хабара потерял! В сейфе, в кабинете, его до черта лежать осталось. Я, дурак, не успел вовремя отправить в Ванавару и поплатился. А ведь был же вертолет прямо перед сиянием. Нет бы мне подсуетиться... Но кто ж знал, что эти аномальные суки прямо в административное здание заберутся.
- И на старуху бывает проруха, - посочувствовал я. - Ничего, скоро новый хабар наберешь. Кстати, вот тебе для начала.
Я выложил на стол перышки.
Вишневский быстро проверил их и скривил возмущенную мину:
- Да ты чего, Бедуин? За лоха меня держишь? Они же разряжены.
- Ничего, для коллекционеров на большой земле сойдут и такие, - возразил я. - Впаришь им, не впервой.
Вишневский недовольно пожал плечами:
- Ладно, дам за них пару баксов по старой дружбе.
- Ты не понял, Олежек, я их тебе бесплатно отдаю.
- Ага... - Вишневский глотнул кофе. - А что я должен взамен бесплатно сделать?
- Помоги Потапу.
- Вон оно в чем дело... Слышал я уже про него. По рации мне дежурные из шлюза доложили... Как ведь не повезло мужику. А какой егерь был! - Олег сочувственно вздохнул и полез в ящик стола. - У меня здесь бутылочка коньячка заначена. Давай помянем...
- Рано еще поминать, - резко перебил я. - Не похоронили.
- Тоже верно. - Олег убрал коньяк, задумчиво посмотрел на меня, а потом спросил напрямик: - Чего ты хочешь? Вытащить его со Стрелки?
- Я бы и вытащил, да некуда. Не в тайгу же его отпускать. Долго он там протянет?
Вопрос был риторическим, но Вишневский ответил:
- Неделю. Максимум две. Даже если егеря или бродяги не пристрелят, хищники сожрут, как только боеприпасы у него закончатся. Или, если повезет, к шептуну на поводок сядет. Они, говорят, иногда зомби подбирают. Непонятно зачем, правда...
- Вот именно. Нет, пусть он останется у вас.
- Здесь Потап тоже недолго протянет. Сначала проведут с ним так называемые полевые исследования, то есть тесты всякие. Это займет дня два-три. А потом... - Олег замялся.
- Вскроют и будут в разрезе изучать, - договорил я за него.
- Будут. А потом мозг вынут и в баночку с бирочкой положат.
- А тело?
- Сожгут, куда ж его еще девать... Ты пойми, официально считается, что Потап мертв. Время смерти зафиксировали еще в шлюзовой, как только взяли анализ крови.
Мы помолчали.
- Но неужели нет способа оставить зомби в живых... в смысле целым и невредимым? Например, продлить полевые исследования, - предложил я. - На месяц, а лучше на год. Поговори с тем 'ботаником', кто будет работать с Потапом. Я готов заплатить.
