Майоран. Я скривила рот и разочаровано отвела глаза. Караульный меня предупредил о нём сразу, да и добродушная Марта упомянула Майорана, посоветовав мне держаться от него подальше. Но как же я узнаю, где искать ревизора, если не спрошу об этом у того, кто знает об этом наверняка?
— Кто-то тебя уже предупредил о нём, а? — сказал Гоша, кинув быстрый взгляд на меня и заметив моё выражение лица. Ястр снова взялся протирать стаканы. — Есть у нас ещё в городе добрые и бесстрашные люди. Но я тебе про него говорить ничего не буду. Он меня итак держит тут на коротком поводке. Система здесь такая — стой и драй в столовке, а если языком лишнее болтнёшь — тебе его вырвут. — Гоша нахмурился и продолжил, не глядя на меня. — Думаю, что у тебя нет выбора. Майоран подонок, конечно. Он хитер и опасен, но тебе придется идти к нему, если тебе так нужен ревизор. Но запомни, тебе придется отвалить ему кругленькую сумму звенящих жетонов за ответы на твои вопросы или предложить что ещё.
— Как так? — спросила я, не сдерживая удивление.
Ястр грустно улыбнулся мне.
— Потому что, детка, в Тверском информация — это товар. И товар этот принадлежит Майорану.
Улыбка исчезла с лица ястрового.
— Значит, мне нужны жетоны, — расстроено прошептала я. — Где ж их взять-то?
Я осознавала, насколько плохо моё положение, но не думала, что всё будет так ужасно.
— У тебя наверняка есть какое-то добро, — прохрипел Гоша. — Иди и продай его Кошке. Её магазин в центре города. Сразу узнаешь где. — Гоша вдруг полез в карман и стал отсчитывать жетоны, что у него там были. — Все вы из бункера, безжетонники, знаю я вас. На, возьми пятерку на первое время — дожить до полудня. Это, конечно, мало, но плошку похлёбки купишь. А дальше уже сама справишься.
Ястр протянул мне костлявую руку, сжимающую жетоны. Я несчастно посмотрела на него, медленно протягивая дрожащую ладонь в ответ.
— Мне как-то даже…
Гоша возмущенно цокнул языком, махнув свободной рукой. Он схватил меня за запястье теплой шершавой ладонью и всыпал в неё монеты.
— Да не ломайся ты, дурочка. Бери, пока дают, — Гоша улыбнулся мне, подмигнув. — Нравитесь вы мне, «из-под камня». — Он тяжело вздохнул и как-то очень грустно посмотрел на меня. — Ещё не съела вас тень этого мира…
* * *
Я вышла на улицу и вдохнула прохладный ночной воздух. Город по-прежнему сверкал тусклыми огнями под звёздным небом, металл скрипел и крошился, слышались крики и хохот. Я не хотела уходить далеко от приюта и решила пройтись немного по узкой улочке, что тянулась от него вдоль полуразрушенных зданий. Дома высились кривыми постройками то с одной, то с другой стороны. Редкие прохожие странно косились на меня, поджимая губы и мрачно вглядываясь в моё лицо.
Я, топя внутри разочарование, понимала, что вряд ли найду здесь место для ночлега, а идти куда-то уже не было сил. Я уже так устала, что могла лечь хоть на земле. К моему счастью, совсем недалко от приюта, рядом с заваленным обломками подъездом обрушенной многоэтажки, стоял старый грязно-бежевый диван в цветочек с разорванными, мятыми подушками на нём. Я огляделась, отметив, что редкий народ, что здесь проходил, особо не обращал внимания на это место.
Я махнула на всё и села на диван, кинув рюкзак к ногам. В ушах гудело, в голове всё путалось. Я подумала об Андрее и, вдохнув, плавным движением прижала ладонь к сердцу. Сердце болит, и слёзы стоят в горле комом. Я тряхнула головой, и снова заставила себя отвлечься от мыслей о Спольникове, подумав об отце.
Я встречусь с отцом. Кину все силы на это, но встречусь. Я найду ревизора, расскажу ему всё и он отведет меня в Купол, а там…Там папа.
Тяжело вздохнув, я закрыла глаза. Что ж, ночевать мне негде, придётся всю ночь сидеть здесь, а завтра, может быть, для меня найдется местечко в приюте. И тогда я хотя бы пару часиков отдохну.
Я откинулась на спинку старого дивана. Под моими тяжёлыми веками кружился водоворот из огней, старых домов и бледных лиц. Голова кружилась, лёгкая тошнота выводила из себя. Я думала о мире под небом, я вспоминала Купол.
— Вставай же, девчонка! Ну! — пропищал детский голосок у меня над ухом. Я заморгала и положила отяжелевшую ладонь на лицо, закрывая глаза от света.
Едва пошевелившись, я поморщилась, ощутив тупую боль в коленях и локтях. Тело ломило так, будто бы по мне пробежало стадо бешеных быков.
Пытаясь сообразить, что происходит, я села и потёрла глаза, привыкая к серому утреннему свету. В горле заскряблось. Пыльный ветер порывом ударил в лицо, и я закашлялась. Я пришла в себя в один момент, вдруг осознав, что впервые за много лет я проснулась не в стенах «Адвеги», а под бесконечным небом.
Судорожно вздохнув, я посмотрела на ту, кто меня разбудил. Возле меня стояла симпатичная девочка лет десяти-одиннадцати, худенькая и совсем невысокая. На её бледном узком личике тревогой светились голубые глаза.
— Тебе нельзя спать здесь, — прошептала девочка, быстро оглядываясь. — Если Часовой заметит, тебе крепко достанется!
Я быстро приняла самый обывательский вид, словно я не проспала здесь всю ночь, а просто проходила мимо и решила немного покуковать на этом диване. Малышка, что меня разбудила, уселась рядом со мной.
Девочка была одета в старый бордовый свитер и потёртые джинсы. На крепком шнурке, что висел у неё на шее, блестел симпатичный кулончик.
Я зевнула и украдкой огляделась — никого. Облегченно выдохнув, я задумчиво покусала губы. Вчера ночью я так не смогла победить усталость. Помню, что вырубилась в одну секунду, подложив рюкзак себе под голову и накрывшись толстовкой, которую достала из рюкзака.
— Мне, наверное, и так достанется за то, что я тут всю ночь проспала, — сказала я, немного нервничая.
Я посмотрела на малютку с медно-рыжими волосами, аккуратно заплетёнными в короткую косу. Девочонка отрицательно покачала головой. Порывшись в кармане собственной куртки, она достала оттуда леденец в мятом фантике.
— Это вряд ли, — сказала она, развернув конфету и отправив её себе в рот. — Часовой тебя не видел, а другим в общем-то наплевать. Я тебя разбудила до утреннего обхода города, так что не волнуйся.
Девочка потерла переносицу, усыпанную веснушками, и улыбнулась мне.
— Меня зовут Варя. А тебя как?
Я улыбнулась в ответ. Мне редко удавалось пообщаться с детьми.
— Маша, — ответила я. — Спасибо большое за то, что разбудила меня.
— Пожалуйста, — сказала Варя, жуя конфету. — Но ты так лучше больше не делай. Часовой, конечно, добрый, но может и взбучку устроить.
