Фрэнк пригубил свой стаканчик со скотчем, и с горечью усмехнулся, вспомнив Стэнвуда, главу тайной полиции, который вначале гонялся за ним, как за главарём бандитов, а потом стал помогать.
— Трудно сказать определённо, — уклончиво ответил он, наконец. — Наверно, хотел свободы от бюрократов. Не знал, что здесь так все будет.
— Неправда. Может быть, вы раньше здесь были? И вернулись? — вглядываясь пристально в выражение лица собеседника, поинтересовался Дженкинс.
— Да. Я раньше бывал в этом городе, — осторожно сказал Фрэнк, лихорадочно обдумывая, стоит ли быть откровенным до конца. — И вернулся, — объяснил он, не вдаваясь в подробности.
— Извините за нескромный вопрос, что же вас сюда привело? — продолжил расспросы Дженкинс. — Впрочем, не хочу лезть вам в душу…
— Дженкинс, в первый раз, когда я попал сюда, я встретил женщину, которую полюбил. Но судьба нас безжалостно разлучила. Я вернулся за ней. И хотел встретиться со своими друзьями, — ответил он и его голос дрогнул.
Дженкинс вдруг чуть заметно усмехнулся, вытащил ручку, быстро написал пару слов на салфетке, и, положив перед Фрэнком, с улыбкой резюмировав:
— Я и раньше об этом догадывался.
Бросив быстрый взгляд, Фрэнк вынул из кармана зажигалку и сжёг салфетку. Откинувшись на спинку диванчика, проронил:
— И когда вы это поняли?
— Почти сразу, — ответил спокойно Дженкинс. — Мы же и раньше встречались. Фигура, голос не изменились. И характер. Вы слишком заботитесь о людях. Я всегда хотел узнать, что вас привело в первый раз в этот город.
— Хорошо, я расскажу. Я проводил спасательные работы на моем вертолёте. Его затянуло в торнадо и выбросило на берег острова, где я обнаружил изумительной красоты город, высокие, прекрасные башни. Под бездонным небом. Потрясающее впечатление.
— И решили остаться?
— Нет, Дженкинс, наоборот мечтал вырваться отсюда всеми силами, — вздохнув, объяснил Фрэнк. — Меня похитили и превратили в раба. Месяц я провёл на заводе Хаммерсмита. Меня там пороли плетьми, колошматили дубинкой, приковывали кандалами к койке или месту у конвейера. Меня спас сэр Роджер Кармайкл. Предложил стать его племянником… Дальше вы знаете. Я стал конструктором на его заводе. Во мне взыграл азарт изобретателя, как и сейчас, — с горькой иронией добавил он. — Встретил Ирэн. Влюбился.
— Вы хотели изменить порядки в городе? Избавиться от Райзена?
— Ничего я не хотел! Жаждал лишь выбраться отсюда. Мне не нравились порядки, которые установил Райзен. Но я не хотел ничего разрушать. Только поправить. Немного. Что в моих силах. Но ему здорово не понравилось, что я критикую его принципы, дискредитирую его дружков-бизнесменов. Он решил расправиться со мной. И ему это удалось.
— Но потом вы смогли его уничтожить, — воскликнул Дженкинс.
— Нет, — печально возразил Фрэнк, покачав головой. — Он застрелился сам. Думаю, потому что не смог выдержать гибели своей мечты о городе-рае. Конечно, я косвенно виноват в этом.
— Почему же вернулись только сейчас? А не сразу? Прошло столько много времени!
— После того, как судьба выкинула меня из города, я сразу начал искать возможность вернуться. Убил на это несколько месяцев. Город исчез. А потом узнал, что одна компания в Сан-Франциско продаёт «Aqua Miracle», которая мне напомнила о сыворотке А-192. Также узнал, что кто-то организовал поток миграции в город. И воспользовался услугами бюро, которое организовывает переправку в Атлант-Сити.
— Это прекрасно, что вы вернулись, — удовлетворённо проронил Дженкинс. — Именно такой человек, как вы, сможет вырвать город из ужаса, в который его погрузил новый хозяин.
— Вряд ли, Дженкинс. Для большинства я — бандит, по вине которого это место могло быть разрушенным до основания, — проронил с горечью Фрэнк.
— Не все так считают, — возразил быстро Дженкинс. — Думаю, большая часть людей решила бы вас поддержать, если бы вы захотели изменить существующий порядок.
— У меня это плохо получается, — сказал Фрэнк с горькой иронией. — Стоит мне вмешаться, как раскрываются врата ада. Моими благими намерениями я выстилаю туда дорогу.
Дженкинс печально улыбнулся и произнёс:
— Да, вот такой человек нам нужен.
— Какой? — удивился Фрэнк.
— Умный, талантливый, сильный. И, главное, у которого есть совесть, — ответил Дженкинс.
— Вы предлагаете мне возглавить Сопротивление? — усмехнулся Фрэнк. — Меньше всего я хотел бы этого. В прошлый раз, когда это случилось, это привело к гибели всех моих друзей. А женщина, которую я люблю, превратилась в куртизанку. Которая к тому же меня совершенно не помнит. Я с вами был откровенен, Дженкинс. Теперь ваша очередь. Расскажите мне, как Барон пришёл к власти. Черт возьми, не помню никакого Мюррея Уолта, — воскликнул Фрэнк, заложив руки за голову. — Откуда он выплыл?
— Я не знаю всех подробностей, — начал рассказывать Дженкинс. — Но когда хаос начал затрагивать самых богатых, они решили собрать силы и уничтожить банду, которая терроризировала город. Были созданы элитные подразделения полиции, им удалось поймать всю шайку.
— Почему же мои друзья тоже попали под раздачу? — перебил его Фрэнк. — Они-то были совсем не причастны к этому.
— Вот этого я не могу сказать, к сожалению. Был громкий процесс, всех приговорили к смертной казни. И вот тогда и возник из ниоткуда Уолт. Я тоже не знал его раньше. Но он вошёл в такую силу, что ему удалось подчинить себе весь город, присвоить камеры жизни, которые создавались при Райзене. И сыворотку.
— Немного нового вы мне рассказали, — с сожалением резюмировал Фрэнк. — Это я знал и раньше. Прочёл в газетах. Интересно, кто же смог включить камеры жизни и перестроить их на других людей? — задумчиво произнёс он, будто спрашивая себя. — Я не просто отключил их, вывел из строя. Правда, последние камеры, в своём особняке, отключил сам Райзен.
— На Уолта работает множество учёных, — пояснил Дженкинс. — Они наверняка сумели восстановить все камеры. Несколько научно-исследовательских институтов.
— И эти учёные создают новых мутантов для Уолта, чтобы он смог завоевать весь мир, — вздохнув, сказал Фрэнк. — Райзен на его фоне кажется мне просто младенцем. И я все сильнее жалею, что заварил эту кашу. Оставил бы Райзена в покое, может быть все не пошло бы наперекосяк.
В дверь кабинета постучали и смущённо, бочком вошёл Бобби. На его лице отражалась такая растерянность, что Фрэнк нутром почувствовал, чего хочет его приятель.
— Хэнк, пожалуйста, помоги, — пролепетал он, оглядывая сидящих за столиком собеседников.
— Бобби, зачем я тебе понадобился? Говори быстрее, — с досадой проговорил Фрэнк. — Чего мнешься?
