в чëрном. Даже капюшоном закрыла белые волосы. И на меня взглянула совсем не так, как я надеялся. Холодно и выжидающе. Как на человека, который ничего для неë не значит, но что-то от неë хочет.
— Тут кофе хороший. Я думал, ты попробуешь, — начал я разговор с первого, что пришло в голову.
— Спасибо, я уже попробовала и выплюнула всë обратно в стакан, — колюче сообщила Исида.
— Очень интересно.
— Будешь продолжать прелюдии или наконец перейдëшь к делу?
— Да, перейду. Просто надеялся услышать извинения или что-то вроде того.
— Влад, ты такой наивный, я не могу! — издевательски рассмеялась Исида. — Ты считаешь меня предательницей, но сам же назначаешь встречу, чтобы я извинилась? Серьëзно?
— Вообще-то я тебя не за этим позвал. Но просто интересно, как оно у тебя в голове всё устроено. Вдруг, не знаю, совесть мучает, — принял я еë тон.
— Совесть меня мучает только из-за того, что не дала тебе вовремя подзатыльник и не заставила отказаться от этого дела. Хоть теперь ты не станешь спорить, что тебя кинули?
— Не стану, — скрипя сердце согласился я. — Но из-за твоей лживой натуры меня и Валю чуть не убили. Это тоже не очень, знаешь ли, круто.
— Да, тут я налажала, есть такое. И вот за это извинюсь. Но это не предательство!
— А что же? — с вызовом подался я вперëд.
— Скажу тебе твоим же языком: малыш, это всё было ради нас. Просто переборщила.
— Ты передëргиваешь! — откинулся я на спинку стула.
— Ну, ясно. Я, короче, главное зло. Только объясни мне тогда, ангелочек мой белокрылый, какого хрена по моей вине никто не погиб, а от твоего упорства уже трëх человек не стало? Даня Курносов как теперь жить будет? Он и не представлял, небось, что из всей троицы останется один. Но да, проще всего обвинять во всëм меня, — выпалила Исида.
И самое гадкое, что на всю эту тираду я не знал, что ответить. Исида ударила по самому больному и сделала это так расчётливо, что мои челюсти сжались от немого протеста. Спорить с этим было противно, да и аргументов я уже подобрать не мог.
В итоге посидел немного, натужно сопя. Осматривал полупустой зал, лишь бы не видеть торжество победы в глазах Исиды. Почему-то я думал, что она непременно наслаждалась этим. Но когда я взглянул на Исиду вновь, то увидел печаль и тоску. Ни следа торжества, ни капли радости. Говорить об этом ей было не менее больно, чем мне. И сердце моë смягчилось.
— Прости. Ты права. Я полный идиот. Но ты же могла мне всë объяснить нормальным языком. Неужели ты думаешь, что я бы не понял?
— Не понял бы. Ты не хотел ничего понимать и никого не слушал. Сколько раз я тебе говорила, что это ловушка? А что ты всё время отвечал? Всё нормально, просто совпадение, — передразнила она меня.
— Наверное, ты права, — принял я и этот удар.
— Влад, я люблю тебя. И если бы ты хоть раз это вспомнил бы и послушал…
— Ну, хватит. И без того тошно. В любом случае, теперь уже ничего не изменить.
Исида протянула руку и легко коснулась моей ладони. Холодная кожа на кончиках еë пальцев будто разрядом тока пронзила моë тело, мурашки пробежали по спине. Хотелось большего, но сейчас это казалось сродни капитуляции. И я не хотел окончательно превратиться в еë глазах в тряпку.
— Не вини себя, Влад, — нежно произнесла Исида. — Ты попал в игру людей, которым ничего не стоит уничтожить человека. Я бы сказала, что мы ещё легко отделались.
— Да уж. А ещё я отдал им те бумаги.
— Ничего страшного. Ты был прав, их вряд ли получится когда-нибудь расшифровать. Ещё одно великое открытие, которое могло перевернуть мир, но так и осталось загадкой, — поглаживала мою руку Исида, пытаясь заглянуть мне в глаза.
Но я упорно не отрывал взгляд от стола и набирался духу.
— А если бы я сказал, что у меня есть ключ?
Исида замерла. Убрала руку и подалась вперёд:
— Ты сейчас шутишь?
— Вот, — я достал чип и положил перед собой. — Я нашëл это в машинке, которую подарил мне отец в день своей смерти.
— Серьёзно?
— Да, я посмотрел на твоëм компьютере, что там находится. Мне кажется, это именно то, что ты искала.
Исида изменилась в лице, и я при всëм желании не мог понять, что она сейчас чувствует. Злость? Радость? Огорчение? Казалось, всё сейчас смешалось в том взгляде, с которым она разглядывала чип.
— А раньше ты не мог его найти? — укорила она меня, растягивая слова.
— Нет. Кира только сегодня отдала мне ту игрушку, а я… В общем, я её разбил еë об стену и нашëл чип.
— Кира? Твоя сестра? Она же в Сибири живëт, разве нет?
— Теперь нет. Какие-то люди охотятся на неë, убили нашу тëтю и пытаются… Кира сказала, что они ищут меня.
Исида нахмурилась, стала серьëзной. Взяла меня за руку и твëрдо произнесла:
— Они решили закрыть проект окончательно. Чтобы никто и не помыслил его возродить. И то, что они пока не знают, что ты — это ты, просто вопрос времени. Влад. Если они пошли в наступление, значит, мы на пороге чего-то очень страшного.
— Почему-то я тебе верю, — признался я. И пусть меня переполняли сомнения и хотелось отпустить неуместную шуточку, я всё же решил не перечить Исиде хотя бы сейчас. — Но тетради…
— Я должна тебя кое с кем познакомить. Пойдëм.
Исида быстро собралась, встала и направилась на выход. А я попытался не отставать.
За всю дорогу до места, которое Исида хотела мне показать, она не сказала ни одного лишнего слова. На все мои вопросы отвечала одно и тоже:
— Когда приедем, сам всë увидишь.
И лишь подсказывала, где и куда поворачивать.
Так мы пересекли город насквозь и на западных окраинах спустились на подземный уровень. Когда-то эту сеть начинали строить, чтобы разгрузить район, но так и не довели дело до конца. Появился новый вид личного транспорта — флаеры. Все, кто могли повлиять на городские службы и требовали продолжать строительство, пересели на летающие машины и напрочь забыли о пробках. А заторы так и остались вечной проблемой запада.
Как и во многих недостроях, охрана сети подземных дорог была только на бумаге. Ограждения разобрали сразу после их установки, и каждый желающий стал сокращать путь по тем туннелям, которые уже были завершены. Но постепенно сеть застраивалась трущобами, куда стягивались
