напасть. Этого не должно быть случиться!
— К сожалению, так произошло, и мы уже ничего с этим сделать не можем. Нам надо решить, что тебе делать дальше. Честно говоря, я не очень хочу высаживать тебя на станции, ну, и у нас ты совсем не вписываешься. Вернуть домой мы тебя тоже не можем, все данные потеряны вместе с уничтоженным искином, а без нейросети и хоть каких-то знаний об этом мире ты там попросту сгинешь.
— А может быть, я как раз и хотеть сгинуть? Что мне теперь делать? Никто не принять меня, я потерять защитника, как я посмотреть в глаза отца?
— Ты в этом не виновата, не накручивай себя. Что у вас, у женщин, за мода — преувеличивать размеры неприятностей? Со всем можно справиться, и я уверен, что ты тоже сможешь, тебе просто надо взять себя в руки, собраться и хорошенько подумать. Понимаешь? — постарался я успокоить её, потому что тон её слов постоянно повышался.
Девушка наклонила вправо голову и несколько секунд смотрела мне прямо в глаза, затем она снова вернула ее в вертикальное положение и спросила:
— Почему вы не оставить меня там?
— Да потому что не могли, ты бы там точно погибла, а так поступать просто нельзя, я же тебе говорил, что мы пришли вам помочь.
— Я вас об этом не просить, — негромко, но твердо ответила она.
— Ну, просила — не просила, а это произошло, — теряя терпение, перебил её я, — назад уже не отыграешь, мы всё равно доставим тебя на какую-нибудь станцию или планету.
— Командир, запрашиваю разрешение на корректировку орбиты, — раздался в голове голос нашего пилота.
Корректировка орбиты при нахождении в верхних слоях атмосферы газовых гигантов была делом обычным, и я спокойно дал своё согласие.
— Разрешаю, — ответил я и вернулся к Айре.
— Так вот, я тебя очень хорошо понимаю, я тоже был когда-то на твоём месте. Чтобы жить — надо работать, а чтобы работать, нужна нейросеть, ну, а чтобы её иметь, необходимо за неё заплатить, да и знания денег стоят.
— И зачем мне всё это нужно? Для чего?
— Я не знаю, что ответить тебе на этот вопрос, Айра, мы практически ничего о тебе не знаем, но что-то придумывать надо.
Молчавший до этого времени и аппетитно хрустевший своим ненастоящим жуком Зиц вставил:
— Большой, а давай оставим её у нас, я чувствую в ней что-то, она может нам пригодиться. А если бы у неё ещё были бы хваталки, — пошевелил он двумя свободными щупальцами, — вот это было бы приключение.
Я подозрительно посмотрел на этого мелкого бывшего каторжанина и вкрадчиво поинтересовался:
— Зиц, паскуда, а ты случайно ничего в свою атмосферу не добавлял?
— Ты что, Джон, я же обещал! — спрятал свои глаза в тарелке улгол и с новыми силами принялся за недоеденного ненастоящего жука.
«Как пить дать, всё-таки успел», — подумал я, но решил не обострять, в конце концов, я сам купил ему эти бустеры, а судя по тому, что я успел понять, это является частью его жизни, и менять его уже давно бесполезно.
— Подумай, кем ты хочешь стать? — снова повторил я девушке.
— А может быть, вы просто выкинуть меня в космос?
— Зеленоглазка, прекрати ныть, а то что-то меня уже начинает напрягать твой настрой, всё будет хорошо, — я потянулся и положил свою ладонь на её в попытке успокоить, но не ожидал такой реакции.
Айра медленно перевела взгляд на мою руку, потом посмотрела на меня, и мне показалось, что её лицо начало меняться, превратившись в фарфоровую маску. Казалось, что даже её ярко-зелёные глаза помутнели, но то, что произошло вслед за этим, было гораздо непонятнее. Я вдруг внезапно увидел её такой, какой она на секунду предстала передо мной там, в коридоре «Мальдуса». Я увидел её призрачную копию, которая рассогласовалась со своей физической ипостасью на несколько сантиметров, и в данный момент эта призрачная копия мелко-мелко вибрировала. От неожиданности я отдёрнул руку, и картинка, которую я только что видел, исчезла. Вместо неё я увидел отчаянно пытающуюся сделать вдох серокожую красавицу, она судорожно старалась втянуть в свои легкие воздух. Взгляд метался из стороны в сторону, словно в ужасе, силясь найти выход из смертельной опасности.
— Эй, что с тобой? — вскрикнул я, пытаясь понять, что происходит.
— Я, я, — пробовала что-то сказать она, но у неё не получалось.
— Успокойся, дыши, — слегка взволновался я, чувствуя свою вину за то, что с ней происходит, — всё, я больше тебя не трогаю.
— Почему так⁈ — наконец-то смогла произнести она. — Почему я это видеть⁈
— Я же тебе говорил, так уж получилось, мы прибыли к вам на помощь.
— Идёт беда, сильный враг, сейчас, почему, почему я это видеть…
— Искин, сообщи доктору Селиму, что у нас тут проблемы, — однако, как это ни странно, но мне никто не ответил.
А в следующую секунду освещение в столовой полностью потухло, разом стих весь этот едва слышимый и ставший уже давно привычным микрошум, присутствующий на каждом корабле, шум от множества механизмов и систем, которые были расположены буквально повсюду.
— Хор, доложить обстановку! — потребовал я, но ответа снова не последовало.
Стакс моментально оказался на ногах, и уже в следующее мгновение шлем скафандра плотно обхватил его голову, на нём зажглись прожекторы, а когда у киллера оказалось оружие в руках, я даже и не заметил. В следующую секунду активировалась система аварийного освещения, которая по определению имела очень слабую интенсивность, и хоть освещение частично восстановилось, вездесущего гула, который частенько называли дыханием корабля, я так и не услышал.
— Нам надо идти в рубку, — заявил, направляясь к выходу, сибурианец, — у меня хорошее предчувствие.
— Зиц, присмотри за девушкой, — попросил я улгола, вставая из-за стола, всё происходящее выглядело действительно подозрительным, и я полностью поддержал решение сибурианца.
Сомневаться в его инстинктах было глупо, как только мы вышли в коридор, он профессиональным шагом наёмника двинулся по коридору, держа оружие перед собой, ну, а мне досталось контролировать тыл. А все-таки, что он имел в виду, когда говорил про хорошие предчувствия?
СТОЛИЧНАЯ ПЛАНЕТА АРАТА
Продление жизни — весьма недешёвое удовольствие для обычного смертного. Чтобы накопить всего на одну такую процедуру, могло и не хватить отмеренной Вселенной этому разумному его биологической жизни. Даже несмотря на повсеместное распространение технологии медицинских капсул, которые позволяли путём обычных процедур и манипуляций увеличить её продолжительность до ста пятидесяти, а иногда и до ста семидесяти циклов. Разумеется,
