— Очень даже интересно. И как же становятся охотниками такого рода? Что для этого нужно?
Мужик усмехнулся.
— Просто берут и становятся. Те, кто выживает. У нас тут не требуются рекомендации или отзывы учителей. Тот, кто ходит в «гармошки» и добывает оттуда ценности, кто живет на деньги, получаемые за добычу, — тот и охотник.
— И что, к вам в команду тоже можно попасть?
— Именно к нам? Ты о нашей команде не знаешь совершенно ничего. И готов так рискнуть?
— Я хотел бы узнать побольше об этой профессии, и надо же в конце концов выбрать хоть какую-нибудь команду. Можешь мне что-нибудь посоветовать?
— В принципе могу, отчего же нет. На ярмарке будет очень много команд. Там уж можешь попробовать поговорить с капитанами, напроситься новичком. Но я б на твоем месте тем, кто согласится тебя взять, задал пару вопросов на тему того, почему они согласны.
— А какие есть варианты?
Улыбка собеседника показалась мне зловещей.
— А ты спроси, спроси. Тогда и узнаешь. Если, конечно, не передумаешь во имя благоразумия.
Мне не могла понравиться его реакция, однако что я понимаю в этой жизни? Возможно, он имеет в виду что-то такое, что для меня не имеет значения. Может, намекает на то, что новички в командах выполняют тяжелую работу, а это унизительно для представителя воинского сословия? Вроде же кастовость подразумевает в числе прочего и разделение труда. Мол, я из «чистой» касты, мусор выносить не буду? Ну, это для меня не проблема. Могу и потаскать, если придется. Ничего.
— И где будет проходить ярмарка?
— Здесь же, в ближайшем селении. Экий ты упорный…
«Да, я упорный». Идея охоты на демонов заинтересовала меня в первую очередь своей необычностью. Я не совсем понял, что это за такие «гармошки», где водятся демоны, и что это за демоны. От магического мира и не такого можно ожидать. Наверное, если миром правит полудемон, то возможно все. Интересно, как такая охота выглядит со стороны? И много ли может заработать охотник?
И не разумнее ли было бы тогда уж податься в армию?
Впрочем, нет. Если завербуюсь, придется служить, и никуда не денешься. За дезертирство в средние века наказывали смертью. А в охотничьем деле, наверное, можно в любой момент «соскочить с поезда». Впрочем, надо будет этот момент уточнить. И многие другие — тоже.
На ночь я устроился во дворе — снаружи было тепло, свежий воздух ходил волнами от ограды к конюшне, и аромат зелени с опушки леса примешивался к запаху свежего сена. Я улегся, завернувшись в потертый плащ, но меня почти сразу потревожила одна из служанок, измученная щуплая девица, укутанная в покрывало с головой, только нос да глаза торчат. Она держала в руках тяжелое лохматое покрывало и протянула мне его, едва я поднял голову.
— Возьми. Гостю должно быть удобно.
— Спасибо… Скажи, ярмарка скоро?
— Завтра открывается.
— И команды охотников туда съедутся?
— Да. Те, что уже съехались, остановились либо у нас, либо в трактире за холмом, либо на постоялом дворе в поселке за рекой. Но на ярмарке все будут. Они там какие-то свои деловые вопросы обсуждают. Как что открылось и какова надежда на добычу.
— И что, хорошо ли они зарабатывают?
Улыбка мелькнула в глазах девушки, и она стала казаться не такой измученной.
— Нам хватает.
И поспешила уйти. Наверное, у нее было еще очень много работы.
Я и сам пока не знал, определился ли в своих намерениях. Но надо же мне в конце концов занять в этом мире хоть какое-то место? Может быть, я даже способен прожить, удалившись в леса и затеяв в его глубинах натуральное хозяйство. Но того ли я желаю? Привычка пользоваться доступными благами цивилизации была впечатана в меня всей предшествующей жизнью. Зачем жить плохо, если можно попытаться жить хорошо?
Вряд ли я смогу отыскать для себя место в каком-нибудь другом сословии, кроме воинского. И только здесь, в среде подобных экзотических охотников, людей, как я понял, тоже по местным меркам слегка маргинальных, мне не будут задавать лишних вопросов и примут в свой круг. Вернее, могут принять.
Ярмарка, куда я с утра отправился со всеми остальными временными обитателями постоялого двора, оказалась очень ярким зрелищем. Поскольку ее устраивали в первую очередь обитатели трех ближайших деревень, то и раскинулась она на недавно скошенном лугу между деревнями, на приволье. Здесь селяне быстро возвели загончики, навесы и прилавки из кольев, бревнышек и циновок, под купой скудных дерев установили столы на мощных козлах, скамьи и жаровни — в общем, оборудовали все в лучшем виде.
И продавали здесь буквально всё что угодно. Больше всего было кожаных, деревянных и лубяных изделий, рассчитанных явно не столько на оседлое хозяйство, сколько на походную жизнь. Продавалось тут много инструментов и различных приспособлений, назначение которых было мне неясно, и даже оружие, правда, совсем немного. В стороне толклись торговцы лошадьми и другими животными вместе со своим товаром — выбирай, не хочу.
Отличить пришлых гостей от селян оказалось несложно — они одевались по-разному, вели себя по-разному, даже теперь, когда все эти нюансы еще не были мне видны, я понимал это и чувствовал. И подумал, что внешняя дифференциация представителей разных слоев общества, разных родов занятий и все такое — полезная штука. Все равно ведь встречают по одежке, как ни изгаляйся, даже в моем родном просвещенном обществе.
Одну из групп охотников я вычислил именно потому, что все они держались вместе и, стоя у прилавка с кожаными штуковинами, что-то выбирали, вполголоса обсуждая. Потом двинулись было дальше, все вместе — так что пришлось обращаться как бы ко всем разом, не выделяя кого-то одного из группы.
— Нельзя ли побеседовать?
— Смотря о чем, — отозвался один из них, рослый парень со шрамами поперек лба, словно бы от чьей-то когтистой лапы, с резкими чертами лица, с таким же взглядом, который явно привык говорить за остальных. Видимо, главный.
— Вы ведь охотники, не так ли?
Они переглянулись, двое язвительно усмехнулись.
— Да, мы несомненно охотники. Какая проблема?
— Никакой проблемы. Только вопрос — вы берете новичков?
Парень со шрамами оглядел меня с нескрываемым скептицизмом.
— Ты о себе говоришь?
— О себе.
— И каковы же причины тебе подаваться в охотники на демонов, да еще вот так, в чужую команду? Что натворил? Скрываешься от властей?
— Нет. Я не убийца и не вор. С этой стороны у вас проблем нет и быть не может.
