Вывей не любил сосисок. Но сказать об этом, увы, мог только Еремей, который возился с мотоциклом в пяти кварталах в стороне.
Часть третья
Встреча друзей
Последними на базу отдыха под Смоленском добрались отец Дональд из Испании и отец Рикардо из далекой Колумбии. Оба в сутанах, вида сурового, рослые и с тяжелыми крестами на шее. Доктор Истланд поздоровался и, не вдаваясь в разговоры, поспешил отвести святых отцов в заказанные комнаты.
Экзерсисты, по его опыту, всегда являлись трудными собеседниками, имея совершенно непостижимый, очень странный тип мышления. И это было понятно. Ведь ни одна из христианских церквей, строго следуя указанию Первой Заповеди, не признавала существования бесов, демонов, колдуний и прочих магических существ. Но при всем при том не было в мире церкви, которая бы в своей истории не сталкивалась со случаями одержимости. Каждый раз разрешение на обряд изгнания «нечистого духа» давалось с огромным трудом — ибо для оного иерархам приходилось буквально перешагивать через свою веру и основные догматы исповедания. И каждый раз после объявления о согласии в дом одержимых входили они — экзерсисты. Христиане, священники, обладающие какой-то своей, странной и непривычной, верой и каким-то своим, непостижимым и неведомым для простых смертных, знанием.
Зачем брат Курт включил в состав экспедиции этих двоих, монах понимал: никто, кроме экзерсистов, не подходил так близко к тайнам потустороннего мира, и никто не был готов к встрече с неведомым лучше них. Однако с такими спутниками на долгой дороге ему сразу стало не по себе.
— Хорошо хоть приехали вовремя, — подвел итог доктор Истланд. — Автобус будет утром. Нам всем давно пора в дорогу.
* * *
Пока одна из ипостасей Гекаты пребывала с дипмиссией где-то в Европе, остальные находились в полной безопасности, и потому отправились к Соликамску вместе, на одном «Хаммере». Варнак с Вывеем обосновались в нем же на заднем сиденье — ехать порознь и искать потом друг друга среди лесов и просек богиня и челеби сочли не самым правильным решением.
— Вообще-то, проверять путевой лист было необязательно, — призналась Геката, наблюдая, как стелется под колеса серая асфальтовая лента. — Адрес заказанной базы и дата заезда имелись в счете. Просто немного подстраховалась. В общем, они приедут шестого и намерены пробыть там три дня. Отдохнуть перед последним переездом.
— Скорее, это обычная точка сбора, — ответил Варнак. — «Псам войны» нужно оружие и снаряжение. Не потащат же они «броники» и боеприпасы через таможню! Кто-то должен доставить им все необходимое отдельно. «Пух и перья» — в лесу на отшибе — на роль перевалочной базы подходит идеально. В стороне от любопытных глаз, всего один день пути до цели путешествия. Трое суток на случай, если кто-то собьется с графика. Ну, и слаженность действий перед работой проверить.
— Тогда надеюсь, база застрахована. Слаженность им понадобится в первый же день!
— А нам — комплект ксеноновых фар.
— Это еще зачем?
— У профессионалов наверняка будут приборы ночного виденья. Спалить им перед набегом матрицы — самое милое дело.
— Раньше сказать не мог?
— А когда ты меня о чем-то спрашивала?
— Ладно, у нас еще четыре дня в запасе. Купим по дороге. Чего еще тебе хочется, старче?
— Аккумулятор, кусок провода, шашлык, тросик и бензопилу. С остальным по месту сориентируюсь.
— Шашлык-то зачем?
— Ты не знаешь, как люди используют шашлык, Геката? Ты не поверишь — но его просто едят!
— Тебе бы только пожрать, шкура мохнатая!
— Продовольственный вопрос, он в походе есть дело первостепенной важности! — назидательно сообщил Варнак. — Ибо голодный боец слаб, безынициативен и пребывает в упадническом настроении. И никакая косметика его не взбодрит.
— Это ты на что намекаешь, псина недобритая? — Обе божьи ипостаси одновременно поворотились к нему, забыв про дорогу.
— Сама-то чем по наемникам работать собираешься? — оскалился челеби. Тоже обоими телами. — Против автомата даже твои чары вряд ли принесут много пользы.
— Старые методы самые надежные, — ответила толстуха.
— В инструментальном отсеке моей лапочки всегда лежат три персидских клинка булатной стали, — добавила «лягушонка».
— А уж пользоваться ими я за последние двенадцать тысяч лет научилась неплохо, можешь мне поверить, — вполне серьезно сообщила упитанная ипостась. — Меня не зря во времена оные привратницей Аида называли. Когда я в гневе — целые города проваливаются в царство теней.
— Меч против автомата? — скептически скривился бывший спецназовец.
— Да, в принципе, и ножа хватит.
— Мужики ведь существа хрупкие, — уточнила «лягушонка», — какие бы игрушки для храбрости ни таскали.
— Но для самых продвинутых там же есть упаковка «Вероналума-форте», — вспомнила толстуха.
— Сорок готовых одноразовых шприцев по три миллиграмма в каждом, — уточнила молодая.
— Прекрасное французское лекарство для погружения пациентов в состояние глубокого наркоза.
— На срок до полусуток.
— Никаких побочных эффектов.
— То есть, озер крови на этот раз не планируется? — вставил Варнак вопрос в их речитатив.
— Богиней любви меня тоже называют не зря, — напомнила Геката.
— Никогда не стремилась причинять смертным лишних страданий.
— Ага, — кивнул Еремей, предпочтя вслух о женской логике и последовательности не упоминать. — Значит, ныне ты воплощение добра и ласки? Никак, свидание с кардиналом закончилось удачно? Или вовсе еще не закончилось?
— А тебе все покажи, и расскажи, и дай попробовать, — весело ответила «лягушонка», уверенно обходя чахлый «гольф» через двойную сплошную полосу.
— Нарушаем, всемогущая? Автоинспекции не боишься?
— Разве я не говорила?
— У меня в багажнике «Вероналум-форте»!
— Сорок полноценных доз!
— Хватит на всех!
* * *
Охотничья база «Ни пуха, ни пера» была совершенно новенькой и еще пахла свежепиленной древесиной, морилкой, битумной черепицей и яхтенным лаком. Она стояла на берегу Камского водохранилища на недавно расчищенной в дикой тайге прогалине и соединялась с шоссе узкой семнадцатикилометровой грунтовкой, в низинах отсыпанной щебнем и отсевом, а на сухих возвышенностях и вовсе пока еще не законченной. Возможно, на будущее базу предполагалось расширить, но пока здесь имелся только один корпус гостиницы: двухэтажный, из цилиндрованного бруса, на двадцать двухместных номеров с возможностью подселения, буде постояльцы выскажут такое пожелание.
