Лишь оказавшись под прикрытием холма, позволил себе опуститься на землю.
Несколько минут сидел, ничего не слыша, кроме грохота крови в ушах и стука собственного сердца.
– Провалилась наша атака, – прошипел Трэджан сквозь зубы. – Что там у меня с ногой, погляди?
Коленный щиток, куда угодил не один плазмоид, был оплавлен, все вокруг него тоже.
– Пусть Мак-Канн смотрит, сомий хвост, – ответил Роберт, оглядываясь в поисках медика.
Ждать его пришлось недолго. Мак-Канн, на чьем бронекостюме чернели следы от вражеских попаданий, закончил возиться с раненым из третьего отделения и поспешил к ним.
– Жить будешь точно, – сказал он, откладывая рейлган и снимая с пояса сумку с инструментами.
Бой почти затих, лишь рокотали продолжающие кружить в небесах ударные корабли, истратившие боезапас, да доносилась издалека пулеметная стрекотня.
Офицеры собирали солдат, пересчитывали подчиненных, выясняя, сколько народу сгинуло в пылу быстротечной и очень неудачной атаки.
Подошел Бьерн, из-под шлема блеснули его мрачные глаза.
– Что дальше? – спросил Роберт.
– Лейтенант погиб, я пока за него, – отозвался сержант, в голосе его прозвучала злость. – А вообще кто мог знать, что их там так много? Мы думали – максимум одна боевая бригада, ну две…
– Важное место, должно быть, раз они его так защищают. – Роберт пожал плечами. – Много погибших?
– Трое, но все в других отделениях. Еще трое раненых. – Бьерн глянул на Мак-Канна. – Как закончишь, несите его в тыл, вон к той скале. Обещали прислать корабль. А ты, Кузнецов, через час сменишь Тимура на наблюдательном пункте.
– Хорошо. – Роберт посмотрел в сторону холма, на вершине которого, в небольшой ложбинке, устроился снайпер.
– Не «хорошо», а так точно. – Сержант развернулся и зашагал туда, где над телами погибших стояли мрачные бойцы третьего отделения.
* * *
Ветер рвал в клочья столбы дыма, поднимающиеся от сбитых десантно-штурмовых кораблей, выл тоскливо, как потерявшая щенков собака. От этого унылого звука хотелось спрятаться, зарыться в сухую землю Дракона, никогда не видавшую дождей, и остаться под ней навсегда. Солнце медленно опускалось прямо за горно-обогатительный комплекс, слепило глаза.
Находящемуся на наблюдательном пункте Роберту все сильнее хотелось спать.
С момента неудачной атаки прошло три часа, и за это время не случилось ничего примечательного. Десантные корабли забрали раненых, в том числе и Трэджана, солдаты установили несколько больших, снабженных тамбурами палаток, в одной устроился штаб, в другой поместили столовую.
Примерно час назад попытались вытащить оставшиеся после атаки тела, но эту попытку сорвали форсеры-снайперы, и трупов в окрестностях горно-обогатительного комплекса стало еще больше.
Роберт услышал за спиной шорох и обернулся.
– Это я, – сказал Шриван. – Решил проверить, как ты тут. В час одиночества поддержи брата своего – и тем заслужишь благословение небес.
– Ты что, все Девятикнижие наизусть знаешь? – спросил Роберт, узнав цитату из священных текстов.
– Не все, видит Единый, – ответил Шриван, – но многие главы, особенно из Книги Начала, помню наизусть. Мне ее бабушка читала на ночь вместо сказок.
– Понятно. – Роберт повернулся на донесшийся сзади шум мотора, увидел, как к штабной палатке подруливает тяжелый транспортер, стоящий на шести парах толстых колес. – Это еще что, подкрепление прибыло?
– Честно говоря, не знаю, – сказал Шриван.
Из штабной палатки вышли двое офицеров, за ними полковник Ниеминен, узнаваемый даже с такого расстояния благодаря высокому росту и рыжим, как пламя костра, волосам.
В задней части транспортера открылся люк, спешно выбравшиеся из него солдаты, облаченные в комбинезоны и маски, выстроились и отдали честь. Полковник кивнул, что-то сказал им, и вновь прибывшие забрались обратно в кузов.
А через пять минут из него с лязгом и гудением выпрыгнуло чудовище.
Оно напоминало громадную, ощетинившуюся пушками и пулеметами бескрылую птицу из металла. Впечатление усиливали гнущиеся назад ноги с толстыми плоскими «пальцами» и форма кузова.
– Ничего себе, – прошептал Шриван благоговейно. – Это еще что такое? Шагающий танк?
Вслед за первым монстром из транспортера выбрался второй, третий.
Вскоре перед полковником стояли шесть поблескивающих на солнце боевых машин. У каждой имелось по две мощные автоматические пушки, по пулемету под кабиной.
– Похоже, что именно танки. – Роберт облизал губы, ощутил шершавую внутреннюю поверхность маски. – Вот так сюрприз.
Полковник махнул рукой, и шесть машин, неспешно переставляя похожие на конечности кузнечика ноги, двинулись к передовой. Тут же ожили наушники в шлемах солдат.
– Всем приготовиться к атаке, – послышался в них голос майора Марджена. – Во славу Единого и Матери-Земли покажем этим уродам, как сражаются настоящие люди!
– Да мы всегда готовы, – пробормотал Роберт, на всякий случай проверяя, заряжен ли автомат.
Шриван со щелчком вставил на место кассету с гранатами.
Танки перевалили через гребень одного из холмов и, оставляя в почве глубокие следы причудливой формы, зашагали в сторону горно-обогатительного комбината.
– Интересно, сколько они весят? – спросил Роберт, закусывая губу.
– Много, – отозвался неслышно подошедший Бьерн. – А вообще для форсеров эти штуки станут неприятным сюрпризом.
Танки вошли в зону поражения, и тут же от ближнего к людям цеха, больше всего пострадавшего во время атаки, выстрелили из ионного орудия. Голубой луч ударил в нос кабины и рассыпался искрами.
– Ничего себе, хренота какая, – восхищенно прицокнул языком Кампински.
Выстрелы следовали один за другим. Десятки плазменных шаров взрывались, окутывая танки пламенным ореолом, били разряды ионных орудий. Но машины продолжали шагать, медленно и уверенно, как ледник, сползающий с горы.
А затем они одновременно открыли огонь. Двенадцать стволов извергли потоки снарядов. По стене цеха побежали, перекрещиваясь, дымные линии, несколько сошлись в одной точке, огромный фрагмент провалился внутрь, из дыры наружу ринулось облако пыли.
– Вперед, – сказал Бьерн. – Особо не торопиться. Огонь пока не открывать, обходить танки слева.
Вслед за их взводом двинулся второй, третий, весь полк, кроме резерва, снялся с места. Успели пробежать не больше десятка метров, когда ближний цех не выдержал огня танков. Одна из стен обрушилась, за ней вторая, и сверху легла развалившаяся на куски крыша.
Донесся тяжелый гул, правая труба зашаталась, стали видны перебегающие по развалинам фигуры.
