— Это прекрасно, что вы вернулись, — удовлетворённо проронил Дженкинс. — Именно такой человек, как вы, сможет вырвать город из ужаса, в который его погрузил новый хозяин.
— Вряд ли, Дженкинс. Для большинства я — бандит, по вине которого это место могло быть разрушенным до основания, — проронил с горечью Фрэнк.
— Не все так считают, — возразил быстро Дженкинс. — Думаю, большая часть людей решила бы вас поддержать, если бы вы захотели изменить существующий порядок.
— У меня это плохо получается, — сказал Фрэнк с горькой иронией. — Стоит мне вмешаться, как раскрываются врата ада. Моими благими намерениями я выстилаю туда дорогу.
Дженкинс печально улыбнулся и произнёс:
— Да, вот такой человек нам нужен.
— Какой? — удивился Фрэнк.
— Умный, талантливый, сильный. И, главное, у которого есть совесть, — ответил Дженкинс.
— Вы предлагаете мне возглавить Сопротивление? — усмехнулся Фрэнк. — Меньше всего я хотел бы этого. В прошлый раз, когда это случилось, это привело к гибели всех моих друзей. А женщина, которую я люблю, превратилась в куртизанку. Которая к тому же меня совершенно не помнит. Я с вами был откровенен, Дженкинс. Теперь ваша очередь. Расскажите мне, как Барон пришёл к власти. Черт возьми, не помню никакого Мюррея Уолта, — воскликнул Фрэнк, заложив руки за голову. — Откуда он выплыл?
— Я не знаю всех подробностей, — начал рассказывать Дженкинс. — Но когда хаос начал затрагивать самых богатых, они решили собрать силы и уничтожить банду, которая терроризировала город. Были созданы элитные подразделения полиции, им удалось поймать всю шайку.
— Почему же мои друзья тоже попали под раздачу? — перебил его Фрэнк. — Они-то были совсем не причастны к этому.
— Вот этого я не могу сказать, к сожалению. Был громкий процесс, всех приговорили к смертной казни. И вот тогда и возник из ниоткуда Уолт. Я тоже не знал его раньше. Но он вошёл в такую силу, что ему удалось подчинить себе весь город, присвоить камеры жизни, которые создавались при Райзене. И сыворотку.
— Немного нового вы мне рассказали, — с сожалением резюмировал Фрэнк. — Это я знал и раньше. Прочёл в газетах. Интересно, кто же смог включить камеры жизни и перестроить их на других людей? — задумчиво произнёс он, будто спрашивая себя. — Я не просто отключил их, вывел из строя. Правда, последние камеры, в своём особняке, отключил сам Райзен.
— На Уолта работает множество учёных, — пояснил Дженкинс. — Они наверняка сумели восстановить все камеры. Несколько научно-исследовательских институтов.
— И эти учёные создают новых мутантов для Уолта, чтобы он смог завоевать весь мир, — вздохнув, сказал Фрэнк. — Райзен на его фоне кажется мне просто младенцем. И я все сильнее жалею, что заварил эту кашу. Оставил бы Райзена в покое, может быть все не пошло бы наперекосяк.
В дверь кабинета постучали и смущённо, бочком вошёл Бобби. На его лице отражалась такая растерянность, что Фрэнк нутром почувствовал, чего хочет его приятель.
— Хэнк, пожалуйста, помоги, — пролепетал он, оглядывая сидящих за столиком собеседников.
— Бобби, зачем я тебе понадобился? Говори быстрее, — с досадой проговорил Фрэнк. — Чего мнешься?
— Пожалуйста, исполни пару песен. Понимаешь, пришла тут одна особа, она твоя поклонница, жаждет тебя услышать, — выпалил на одном дыхании Бобби.
— Бобби, ты не представляешь, как я сегодня адски устал. Вот мистер Дженкинс не даст соврать. Я не в состоянии петь, понимаешь ты, черт возьми?! Если надо, я сам съезжу к этой даме и там ей спою. Лично! Раз она тебе заплатила уже. Заплатила? — поинтересовался Фрэнк, и усмехнулся, увидев, что Бобби кивнул.
— Мистер Форден, благодарю вас за содержательную беседу, я пойду, — быстро проговорил Дженкинс, вставая. — С вашего позволения. Тем более, надо проверить, как ведутся восстановительные работы на заводе.
Они пожали друг другу руки. Проводив взглядом сутулую спину Дженкинса, Фрэнк ощутил неприятный осадок в душе, он пожалел, что открыл душу малознакомому человеку.
— Хэнк, быстро пошли. Тебе надо переодеться! — нервно воскликнул Бобби, схватив Фрэнка за рукав.
Он притащил его в гримёрную и показал на костюм, аккуратно висевший на вешалке. Фрэнк изумлённо воззрился на него.
— Это чего такое? Мне что в этот костюм клоуна одеваться? — пробормотал он.
— Не клоуна! — закричал Бобби в каком-то отчаянье. — Это костюм гангстеров. Она хочет, чтобы ты спел «Балладу Мекки-ножа» в нем.
Это предложение выглядело по-идиотски комичным и нелепым, но Фрэнк почему-то решил принять его. Быстро переоделся в одежду, стилизованную под гангстерский стиль, костюм в яркую, широкую полоску — двубортный, угольно-серый пиджак с квадратной линией плеч и острыми лацканами, брюки, очень просторные сверху; белую рубашку, кашемировый шарф, и черно-белые штиблеты. Надев темно-серую фетровую шляпу Borsalino с шёлковой ленточкой на тулье, он взглянул в высокое трюмо и счастливо улыбнулся — костюм сидел на нем, как влитой и выглядел он в нем, как настоящий мафиози начала прошлого века. Не хватало только томми-гана в руках. Фрэнк вышел на эстраду, подошёл к микрофону и, прищёлкивая пальцами начал петь «Балладу», имитируя хриплый, «бандитский» голос.
Во втором ряду стоял столик, за которым сидела хрупкая женщина, одетая в темно-оливковое короткое клетчатое пальто, с поднятым воротником, волосы были убраны под косынку, а глаза закрывали огромные, солнцезащитные очки. Все, что Фрэнк мог разглядеть — пухлые, нежные губки, с чуть заметной розовой помадой, и округлый подбородок. Фрэнк почему-то представил, будто Ирэн пришла тайком послушать его. Это так вдохновило, что он стал петь гораздо громче и ярче, выдавая одну импровизацию за другой. Сел за рояль и отстукивая ритм ногой, продолжил яростное исполнение, поглядывая в зал.
Немногие зрители, не ожидавшие, что главный голос этого кабака вдруг начнёт исполнять свой главный хит, опешили, а потом с радостью бросились подпевать, почти заглушая его. Незнакомка поморщилась от какофонии звуков, и, бросив недовольный взгляд в зал, изящным движением подозвала официанта. Через мгновение он оказался около Фрэнка и передал пожелание дамы.
Закончив петь и снисходительно выслушав громкие аплодисменты, Фрэнк спустился с эстрады и сел за столик к женщине. Она сняла очки, и он с горечью осознал, что это вовсе не Ирэн.
— Вам понравилось? — спросил Фрэнк.
Девушка выглядела совсем юной и очаровательной. Нежная кожа, усыпанная смешными веснушками, аккуратный, прямой носик, блестящие ярко-зелёные, как свежая трава весной, глаза, милые ямочки на щёчках. Из-под косынки выбивались огненно-рыжие пряди волос.
