Счет шел на секунды.
Истребитель подбрасывало на неровностях, сзади клубилась туча пыли. Неумолимо и быстро надвигался лес. Пора, решил Тихон, иначе он врежется в деревья. Он потянул на себя ручку и повернул кран уборки шасси. Самолет прошел впритирку к верхушкам деревьев.
Тихон направил самолет в сторону от аэродрома. От первого бомбового удара он аэродром не убережет, скорость еще мала, да и высота смехотворная.
Он набрал высоту и скорость, затем выполнил боевой разворот. Высота, на которой пикировщики стоят в круге, – восемьсот метров. Из этой карусели вываливался самолет, пикировал, сбрасывал бомбы, отваливал в сторону и занимал свое место в строю. Следующий самолет начинал пикирование. Они делали это четко и жестко, не мешая друг другу, по отработанной схеме. Пара «мессеров» прикрытия занимала высоту в две тысячи метров.
Сейчас Тихону надо подлететь к пикировщикам. На его пути удачно попалось облако. Когда истребитель влетел в него, в кабине сразу потемнело.
Тихон лихорадочно просчитывал варианты. Ю-87 – машина устаревшая и тихоходная, но не безобидная, и сбить ее не так-то просто. Парни из его эскадрильи, кто уже сталкивался с «лаптежниками», рассказывали:
– Стреляю по нему, вижу попадания, а он летит!
Конечно, у него фюзеляж и крылья дюралевые и баки топливные протектированные. При попадании снаряда – особенно бронебойного – сквозная дырка. Если снаряд не поразил жизненно важные органы – двигатель, систему маслопитания или охлаждения, если не погубил пилота, самолет продолжает полет. У наших же самолетов, фанерно-деревянных, немецкие осколочные снаряды образовывали при попадании огромные дыры. Кроме того, у пикировщиков хвост прикрывал стрелок.
И тактический прием – круг – немцы выработали в боях. Передний самолет был прикрыт сзади идущим следом – его мощным вооружением. В таком круге Ю-87 и без «худых» запросто могли «схарчить» одиночный «як».
И потому Тихон решил напасть сверху. И не по фюзеляжу стрелять, что заманчиво, но неэффективно, а по кабине пилота, чтобы наверняка.
Он выскочил из облака и на секунду прикрыл глаза от яркого света. Глянул – вот они, лаптежники, на удалении в пятьсот метров. И на двести метров ниже его. Позиция для атаки удобная.
Дистанция уже четыреста, его заметили. От одного из «лаптежников» в его сторону потянулась трассирующая очередь. Мимо!
Тихон перевел самолет в пологое пике. Выбрав себе цель, навел самолет корпусом, по моторному отсеку, и надавил на гашетку пулеметов. Уже по их трассам скорректировал наводку и нажал гашетку пушки – в снарядной ленте «яка» на два осколочных снаряда приходился один бронебойный. Увидел разрывы на капоте мотора «лаптежника», потом – на фонаре кабины.
Поскольку дистанция уже была мала и к его истребителю тянулись трассы от хвостовых стрелков пикировщиков, Тихон отдал ручку от себя и стал пикировать, уходя от огня: бортовые стрелки могли вести огонь назад – вверх – в стороны, но не вниз.
И снова удача: очередной «лаптежник», который только что сбросил бомбы на стоянки самолетов, выходил из пике, находясь в его нижней точке. Получилось, что Тихон пикировал на штурмовик сверху. Рука автоматически нажала гашетку, и «Юнкерс» сам нарвался на очередь.
Вначале снаряды ударили по мотору, прошли по кабине летчика и стрелка, по фюзеляжу. И летчик убит был, или рулевое управление повреждено, но «лаптежник» перевернулся на левое крыло и стал падать. Высота была невелика, и Тихон успел увидеть, как пикировщик врезался в землю и взорвался огненным шаром.
Тихон дал полный газ и стал тянуть ручку на себя – надо было набирать высоту и снова атаковать.
Внезапно рядом пронеслась трассирующая очередь. Он оглянулся и увидел на хвосте «мессер», а за ним – оранжевые купола парашютов: экипаж подбитого им ранее «Юнкерса» выбросился на парашютах. Тихон ожидал, что «худые» бросятся на защиту, но слишком быстро все получилось. Хотя… скорость «мессера» на пикировании достигает семисот километров.
Его заметили, когда он атаковал первый самолет. Увлекшись атакой на второго, назад не смотрел, вот «худой» его и достал.
Снизу, с земли, зенитчики открыли огонь по «мессеру» – высота была от силы двести метров. Фашисту это не понравилось, и он шарахнулся в сторону.
Тихон мысленно поблагодарил пулеметчиков, очень вовремя они поддержку ему оказали.
Левая педаль вперед, боевой разворот с набором высоты… Но как же медленно «як» набирает высоту! Как будто застыл в воздухе… Однако теперь Тихон не забывал смотреть по сторонам. Одного «худого» от него отпугнули, но «мессеры» в одиночку не летают, значит, где-то рядом второй.
Вот он! Сверху пикирует, сквозь лобовое стекло стремительно нарастает…
Тихон нажал гашетку пушки, и немец тоже. Оба промазали – спереди у истребителей площадь невелика.
Немец успел отвернуть в сторону, избегая столкновения. Но мотор «яка» вверх по вертикали уже не тянул, и Тихон перевел истребитель в горизонтальный полет, боясь, что от потери скорости он свалится в штопор.
А между тем «Юнкерсы» были уже совсем рядом, и их бортовые стрелки открыли по нему огонь. Но не они сейчас представляли для Тихона главную угрозу, а «худые».
Тихон вывернул голову назад так, что шейные позвонки хрустнули, и увидел – первый «мессер» был уже рядом, достал его на вертикали за счет лучшей тяговооруженности и скороподъемности.
Тихон заложил крутой вираж, и бортовые стрелки с «лаптежников» прекратили огонь, боясь поразить своего. А «худой» как прилип. Почувствовав, что немец его в прицел ловит, Тихон начал скольжение на крыло. Очередь! Мимо! Ручкой управления Тихон перекладывал истребитель с левого борта на правый – вот сейчас он понял, что чувствует карась на сковородке…
К «мессеру», что висел у него на хвосте, пристроился второй, но потом они разошлись в разные стороны. Ага, по рации пообщались, в «клещи» решили взять, понял Тихон. Решив добавить цилиндрам мотора воздуха и тем самым увеличить мощность, он переключил нагнетатель на вторую ступень и двинул ручку газа до упора. От «худых» не оторваться, но хоть маневры порезче выйдут. Сейчас одно спасение – завязать бой на горизонталях, тут «худой» проигрывает «яку» секунду-две. Кажется – ну что такое секунда? Мелочь! Однако в бою скоротечном, воздушном, на высоких скоростях они тоже имеют вес и значение.
Тихон заложил крутой вираж – аж вдавило в спинку кресла. Правый «мессер» успел повторить маневр, а левый проскочил вперед – запаздывал. И Тихон из правого виража – сразу в левый, крутой змейкой, крыло левое в землю смотрит. Перед капотом в опасной близости – «мессер», и Тихон успел дать из пушки короткую – в два-три снаряда – очередь. Она попала «худому» в борт, и Тихон сразу потянул ручку на себя, чтобы не столкнуться.
По его истребителю сразу раздались удары, от правого борта полетели куски обшивки. Достал его все-таки «мессер», висевший у него на хвосте, – упорный немец оказался.
Самолет сразу стал плохо слушаться педалей, видимо, зацепило еще и хвостовое оперение.
На всякий случай Тихон откинул фонарь кабины. Был у «яка» такой недостаток: фонарь заклинивало на направляющих, ходили такие разговоры среди пилотов. Правда, самому сталкиваться с такой проблемой Тихону не приходилось, но лучше перестраховаться.
Немецкий летчик, видавший свои попадания по «яку», решил добить его. Тихон попытался уйти с линии огня и послал правую ручку до упора вниз, а правую педаль – вперед. «Як» нехотя, вяло, но стал выполнять маневр.
Однако не успел… По хвостовому оперению самолета ударила пулеметно-пушечная очередь. Истребитель перешел в пикирование и перестал слушаться руля. Высота всего пятьсот метров, потому раздумывать некогда.
Тихон отстегнул привязные ремни, привстал с сиденья и перевалился через борт. Его крутануло потоком воздуха и приложило спиной о горизонтальный руль. Удар пришелся вскользь, но болью сильно обожгло спину.
Раскинув руки и ноги в стороны, Тихон прекратил беспорядочное падение. Поднял голову вверх – «худой» начал разворот со снижением в его сторону. Плохо! Стоит открыть парашют, как этот гад начнет стрелять.
Тихон кинул взгляд вниз – земля стремительно надвигалась. Медлить было нельзя, иначе парашют раскрыться не успеет. И из двух зол выбирают меньшее…
Он рванул вытяжное кольцо. Раздался легкий хлопок – это сработал вытяжной парашютик. Сразу за ним – сильный хлопок и удар: раскрылся основной парашют.
Тихон поднял голову. Купол расправился полностью и погасил скорость. Ба! В стороне, в паре километров от аэродрома висел в воздухе еще один купол, оранжевый, явно немецкий. И пилот уже приземлялся…
Тихон только успел сгруппироваться и согнуть ноги в коленях, как почувствовал удар о землю. Удар сильный, болью отозвавшийся в спине. Упав на бок, Тихон подтянул стропы, чтобы купол погас и его уже не волокло по земле.
