живого вырвать сердце и печень! И сожрать! И только попробуй сказать, что я не посмею этого сделать... Посмею, ещё как посмею! Ты должен бы знать, червь, что мы ничего не боимся! Для нас нет ничего дороже чести! А умереть в бою — высочайшая честь!
После этого лок ослабил хватку и человек начал торопливо, неразборчиво бормотать, сбиваясь и заикаясь:
— Кля... Клянусь мамой... Ой, Кровавыми... Кровавыми клянусь! Не буду... Никогда за твоей спиной не буду говорить... Оскорблять... Честь.
— И пять тысяч кредитов!
— Чего?..
— Мне всё таки задушить тебя?!
— Мы так не догова... Ха... Х-хэ... Х-хорошо... Да, Аррак! Я согласен! Дай коммуникатор...
Аборигены наконец пришли к взаимопониманию и я посчитал, что можно наконец отвлечь их от увлекательного занятия.
— Уважаемые. Может, продолжите миловаться где-нибудь в другом месте? А то всю дорогу перегородили...
Когда всё ещё только началось, Тит и Луций шагнули вперёд, загораживая нас своими телами. И, в принципе, можно было даже не говорить ничего, а просто попросить их расчистить дорогу... Но я посчитал, что лучше не портить отношения с местными.
Лок, только услышав меня, тут же весь аж вскинулся и резко повернулся в нашу сторону, позволив наконец себя рассмотреть. До того он был настолько поглощён расправой, что умудрился не заметить нас, стоящих всего в каких-то десятках шагов позади.
Перед нами стоял типичный представитель своего племени. Высоченный, под два метра ростом, и весь увитый мускулами, что прекрасно подчёркивал обтягивающий рабочий комбинезон. Лицо у него было массивное, квадратное, с чётко выраженными надбровными дугами, приплюснутым носом, покатым лбом, торчащими вверх и чуть в стороны заострёнными ушами и очень мощным, сильно выступающим вперёд подбородком. Из последнего, а также изо лба и висков торчали острые костяные наросты.
Кожа лока имела не стандартный для их расы сиреневый оттенок, а почти покраснела, выдавая крайнюю степень волнения. Гребень-ирокез так и вообще почти светился ярко-алым. Единственный глаз — второй заменяла жутковатая камера-протез — был налит кровью... Но, против ожидания, в нём читался некоторый интеллект, а не только бездумное желание нападать и рвать.
Жертва лока уставилась на нас полными безумной надежды глазами, видимо, считая, что прибыла подмога, и при нашем появлении попыталась вырваться. Но выручать его даже в мыслях не было — если названный Арраком сказал правду, а представители его племени редко врут, этот товарищ заслужил своё. Надо быть конченным кретином, чтоб злословить у такого персонажа за спиной и надеяться, что тебе за это ничего не будет.
Лок тоже считал так, и не подумав ослаблять хватку. Лишь заслонился человеком от нас, и, окинув тамплиеров оценивающим взглядом, всё же отступил в сторону. При этом, вид он имел очень грозный и ничуть не испуганный — мол, только попробуйте посягнуть на мою добычу.
Тем не менее, ответил Аррак вежливо и даже почти дружелюбно.
— Прошу прощения, чуть-чуть увлеклись. Проходите конечно!
— Благодарим. Хорошего вам вечера!
— И вам того же, дорогие гости.
Мы спокойно прошествовали мимо этой слившейся в объятиях парочки. Лишь Яромира посмотрела на меня с некоторым вопросом во взгляде — мол, не будешь что-то со всем этим делать? Но я даже и не собирался.
Тем более, в последнем банке нам тоже отказали.
Выйдя наружу, испытал желание, словно тот лок, наброситься на кого-нибудь и начать вколачивать его в металлический пол.
Конечно, ничего страшного не произошло. Понятно было, что я фактически ничего не теряю — наоборот, только уберегусь от необходимости залезать в долги, что в чём-то даже хорошо. Но... В своих мыслях-то я уже воспринимал тех бойцов, кого сможем нанять на Эгиде, своими, и это не говоря об улучшении корабля. Расставаться с мечтами оказалось неожиданно тяжело и больно.
— Что будем делать, Зар?
— Не знаю, Яра. Не знаю. Надо думать.
Знал я одно — что признавать поражение вот так вот сразу не готов.
— Зара. Может, всё-таки займём у Перовских?
— Это у твоей-то лепшей подружки Снежаны?
— Во-первых, не у неё, а у её клана. Во-вторых... Ну а что делать-то? Какая разница, нравится она мне, или нет. Это к делу отношения не имеет. Если другого выхода нет — я за то, чтобы взять у них в долг.
— Да. Чтобы они окончательно и бесповоротно взяли нас за задницу.
— Как ты выражаешься, дорогой. Князю не пристало...
— Князю не пристало побираться, как нищему на паперти!
— Мне самой не нравится это, что ты кричишь-то... Но ты же сам согласился на предложение дракона, нет разве?
— Согласился. Сам. Но мне от этого не легче...
Мною владело глухое раздражение и разговаривать не было никакого желания.
Яромира, как назло, всё приставала и приставала с разными вопросами и предложениями. И порицать её за это было глупо и несправедливо, ведь она радела за наше общее дело. Поэтому я терпеливо отвечал на всё.
Но, наверное — ещё чуть-чуть, и всё равно не выдержал бы и взорвался, если бы мы наконец не добрались до нашей следующей цели. Такси остановилось в очередном безликом, полутёмном и наполненном миганием редких ламп техническом коридоре. Сбоку от нас виднелись широкие массивные створки с криво намалёванными на них цифрами — номером ангара, который арендовал мастер с самого низа местного рейтинга, о котором мы узнали благодаря официальному порталу верфей в глобальной сети.
Цены у этого мастера, соответственно, тоже были самые низкие...
Вот только, пообщаться с ним оказалось не так-то просто — ведущие в ангар двери оказались гостеприимно заперты. Никакого звонка или интерактивной панели для связи не наблюдалось, так же как не удалось с ходу раздобыть и сетевой идентификатор коммуникатора. Конечно, будь у меня время — я бы всё раскопал, но поиски могли затянуться, а мы всё-таки спешили.
Я выбрался наружу из нашего транспортного средства и повернулся к спрыгнувшему первым Титу.
— Будь добр, постучись в эти двери...
— О! Это я завсегда, это я с радостью!
— Аккуратно! Ломать и рушить не надо!..
Тамплиер заметно приуныл, но всё же распоряжение выполнил с азартом и рвением. Чуть не снёс тяжёлыми металлическими кулаками мощные створки, способные держать удары и перепады давления во время взрывной разгерметизации.
С той стороны никакой реакции на стук не последовало, и я спустя некоторое время попросил Тита повторить, а потом — ещё раз, и ещё.
Нас никто не слышал — возможно, мастера
