– Да что ты там ел, доходяга? За свиньями доедал, что ли? Вали уж дальше, благородный господин помойных кровей.
Трой, провожая взглядом ответно ругающегося на ходу жителя, произнес:
– Будем считать, что обстановку мы выяснили.
– Не торопись, – сказал Драмиррес. – Вот еще одно тело движется, как раз из того дома, куда ты так долго стучался.
То, на что указал товарищ, и впрямь не имело права называться человеком. Именно тело, и оно именно двигалось. То есть совершало непредсказуемые по траектории передвижения, изо всех сил стараясь придерживаться кратчайшего направления на группу рашмеров. При этом тело спотыкалось, падало и, ради сохранения равновесия, отчаянно цеплялось за детали окружающего ландшафта. Из облачения на нем стоит отметить частично спущенные штаны и кольцо Святого Круга, болтающееся на груди. Более не имелось ни единой нитки.
То есть, вдобавок ко всему, тело перемещалось босиком.
Сколько лет этому мужчине? Можно дать от тридцати до шестидесяти, а может, и больше. Ну уж не меньше точно.
Не дойдя до Троя пары шагов, тело навалилось на колодезный сруб, обдало рашмеров выхлопом перегара, по силе и зловонию соизмеримого с выбросом немаленького ядовитого облака из приполярного разлома, после чего нетвердым голосом заявило:
– Здрасте.
– И тебе не болеть, – ответил Трой.
– Ты тут кто вообще?
– Рашмер Трой, прислан святой церковью, – ответил тот, сам не понимая, зачем это делает.
Ведь абсолютно бессмысленное занятие.
– Ты пить будешь? Трой? В смысле со мной пить.
– Спроси его о том, все ли у них нормально, – ухмыльнулся Бвонг.
– Вот сам и спрашивай.
– И спрошу. Слышь, ты, пьянь, у вас тут все нормально?
– Ты кого это пьянью назвал?!
– Тебя, конечно, а что не так?
– Все так, вот сейчас правильно ты ответил, – довольно кивнуло тело, почему-то решив, что перед ним стушевались.
– Я спрашивал, все ли у вас тут нормально. Может, что-то случилось? Что-то неладное в последнее время происходило?
– Да, происходило.
– Что?
– Мы тут пили.
– Да что ты говоришь!
– Пили брагу. Потом мы пили пиво. Потом… А ладно, да ну вас всех!..
Пьяный улегся на землю и захрапел, не успев коснуться ее головой.
– Еще поищем людей или все же поверите мне, что здесь все в порядке? – спросил Трой.
– Давайте отойдем отсюда, а то меня сейчас вырвет от его перегара, – попросила Айриция.
– И не только тебя. Пойдемте вон туда – к ручью. Там бережок красивый, посидим, поужинаем, подождем Гнадобиса. Раз здесь его нет, значит, мы не разминулись, наш доблестный командир просто отстал.
– Как же он отстал, если тот возничий не заметил отряд? – спросила Миллиндра. – Что-то не так, они, наверное, не туда свернули.
– Ну не знаю. Возничий мог забыть о них или напутать. Будем ждать, что нам еще остается.
* * *
Отряд показался в сумерках, когда народ уже начал изнывать от безделья и нетерпения, сдобренного беспокойством из-за непонятной задержки. Триумфальным вхождением в деревню появление воинства Гнадобиса не выглядело – свежеиспеченные рашмеры растянулись чуть ли не на лигу, они с трудом переставляли ноги, издали можно было понять, что вымотаны до предела.
– Что это с ними такое? – удивился Драмиррес. – Мы выглядели куда лучше этих доходяг, а ведь шли, не особо торопясь. Они добирались гораздо дольше по времени, должны были больше отдыхать, а груз у всех одинаковый.
– У них слоеные кожаные нагрудники с копытными бляшками, они жутко тяжелые, – заметила Айриция.
– Не настолько уж тяжелые, чтобы до такой степени вымотать парней, – ответил на это Трой. – Думаю, что дело в другом.
– В чем?
– Да в том, что наш командир вляпался в ту лужу, которую мы сумели обойти.
– Как это?
– Да очень просто. Вспомните того возничего. А что, если он не ошибся и действительно их не видел? Тогда, получается, Гнадобис свернул еще раньше, чем мы в первый раз. Поняли?
– То есть этот урод сам заблудился?! – обрадовался Бвонг.
– Получается, что так.
– Какой же он никчемный. – Драмиррес покачал головой. – И убить тебя в городе не смог, и свой отряд завел в дебри вместо тебя. Ради такого ему, небось, пришлось как следует постараться, ведь карта у него есть.
– Карту еще надо уметь читать, – заметила Миллиндра.
– Трой читает плохо, но вывел нас спокойно, только однажды не туда пошли, да и то быстро поняли ошибку, почти не потеряли время.
– Трой текст плохо читает, но в карте он разбирается быстрее меня.
– Да? Не знал.
– Ну как можно такое не знать? Разве не видел, как он на корабле с картой обращался? Драм, не разочаровывай меня.
– Ладно, подъем! – скомандовал Трой. – Отдых окончен.
Гнадобис смотрел на Троя взглядом человека, терзаемого жесточайшей зубной болью. А тот, стараясь не улыбаться во весь рот, что обязательно воспримут как насмешку над горе-командиром, четко отрапортовал:
– В Навайоте все спокойно. Жители на месте, занимаются повседневными делами, ничего подозрительного не случалось. – Не удержавшись, добавил: – Так как отряд сильно задержался, мы все это время внимательно наблюдали за обстановкой и тоже ничего не заметили.
– Я проверю, – важно произнес Гнадобис. – Если все так и есть, можно будет возвращаться в город.
Рашмеры за его спиной при этих словах дружно застонали, а кто-то даже горестно взвыл.
Командир тут же пресек всякое недовольство:
– Назад вернемся после отдыха, вы его заслужили. И как только доберемся до Норидингема, все, кто шел со мной, отправятся в таверну, где я их до отказа накормлю колбасками с пивом.
Стоны сменились радостными возгласами. Похоже, Гнадобис понемногу начинает учиться на чужом опыте, раз снизошел до банального подкупа подчиненных. Если и дальше будет вести себя в таком духе, вокруг него неминуемо образуется кружок обожателей, причем немаленький. Люди в основном подобрались простые, им такие милые брюху мелочи по душе.
Впрочем, кружок уже образовался, или почти образовался. Вон, сразу парочка бросилась помогать Гнадобису спуститься с лошади. Ездил он, как полагается благородным, прекрасно и в этих услугах не нуждался. Но воспринял поведение заискивающих подчиненных с благосклонным видом.
Спешившись, скомандовал:
– Всем десятникам позаботиться о ночлеге. До утра нет смысла выступать, в лесу слишком темно, факелов у нас нет, можно ноги переломать.
– А еще можно заблудиться, – заявил на это Бвонг. – Хотя некоторым это уже не впервой – привычное дело.
Гнадобис ничего на этот выпад не сказал, но взгляд стал таким, что слова уже не требовались.
