- Ага, а я за рулём сидел, - издевательски захохотал я. - Сержант, извини, у меня сестра особенная, врачи говорят задержка в развитии. А самолёт мы не видели, слышали что-то гудело, и всё.
- Ладно, езжайте дальше, - велел сержант и мы покатили дальше, а я выговаривал Раисе, описывая что с такой особой в разведку не пойдёшь, все секреты выболтает.
Ну а та извинялась, сама не понимала, что на неё нашло. Наверное, ребёнок влияет. Так и знал, теперь на все свои проступки на него ссылаться будет. Пришлось постучать в ворота нужного подворья, но хозяев подняли. Те уже обжились за два дня, паспорт, правда, ещё не получила, дня через три обещали, оформляется, но погреб полный, закупились, дрова есть, зиму переживут. Письмо мужу отправила, ждёт ответа. Вот так и договорился устроить Раису. Хозяевам передал презент, вещмешок. Там колбасы, сало, сыры, немного вина. Нормально. Оказалось, в доме уже встал на постой старший лейтенант из комендатуры, сейчас тот на дежурстве, но место для Раисы нашлось. Описал где госпиталь, дальше сама найдёт, и попрощался. Посещу их через пару недель, заодно продукты привезу. После этого и отбыл. Ушёл на ялике в море, и на гидросамолёте, пока ещё ночь, полетал в сторону Киева, ближе к Житомиру. Хочу вернуть себе танк. Поищу из свежих трофеев. Долететь не успел, рассвело на полпути, едва Азовское море пересёк. Пришлось искать место для посадки и потом для днёвки. А как стемнело дальше двинул, нашёл даже раньше. Именно место сбора трофейной советской техники. Сел чуть подальше, вблизи крупных водоёмов не было, и на велике, нажимая на педали, доехал. Шесть танков нужного мне типа. Вот из всех самую лучшую машину принял. Похоже в бою та не бывала, а новая, в краске, ни следа или скола на броне. Так что за счёт сборного пункта пополнил боекомплект, топлива, машину позже обслужу, и забрал. Да на месте всё делал. Пулемётов нет, сняли, тоже нашёл, с запасом. И сразу обратно, хранилище полное, вообще места свободного не осталось. Успел до рассвета вернутся в село, даже поспать, и в школу, как матушка разбудила. Насчёт Раисы доложился пока завтракали, так что та успокоилась, адрес, где старшая дочка проживает, я ей передал. А так уже вся станица знала, что с нашими было, и в каких госпиталях. Ну насчёт Георгия без уверенности. Впрочем, и мы знали, что уже пришло три похоронки и шесть извещений у станичников, что их родные пропали без вести. Ещё трое в госпиталях, но остальные воюют.
Следующие две недели я честно посещал школу, а как темнело занимался техникой за околицей станицы, там пустой луг, никто ночью туда не ходит, вот и работал. У каждого мотора или двигателя свой срок службы, от ресурса зависит. С моей Ковкой моторы и двигатели могут работать очень долго, вот я и полуразобрал сначала мотор гидросамолёта, а то активно его эксплуатирую, нужно поработать, потом «У-2». Закончил с обоими. За две недели - это всё что я успел. На очереди свежеприобретённый танк, и всё пока, остальное я так нещадно не эксплуатировал. От Георгия письмо пришло пять дней назад. Он в Геленджике лежит, в госпитале. Надо будет посетить. Время уже назначили.
Вот так шагая из школы, помахивая планшеткой с учебниками и тетрадями, в руке я её держал, как приметил на улице, что пересекала нашу, чёрную «эмку». Та проезжала, но вдруг уставилась, сдала назад и повернула в нашу сторону. Тут тонировки нет, хотя окошки небольшие, фуражки рассмотреть можно. Кажется, армейцы. А когда машина остановилась рядом и с заднего сиденья вылезло улыбающееся чудо, я только вздохнул. Ну а чего я ожидал? Что обо мне забудут?
- Привет, шалопай. Не ожидал?
- Привет, старшина. Где твой «ДП»? Ты с ним смотрелся как пара на свадьбе. Изменил пулемёту и тебя бросили?
- Месяц не виделись, ничуть не изменился.
- Не месяц, едва три недели. Чего припёрся?
- Тут к тебе интерес проявили товарищи из соответствующих органов. А я так, взяли чтобы опознал.
Кто интерес проявил, было видно, машину покинули ещё двое командиров, что нас внимательно слушали, явно из госбезопасности. Водила за рулём из их конторы, хотя и имел пустые петлицы. Эти двое, сержант и лейтенант НКВД соответственно. Одноклассники, что со мной шли, их семеро было, дальше разойтись должны были, а тут отошли в сторону, и стали наблюдать что дальше будет.
- Дело к тебе Терентий есть, - сказал тот, что лейтенант, кажется соответствуя армейскую капитану по званию.
Я удивился, вот так сходу и не перепутать имя, вызывает уважение. Можно и послушать.
- А что, ваша служба без помощи октябрёнка уже не может? Дело мне нашли?
- Не шути так. А почему октябрёнок? Разве не пионер? - спросил тот, мельком глянув на одноклассников у которых краснели галстуки. У нас сегодня важнее собрание было, вот и надели. Я демонстративно значок октябрёнка носил.
- А я принципиальный октябрёнок теперь. В прошлом году не приняли в пионеры как всех, мол, мне только в сорок втором девять лет будет, теперь из принципа останусь октябрёнком… Ладно, нечего тут, ветер холодный, давайте ко мне, я вас чаем угощу. Хорошим.
- Почему бы и нет? - согласился за всех лейтенант. - Садись к нам.
Я устроился спереди, те трое сзади теснились, и вот так показывая дорогу, довёл машину до нашего двора. Машину оставил у калитки, а всех, включая водилу, нечего ему в машине мёрзнуть, в дом. Печку растопил быстро, заодно обе печки в доме подтопил, уже прохладно, дом выстуживался. Вот так как чайник закипел, я пока заварил своего чая. В это время гости холодные закуски сметали со стола. Видать оголодали по домашней еде, а тут вкусная. Домашняя буженина. Щей целый котёл, я разлил по тарелкам, не отказались. А потом и чая с баранками, их можно в варенье макать. И вот когда сытые сидели, чай попивали, лейтенант, они фуражки и шинели оставили на вешалке, сказал:
- Отличный чай.
- Если честно, то так себе, средний. Лучший чай пьёт императорская семья в Китае, этот сорт запрещён к продаже за границу и продаже бледнолицым. Скрывают его, как секрет философского камня.
- А что такое философский камень? - заинтересовался старшина.
- Легенда. Он, говорят, может провещать предметы в золото. Из него эликсир жизни делают. Молодость возвращает. Поговаривают, что его создатель-алхимик, до сих пор жив, а ему шестьсот лет. Живёт во Франции, именно поэтому Гитлер и напал на лягушатников, искал его.
- И нашёл? - заинтересовался уже лейтенант.
- Понятия не имею. Ладно, чего вы хотели?
- Думаешь мы чего-то от тебя хотим?
- Так не приехали бы.
- Твоя правда. Ты участвовал в освобождении лагеря для военнопленных, глубоко в тылу у немцев. Большую часть удалось довести до побережья, где их эвакуировали катерами и судами.
- Я думал партизанить будут, немцам и румынам было бы весело.
- Молодец. Был такой план, но его отклонили. Сам как? Брата спас?
- У кого-то тут язык слишком длинный, - покосился я на старшину, но ответил. - В госпитале, в Геленджике лежит. На днях к нему собрались.
- А отца нашёл? - спросил старшина.
- Нашёл. Их колонна под прорыв немцев попала. Неожиданно появились и из танков ударили, тридцать грузовиков, ни одна машина вырваться не смогла. Отца ранило в ноги. Там хуторянка, укрыла его, лечила, прятала. Я колонну разбитую смотрел, ходил по хутору, спрашивал, видел ли кто-что, так та на меня и вышла. Случайность. Отца вывез, хуторянку тоже.
- Вот так вывез? Восьмилетний ребёнок?
- Я в четвёртом классе учусь и планирую перед окончанием учебного года сдать экзамены не только за четвёртый класс, но и пятый, перейдя в шестой. Я не умственно отсталый и планировать свои дела могу.
- А портсигар золотой откуда?
- И это раскопали? Хотя да, там пол-лагеря слушало, как я с братом общался. Клад нашёл. Точнее схрон с Гражданской. Можете не искать, я всё растратил. Остаток ушёл хуторянке. Она отца спасла, за это я её вывез и дом купил.
- Где?
- В Туапсе, там же где отец в госпитале лежит. Кстати, у неё сестра моя старшая квартирует, за отцом ухаживает.
