недовольно-удивлённые возгласы.
— Ты чё творишь?
— Придурок!
— Долбан епта!
— Вы чё творите, придурки?!
Мы не сговариваясь, бросились вон из машины.
И если мои попытки, побежали кто куда. То я же выскочив из машины, стал ждать, когда из неё вылезет Никита.
— Убей их всех. Водителя не трогай. Приведи его живым.
Дав послание парню, сам я принялся доставать тело Эрика, мне такое соседство в машине точно не нужно.
Определённо после прошедшей ночи и тем контролем, которыйя потратил на лысого, я стал сильнее. Если в детстве, глубоком детстве, я с трудом мог уговорить поднять руку, даже шепча на ухо. То теперь хватило и шёпота, да даже скорее просто зрительного контакта… Да парень был на взводе, да в его голове горело желание прибить Эрика. Но всё же. Меня это радовало.
В лесу раздались четыре выстрела. Дёрнувшись, я схватил в руки винтовку и прижавшись спиной к джипу, выглянул из-за угла.
В мою сторону шёл Никита, а перед ним с поднятыми руками шёл водитель.
Молодец, быстро справился.
Они не дошли пяти метров, когда из леса прозвучал ещё один выстрел и Никита упал лицом в землю. Водитель сперва просевший с поднятыми руки, быстро оглянулся по сторонам и бросился в сторону и от леса и от меня.
— Стой, дурак! — успел я крикнуть, до того как ещё один выстрел скосил его.
Не знаю кто этот чудо стрелок в лесу, но его профессионализм был на высоте. И как стрелка и как человека, которые дружить с глазами и головой. Ему не понадобилось много времени, чтобы сложить два плюс два.
Выглянув из-за угла джипа, я получил несколько пульт по кузову машины. Отпрянув назад, я, посмотрев по сторонам, пришёл к неутешительным выводам. Слишком много открытого пространства, чтобы просто так сбежать. Придётся верить в свою удачу.
Отворив дверь, через которую я вытаскивал тело Эрика, я забрался внутрь. И уже сев за водительское сиденье и допустив двигатель, на меня обрушились осколки лобового стекла. А в сиденье, где ещё буквально пару мгновений назад была моя голова, виднелись следы от пуль.
К моему удивлению, машина оказалась не бронированной. Пришлось в срочном порядке бежать в заднюю часть машины, там было безопасно и принимать бой с противником. Иначе я отсюда могу и не уехать.
Выглянув ещё раз из-за угла, я вновь получил три пули в кузов машины.
Отпрянув от кузова, я, обойдя машину, присел возле капота. Поставив свой автомат, на крыло, я выпустил длинную очередь веером в сторону леса.
Забравшись в машину и вытащив на улицу рюкзаки, я набрал себе несколько магазинов под винтовку и пистолет, убрав его в ботинок. Сверху на куртку я накинул разгрузку и убрав магазины в кармашки, передёрнул затвор. Принявшись дальше копаться в рюкзаке, несколько гранат, достав их и покрутив в руке, я расплылся в улыбке.
Ну, что? Повоюем?
До леса было около сорока — пятидесяти метров по открытому полю.
Примирившись, я дёрнул чеку у каждой гранаты и кинул одну поближе, а вторую дальше. Раздался негромкий взрыв и из гранаты повалил, чёрный и густой дым, поднявшись на пару метров вверх, он завис над полем, отрезая лес и машину друг от друга. Ещё одну я кинул левее. И дождавшись, когда противник откроет огонь по этому дыму, я побежал вперёд.
План был удачный, а вот реализация подвела. Меня подстрелили за два метра до леса. Три пули вошли в мою бедную тушку. В левый бок две и одна в руку, отчего я выронил винтовку и упал на землю. Из леса донёсся победный крик.
Подгребая целой рукой, я смог отползти на несколько метров вглубь леса, но к моему разочарованию, мне это не помогло. В затылок упёрлось дуло пистолета, а передо мной на корточки присел один из попутчиков со шрамом на лице.
— А ты мне сразу не понравился, чувствовал что ты гнилой.
— Ну пирожок возьми с полки, за догадливость, — прохрипел я в ответ, морщась от боли.
Каждый вдох отдавался болью и мешал мне сконцентрироваться на голосе.
Позади меня раздался смешок.
— Ааа, до фига клоун? — насупился сидящий передо мной. — Так, мы мы щас это исправим, будешь у нас танцором, говорят повешенный, красивые танцы исполняет. Жека, тащи его к дереву.
— Так у нас ведь верёвки нет? — в недоумение ответил Жека.
— Мозгов у тебя дебила нет, а не верёвки, — сплюнул парень на траву. — Бери его и тащи к машине.
Меня взяли за ноги и руки и потащили к машине. оставляя мне нестерпимую боль.
Кинув меня в багажник и приковав наручниками к скамейкам, завязали мне голову мешком.
Куда мы ехали, для меня теперь была загадка. Да и мне было собственно уже всё равно. Я потерял сознание спустя несколько минут после начала движения.
* * *
Двое мужчин лежали на небольшом холме среди раскиданных камней. Под ними пролегала дорога, делающая крюк вокруг этой возвышенности. Позади них стояло несколько миномётов, пристрелянных на несколько точек на дороге. По склону же расположилась сорок человек. Основной костяк которых составляли американские гвардейцы рода Юсуповых.
— Беркут, ты уверен, что их колонна поедет тут? Место какое-то дебильное, — недовольно произнёс Коршунов, не отрывая от глаз бинокль.
— Да хрен их знает. Ты просто не видел этот сброд, что мы взяли утром. Одни уголовники. Говорят, что тут маршрут лежит. Пойди разбери, правда, это или нет, — пожал плечами Беркутов, смотря в небо и жуя соломинку.
— Ага, мне Распутин говорил. До сих пор поверить не могу, что они их ради «мяса» набирали, — хмыкнул Коршунов.
— Во во. Мытутсами обалдели, когда на нас вышли эти красавцы, — рассмеялся его друг.
— Что по князю? — перевёл тему Коршун.
— Был с ними в части, сбежал на следующий день. Куда и зачем неизвестно, — перевернулся Беркут на живот.
— Может, в Казань рванул? — предположил Коршунов, отрываясь от бинокля и взглянув на собеседника.
— Где мы, а где Казань? — справедливо возразил мужчина.
— Справедливо, но зна…
Его прервали несколько щелчков в наушники. Наблюдали сообщали, что колонна движется в их сторону.
— Едут! — произнёс Коршунов и подвинув к себе автомат, опустил микрофон. — Первый, двойкам. Встречаем гостей.
— Ставлю сотню, что у меня будет больше, — хмыкнул Беркутов, подвинув к себе железный тубус.
— Посмотрим, — улыбнулся в ответ Коршунов.
— Мои пятьсот сорок три, против твоих трёхсот девяносто шести? Не догонишь и не надейся.
* * *
Открыв глаза, я с удивлением смотрел в белоснежный потолок. Повернув голову, неожиданно
