— Спасибо, подполковник, — повернулся генерал к американцу. — Вы готовы пожертвовать своими жизнями для оказания помощи э т и м «перемещённым лицам» и бюрократам из муниципальных учреждений?
— Но там есть женщины и дети, сэр!
— Эмигранты в основном. Которых никто из местного населения сюда не звал! Да их об этом и не спрашивали! Прислали — и посадили на шею этих самых «честных налогоплательщиков». А те — терпели и молча платили свои деньги для содержания пришлых дармоедов с их семьями. Кто из них пошёл работать? Знаете таких? Куда проще жить на пособие!
— Но ведь у них, в этих странах, нечего есть!
— Работать там тоже негде? Кто, как не ваши «всенародно избранные» президенты, последовательно прикладывали к этому руки? Превратив некогда успешные по местным меркам государства в полупустыню? Вы же и срывали все попытки этих стран хоть как-то поднять голову и выбраться из беспросветной нищеты! И в итоге — все эти голодранцы полезли к нам, в Европу! Для того чтобы сесть нам на шею и раскрыть свою голодную пасть — корми! Нет уж! Не могут прокормить себя сами — пусть подыхают!
— Сэр… но это — нацизм!
— И что? Не вижу в этом ничего плохого. Пусть выживут сильнейшие — и достойные этого. С такими людьми уже можно строить будущее.
— Простите, сэр! — американец вскочил со своего места. — Я не могу далее слушать такие вещи! Даже субординация…
— Сядьте, Морриган! Не заставляйте меня менять свое к вам отношение. И, между прочим, привыкайте к тому, что вы отныне — мой подчиненный! Со всеми вытекающими из этого последствиями. И не аппелируйте к могуществу своей страны — её больше нет!
Американец нахмурил брови и набычился.
— Полковник, я не молоденький курсант, да и не надо пугать присутствующих своим выражением лица! — Стюарт подернул плечом. — Привыкайте, Морриган — мир изменился, и не подойдёт больше к берегу авианосец с группой поддержки. Сколько вас тут — батальон? Не маловато ли для полковника, а? Ибо как офицер для связи с командованием армии США вы мне отныне не требуетесь — по причине отсутствия таковой армии. Вот и приучайте себя смотреть на мир с позиции командира батальона! Здесь, в отличие от прежнего порядка, за место под солнцем надо воевать самому, а не отсиживаться за авторитетом несуществующей теперь страны! Никто более ни вам, ни вашим солдатам ничем не обязан. Вы своё дело сделали — спасибо! И всё, кроме этого вам нечего ожидать. Всё прочее будете зарабатывать. Сами, своим трудом.
Побагровевший полковник внезапно бросил руку к бедру — к пистолетной кобуре. Это произошло настолько неожиданно, что большинство присутствующих никак не успели на это среагировать.
За исключением немецкого майора. Тот, как-то даже и не очень напрягаясь, легким движением выскользнул из своего кресла и, подскочив сбоку к американцу, плавно свернул его в бараний рог. В прямом смысле этого слова. Забрав из обвисшей руки пистолет, немец оттолкнул в сторону полковника и остался стоять на месте, выразительно похлопывая по висящей на поясе кобуре. Трофейное оружие он небрежно обронил на небольшой столик, стоявший рядом. Все это уложилось в несколько секунд, и морпех ничего не смог противопоставить более пожилому офицеру — слишком быстро и отточено тот двигался.
— Робертсон! — повысил голос генерал. — Распорядитесь насчет полковника. Господин майор, выражаю вам свою признательность — как профессионал профессионалу! Восхищен вашей выдержкой и действиями!
Вытянувшись, немец прищелкнул каблуками ботинок и коротко кивнул головой. Он по-прежнему не произнёс ни одного слова, и только темно-серые его глаза цепко продолжали осматривать комнату и присутствующих. Словно бесстрастная и безжалостная военная машина сканировала своими сенсорами обстановку. Майор дождался, когда двое охранников вывели под руки хромавшего полковника, и только после этого вернулся на своё место.
Совещание, лишенное раздражающего фактора, закончилось достаточно быстро, и Стюарт отпустив своих офицеров, кивнул немцу на кресло напротив. Бесшумно появившийся солдат поставил на столик перед обоими офицерами чайник и пару чашек. Положил сэндвичи и бисквиты, после чего исчез также незаметно. Однако внимательные глаза пожилого офицера успели зафиксировать пистолет, упрятанный под одеждой слуги.
— Присаживайтесь, майор, — указал место напротив себя Стюарт. — Вы у нас человек новый и со многим ещё незнакомы. Однако быстро сориентировались, уважаю…
— Такова работа, герр генерал-лейтенант! — сухо ответил немец. Голос его звучал спокойно, и только внимательное ухо уловило бы в нём лязганье взводимого затвора. — Человек моей специальности не вправе проявлять свои эмоции.
— Ещё раз — примите моё восхищение такой качественной работой! — чуть наклонил голову англичанин. — Вы должны понимать — это бесстрастная оценка солдата. Тем более знаменательная, что с вами мы сражались достаточно долго, чтобы суметь оценить то, как это умеют делать ваши соотечественники!
— Благодарю, герр генерал-лейтенант! — наклонил голову майор.
— Расскажите о себе.
— Майор Гюнтер Гратц, второй отряд подразделения «ГСГ-9», пограничной охраны Германии…
— Это я знаю, майор! — перебил его Стюарт. — Скажу больше, именно принадлежность вас и ваших людей к указанному подразделению и заставила меня направить вертолет на помощь. Я высоко оцениваю боевое мастерство данного подразделения и рад, что не ошибся со своим решением. Расскажите о том, чего я не знаю, Гюнтер! Как вы уцелели?
— Тот сухогруз, что шел за нами — его захватили какие-то отморозки. У них было несколько револьверов и дробовик. Они потребовали наркотиков, денег… ещё чего-то… Вот нас и отправили на разведку и выяснение обстоятельств дела.
— Ага… Как я понимаю, судя по рапортам пилотов, никто из этих… безумцев последствий удара ракет…
— Не перенёс, — холодно кивнул немец.
— Ну, да… — поджал губы генерал. — Кстати, майор, я имел возможность изучить ваш послужной список. Так что — не удивлен этим. Ведь вы, насколько я в курсе дела, давно уже должны были получить повышение в должности… и в звании, ведь так?
— Раз уж вы, герр генерал-лейтенант, имели такую возможность, то и ответ вам уже известен, — парировал Гратц.
— И всё же? Поверьте, Гюнтер, меня действительно интересует ваш ответ на этот вопрос! Так сказать — взгляд с этой стороны.
— Я уже получал и то, и другое. Был начальником второго отряда. Короткое время работал в должности заместителя командира подразделения. Оберстлейтенантом, если вы это хотели услышать. И вновь вернулся на прежнее место в старом звании.
