Красевич бузданул стрелка в челюсть, отбросив на несколько метров назад… За всё время Краснов так и не успел воспользоваться своим иглострелом.
Из незваных гостей на ногах остался только брюнет, уже успевший справиться с растерянностью. Он схватился за рукоять пистолета, упрятанного в наплечной кобуре под расстёгнутым плащом. Намеренье брюнета Красевич пресёк на корню, взломав его защиту и бережно, словно ребёнка, опустив бесчувственное тело на пол.
– Дай я этому красавчику нос сломаю, – шагнула к брюнету Хельга.
– Что? – не понял Красевич.
– Ладно, ничего, – отступила Хельга, заметив не угасшие в глазах Яремы огоньки ярости.
– Итак, всё вроде бы тихо, – подвёл итог Пётр Викторович, – если не считать разбитого серванта. Поищите у них документы.
Спустя минуту он держал в руках пять удостоверений. Брюнет оказался лейтенантом флота Островного Союза, остальные были младшими чинами военной полиции всё того же Союза.
– Островитяне значит, – прокомментировал он. – Лихо они взялись. Орудуют под самым носом СМБ.
– Топорно они орудуют, – высказал свою оценку Красевич. – Нахрапом решили взять. Эти вояки годятся только чтоб собственную базу патрулировать. А лейтенант этот – вообще кретин. Небось выслужиться захотел, служебное рвение, так сказать. Брали б нас эмбэшники, тогда да…
– Вероятно, ты прав, – кивнул Краснов. – Давай, Ярема, посмотри-ка, что там вокруг дома. И без шума.
– Обижаете, Пётр Викторович. Я через заднюю дверь. Даже свет не включу.
– Давай-давай, шутник.
Когда Красевич ушёл, Хельга прикурила, не отводя недоброго взгляда от бесчувственного лейтенанта.
– Пожалуй, не стоит ему нос ломать, – сказал Краснов.
– А?.. Да ну что вы, Пётр Викторович, в самом деле? Это я сгоряча ляпнула. Бить поверженного мне чести не сделает. Если не ошибаюсь, он из патрициев? Так, кажется, себя называют островные аристократы?
– Из патрициев. Только они вовсе не аристократы. Патриции островитян – это скорее олигархическое сословие. Настоящие аристократы на Темискире водятся только в Великом Герцогстве Арагонском.
– Но если он скоро очухается и начнёт бузить, я ему всё-таки нос сломаю.
– Это после работы Яремы? – Краснов мотнул головой, улыбаясь. – Ох, не думаю, что он скоро сможет очухаться. И остальным ещё долго поваляться придётся. А вон тот уже никогда не очухается.
Медленно протекли минуты, наполненные спешными сборами. Ни у Краснова, ни у Кометы лишних вещей в особняке не было, всё их добро уместилось в два маленьких чемоданчика. Красевич вернулся тихо насвистывая весёлую мелодию. И вручил Краснову ещё три удостоверения.
– И снова военная полиция, – прокомментировала Хельга, заглянув за плечо Краснову.
– Во дворе чисто, – доложил Ярема. – Эти три идиота вдоль забора торчали. Вне визуального контакта друг с другом. Теперь в кустиках отдыхают. Местной полиции нигде не видно. Машин вдоль улиц нет. Только грузовичок у ворот. Водила дрыхнет, кунг открыт. В общем, смыться – не проблема. Глушим водилу, едем в рабочие окраины и бросаем грузовик там – на радость мародёрам.
– Что с документами сделаем? – спросила Комета. – Может, порвём из вредности? Краснов и Красевич тихонько рассмеялись.
– Зачем же рвать? Можно взять себе на память, – предложил Ярема, – и позвонить в полицию, мол, попытка ограбления. Хотя, это ничего не даст, в участке всё очень быстро выяснится. А так, глядишь, до утра поваляются.
– А дальше что? – спросила Хельга.
– А дальше – ложимся на дно и отчаливаем, – ответил Краснов. – Как думаешь, Хельга, окажет аргивейский консул тебе небольшую услугу?
– Услугу? – Комета слегка нахмурилась. – Кажется, я начинаю догадываться…
– Ты всегда у меня была сообразительной.
– Спасибо, конечно, за комплимент, но организовать коридор для всех нас… Не говорю, что консул откажется, наоборот – в лепёшку расшибётся, но нас тут же могут взять в оборот…
– А никто и не говорит, что мы все разом. В консульство пойдёшь одна. Заодно посмотрим, чьё ещё внимание кроме СМБ ты привлечёшь. А ты, Ярема, будешь прикрывать Хельгу. О деталях договоритесь позже. Ваша цель – Новороссия.
– А вы, Пётр Викторович? – поинтересовался Красевич.
– А я с ребятами пока задержусь. Поищем другие пути. Может даже на контрабандистов придётся выходить. Надеюсь, надолго мы тут не задержимся. Достал меня этот Фалонт.
Ровно в десять часов утра 10 октября 152 года у здания аргивейского консульства остановился новенький зелёный 'бэккер'. Рассчитавшись с таксистом, из машины появилась мадам Корф с лёгким чемоданчиком в руке и быстрой походкой направилась мимо двух дежуривших полицейских к парадным дверям консульства.
За зданием в последние дни велось круглосуточное наблюдение. Фиксировался каждый входящий и выходящий, особое внимание уделялось любому неизвестному, не принадлежащему к консульскому персоналу. Но мадам Корф была, как говориться, другой случай. Дежурившим агентам она была заочно знакома по словесному портрету и фотороботу. Поэтому, как только были отщёлканы положенные кадры, один из агентов покинул наблюдательный пункт и сделал короткий звонок из ближайшей телефонной будки. А сорок минут спустя из ворот консульского гаража выехала роскошная 'Пальмира', с дипномерами и тонированными стёклами, закупленная ещё до оккупации в фалонтском автосалоне знаменитого северораконского автоконцерна.
За 'Пальмирой' увязался мотоциклист, державшийся на пределе визуального контакта. Мотоциклист сопроводил свою цель до кварталов центрально-восточного района, где и передал её неприметному 'флавио'. Через четверть часа 'флавио' сменил чёрный 'бэккер'. 'Пальмира' была благополучно отслежена до самого порта. Консульский автомобиль остановился чуть ли не у самого трапа южнораконского лайнера 'Аркадия'. Водитель 'бэккера' сделал несколько снимков поднимавшейся по сходням мадам Корф, а его напарник отправился к телефонной будке.
Получив сообщения о бегстве мадам Корф, корвет-капитан Саммерс поручил выяснить время отбытия 'Аркадии' и её маршрут. В открытую её брать на борту лайнера он не мог. Экстерриториальность всё-таки. Южная Ракония не какая-нибудь там Сокара. Оказалось, что целью маршрута 'Аркадии' был новороссийский порт Памфилион. И по пути заходов в другие порты не предполагалось. До отхода лайнера оставалось ещё четыре часа, поэтому Саммерс не обеспокоился. Четыре часа – не мало, за это время можно кое-что успеть.
Беспокоило Саммерса другое – до сих пор неизвестное местопребывание Корфа и его подручных. После приснопамятной попытки захвата, следы Корфа потерялись. А вот на облажавшегося лейтенанта Саммерс вынужден был написать такую аттестацию, что перед лейтенантом замаячила перспектива разжалования в мичманы, а то и вообще исключения из офицерского корпуса. Благодаря аттестации у Саммерса в скором времени появятся враги в лице влиятельного семейства. Но по-другому было нельзя, ведь надо же отвести от себя неудобные вопросы и гнев начальства.
