Промышленность наконец освоила выпуск сверхвысокопрочных материалов на основе полиамидбензимидазолтерефталамида, имеющего сходные характеристики по прочности с кевларом – материалом, из которого изготовлены корпуса ракет «MX», «Першинг-2» и «Ланс». По достаточно многим параметрам, в том числе и напряжению на разрыв, СВМ превосходит кевлар. Наши ученые не копировали известный материал, а предложили свой. Материал уже пошел на шинные заводы для производства колес для шасси самолетов, его применили для бронирования части оборудования на Ка-50.
Без стука открылась дверь кабинета министра, в нее вошел молодой адъютант. Маршал недолюбливал доклады и официальщину. Молодой человек обошел массивный стол и положил на край стола несколько бумаг. Он их заранее укладывал по степени важности. Дмитрий Федорович поправил очки. Адъютант продолжал стоять возле стола – это означало, что есть бумаги, требующие срочного ответа. Так и есть! Генерал Андреев просит задействовать план «П» по варианту «Все на тридцать шесть». Американцы, естественно, уперлись, ибо «мидовцы» сработали плоховато и слишком много наобещали про… вероятному противнику. Теперь требовалось продавить решение. Андреев сам предложил план «П» – утечку информации о переговорах в штабе НАТО. Учитывая активность антивоенных организаций в Западной Европе, требовалось организовать поддержку населением плана «Все на тридцать шесть». Устинов подписал разрешение, адъютант забрал бумагу и вышел из кабинета. На следующее утро в Италии в газете La Stampa, не замеченной в любви к коммунистической идеологии, и в IL SOLE 24 ORE, принадлежащей семье ди Монтецеммоло, выходят почти одинаковые статьи, подписанные от редакции. В них содержится информация о предложении русских. При этом русские газеты целомудренно молчат. Ограничились информацией о прошедших переговорах в Брюсселе. Статьи перепечатали уже вечерние газеты всей Европы. Американцы сделали вид, что ничего не произошло. Но Google принес в клювике на берега Потомака и не только новости об этом. Утром канадские газеты запестрели фотографиями 9К76, или, как их называли на Западе, SS12/SS22 «Scaleboard». Вспомнили, что эту ракету показывали де Голлю. Что у СССР четыре ракетных полка таких установок по всей стране. В общем, разразился скандал, в результате которого на стол министра обороны СССР положили официальную бумагу из Соединенных Штатов с просьбой разрешить им проверить путем практического нанесения ударов заявленную эффективность комплексов 9К76 и 9К120. Министр приказал готовить учения на полигоне в Сары-Озеке. В качестве целей расположили буксируемые списываемые Р-12 и Р-14. Полигон – огромный, удалось в точности воспроизвести обстановку, соответствующую расположению дивизионов 56-й бригады в Западной Германии. Те же дальности, те же расстояния между целями. В ноябре восемьдесят седьмого, по первоснежью, туда прибыли американские инспекторы из группы по контролю за исполнением договора о ракетах средней и малой дальности.
Дул сильнейший чилик, пуржило. Было очень холодно, поэтому все набились в бункер и рассматривали тактический макет учений. Сергей специально заострил внимание на расположении «условного противника».
– По условиям учений, группе синих поступает сигнал начать рассредоточение для нанесения ударов по целям красных. Красные ведут контроль за радио– и фактической обстановкой с помощью стандартных средств наблюдения, без применения агентурной разведки. Только техническими средствами. Так как местность пустынная, мы проложили дороги, огражденные флажками, которые соответствуют карте дорог Германии. Красные, или 126-я бригада ракетных войск сухопутных сил, обладает пятнадцатью пусковыми установками, находящимися на местах базирования, а не на стартовых площадках. Так что условия для них предельно жесткие. Бригада находится в казармах, и за обстановкой наблюдает только дежурная смена в штатном режиме. Начальные условия понятны?
Американцы закивали, как только переводчик закончил говорить. Их провели в соседнее помещение и дали попить чайку и кофе. Заодно Сергей выслушал генерал-майора Коллинза, который возглавлял группу инспекторов. У генерала были замечания, но незначительные. Ему хотелось бы слышать команды, отдаваемые командующим учениями и ответы подчиненных.
– Нет проблем, будет вещание по громкой связи.
Для обеспечения безопасности личного состава колонны синих идут с сопровождением, которое вывезет водителей боевых машин за КБО, которое составляет восемьсот пятьдесят метров для стандартной ракеты 9М76, как указано в справочниках у американцев. Боеголовки, естественно, инертные. И только две ракеты снабжены имитатором ядерного взрыва, они будут пущены по позициям ракет, находящихся в точке дежурства. Там людей нет.
После чая синих подняли по тревоге, через минуту после этого замигала лампочка на пульте – зафиксировано повышение активности средств связи. Дежурный красных объявил готовность номер два по части. В казармах засветились окна. Дежурные экипажи занимают места «согласно купленным билетам» на дежурных площадках пуска. Космическая разведка красных через пятнадцать минут зафиксировала начало подготовки к старту ракет синих на позициях и выход остальных машин из бункеров. На телевизионном экране появились электронные фотографии мониторов следящих спутников с изменениями на позициях противника. Обнаружено, что противник снимает предохранительный контейнер. По американской технологии, с горизонтально лежащей ракеты, чуть приподнятой над столом, сдвигают цилиндрический чехол. При этом увеличивается общая длина установки. При стягивании более чем на четверть спутник автоматически подает сигнал: «Боевая тревога!» Ракета 9М76М приводилась в действие быстрее «Першинга-2», особенно на позиции. Там она стояла подключенная к генератору, поэтому требовалось только включение рубильника, и ракета начинала приводиться в вертикальное состояние для старта. Вместе с включением сети начинали раскручиваться гироскопы. Им требовалась одна минута – ровно столько необходимо насосам, чтобы поднять ракету вертикально. О тревоге сообщили в Москву дежурному, оттуда пришел приказ на пуск и электронный ключ.
– Ключ на старт!
– Есть ключ на старт! Готово!
– Пуск!
Две ракеты срываются с ближайших площадок – эти стоят на позиции в готовности. Остальные еще не вышли из ангаров. Их экипажи еще бегут туда. Коллинз недоуменно посмотрел на Сергея:
– Куда пошли ракеты? – в глазах у американца испуг и непонимание момента. Ракеты, вместо того чтобы набирать высоту и по баллистической кривой следовать к цели, резко довернули и пошли под значительным углом к горизонту. – Неудачный старт?
– Нет, все в порядке! Они – квазибаллистические, низковысотные, с индивидуальным наведением активно маневрирующей боевой части. Идемте сюда, здесь виднее.
На мониторе была видна отметка ракеты и цели. Полмиллиона тонн взрывчатки, а именно такой мощностью обладали эти боеголовки, неслись к площадке, имитирующей позицию американского «Першинга», который, по данным спутника, снял чехол и поднимался в вертикальное положение. Даже если он успеет выпустить свои восемьдесят килотонн, то от него и пыли не останется через несколько секунд.
Штатно отделилась первая ступень, и ракета полезла на высоту, выходя за пределы атмосферы, там отделилась боеголовка и пошла вниз. На сто двадцатой секунде полета прошла команда на подрыв имитатора. Ракета противника уйти со стола не успела. А к транспортно-пусковым машинам остальных ракет дивизиона уже подключились МИПы 9В243 на базе «Урала». В справочнике у Коллинза был записан норматив для старых ракет: двадцать четыре минуты на «отлично». Ракетные установки требовали топографической привязки к местности! Здесь же машины выравнивала бортовая ЭВМ, следящая за горизонтом, через минуту «стол» выровнен, МИП ввел координаты, полученные со спутника, и экипаж задраивает «броняшки», ракета пошла приводиться в вертикальное положение. Встала, хлопки пиропатронов, и термостабилизированный чехол отлетает в стороны. Пуск! Вместо двадцати четырех минут ракеты начали уходить со столов через шесть минут после объявления тревоги. Они отъехали всего на двести-триста метров от своих укрытий, и так как спутник уже выдал целеуказания, то остановились и начали подготовку к пуску. Ракеты ушли к колоннам, выходящим из мест сосредоточения. Синим требовалось провести сорокакилометровый марш к пусковым площадкам, как описано в планах НАТО. Все пятнадцать ракет пускать не пришлось. Обошлись пятью. КБО составил от пяти до шестидесяти метров. На восьмой минуте, после объявления спутником «Тревоги», учения были остановлены: у последней цели упала инертная боеголовка.
В самолете изрядно подвыпивший генерал Коллинз задал вопрос:
