— Сухарь, ты что ли, ортопед, оружие роняешь? — обратился к нему неизвестный наёмник, судя по выдоху и новой струе дыма, продолжавший смаковать косячок.
— Да за месяц бессменного караула в этом склепе у нас тут у всех уже отклонения пошли: у кого крыша едет, у кого мухи в руках сношаются, — ответил ему другой с соседнего унитаза. — Скорей бы сменили, надоело уже их отговорки про форс-мажор слушать.
— И не говори! Я уже месяц никого не убивал, у меня депрессняк на этой почве!
Сталкер вошёл, прикрыв плотно за собой дверь.
— Есть у меня одно средство от твоей депрессии, — сказал он и разрядил половину магазина сквозь дверцы по любителям украсить жизнь при помощи наркотиков. Убедившись, что дело сделано, Меченый вернулся в коридор.
— Минус два.
— Молодец. Теперь напротив. На этот раз я захожу.
Но осуществить задуманное капитан не успел, поскольку через мгновение безымянная дверь сама открылась, и на пороге показался с помятой после сна физиономией очередной наёмник. Увидев чужаков, он тут же попытался отпрянуть. Конечно, от пули он не убежал, но первые два слога слова «ТРЕВОГА!» выкрикнуть успел. В едва освещённом затемнённой лампой пространстве угадывалось два ряда двухуровневых армейских кроватей — очевидно, это помещение являлось комнатой отдыха караула. И сейчас, судя по звукам множественного шевеления, там с коек повскакивало энное число врагов. Недолго думая, Николай рванул гранату с разгрузки и швырнул её в уменьшающуюся по вине дверного доводчика щель проёма. Сразу за этим товарищи открыли огонь наугад сквозь пластик, повышая внутри накал хаоса и не давая противнику тем самым возможности что-либо предпринять. Причем, судя по вскрикам — они ещё и умудрились несколько раз в кого-то попасть. Когда сталкеры, прижавшись спинами к стене, начали менять магазины, дверные панели взрывом выбило в коридор. Жердев вошел в комнату, впотьмах которой в воздухе висела образовавшаяся после подрыва мутная взвесь из пыли, газов и размельчённой штукатурки. Включив спецфонарь, капитан без эмоций добрал всех, кого не отправила к праотцам лимонка. Меченый, оставаясь снаружи, тоже не прохлаждался. Едва из-за поворота коридора высунулся ещё один обладатель чёрно-синего комбинезона, сталкер тут же уложил его короткой очередью.
— Сергеич, я так смотрю, местные пассажиры тут совсем расслабились.
— Не сглазь, Коля, — сказал сталкер и трижды сплюнул через плечо.
— Ты же вроде набожный и не должен на приметы заморачиваться?
— Так оно и есть. Я-то верующий, а вот подсознание, чёрт его подери — суеверное. Говорят, всё тёмное и иррациональное, все слабости и пороки в человеке начало там берут. Пока не получилось в себе это полностью забороть. На нервах, видишь, выскакивает.
Дойдя до угла, где коридор сворачивал, Меченый достал из накладного кармана на рукаве маленькое зеркальце для бритья и высунул его наполовину, чтобы увидеть происходящее за поворотом. Не прошло и секунды, как пуля разнесла вдребезги этот примитивный перископ. Однако сталкер до этого уже успел тренированным взглядом увидеть всё, что нужно.
— Примерно через пятнадцать метров металлическая дверь. Перед ней за контрфорсами по одному стрелку с каждой стороны. До них справа и слева ещё по пластиковой двери.
В этот момент послышался цокающий звук и к ним припрыгал металлический шарик наступательной гранаты. Трудность заключалась в том, что спрятаться товарищам некуда, а чтобы откинуть смертоносный презент, надо подставиться под огонь противника.
— Сергеич, прикрой! — скомандовал Жердев и, высунув ствол за угол, не глядя отправил из подствольника гэпэшку вдоль по коридору, после чего практически сразу за разрывом прыгнул к лежащей гранате. Облако осколков не убило наёмников, но и не позволило им прицельно стрелять по Николаю. Когда Меченый высунулся за угол и открыл огонь, то один из противников лёжа корчился с посечёнными ногами, которые оказались не прикрытыми бронёй, а второй, более везучий или лучше оснащённый, не рискнул высунуться из укрытия. Жердев швырнул гранату в сторону её владельцев и, не поднимаясь, боком откатился за угол. Четыре секунды как раз вышли и раздался взрыв. Меченый высунулся снова — у металлической двери теперь лежало два неподвижных тела. Сталкер тем не менее «прощупал» их для надёжности из ВАЛа.
— Да, можешь считать меня параноиком, — сказал он после, обернувшись к капитану. — Ты чего морщишься?
— Руку жжёт. Похоже, осколок рикошетом прилетел, — ответил Николай, прижимая к телу левое предплечье.
— Потерпи минуту и подстрахуй пока мне спину.
Меченый метнулся к пластиковым дверям убедиться, что там не затаился враг. В принципе, обострённое на опасность чутьё подсказывало ему, что там пусто, но вдруг внутренний голос ошибается? В одном из помещений оказались продуктовое хранилище и морозильные камеры, а в другом вещевой склад. Наёмников по эту сторону металлической двери больше не осталось, что позволило заняться врачеванием Николая. Закатав окровавленный рукав напарника, Меченый после осмотра и прощупывания поставил диагноз:
— У тебя лучшее из того, что могло случиться: мягкие ткани навылет. Антисептик, бинт, обезболивающее — и можно дальше воевать. Сейчас обработаю рану.
Когда закончили с перевязкой и подошли к двери, которую защищали наёмники, то в углу, рядом с одним из тел, обнаружили наполовину сожжённую карту доступа.
— Что-то мне подсказывает, что вторую такую мы тут не найдём, иначе никакого смысла её уничтожать не было.
— Согласен. Наверное, это тот самый случай, когда пора опробовать пасту.
Вздохнув, как заправский скряга, которого вынудили раскошелиться, Меченый, надавливая на тюбик, провёл белую полоску почти по периметру двери и отошёл в ожидании эффекта, не заставившего себя долго ждать. В местах нанесения почти сразу начал выделяться дым, а затем по краям линии стало видно свечение оплавляющегося металла, при этом паста как бы проваливалась внутрь двери. Через пять минут выжженная сердцевина заскрежетала, что говорило о том, что пошло смещение не закреплённого более металла под собственной тяжестью. Жердев тяжеленным фронткиком выбил её внутрь и сразу предусмотрительно отпрянул в сторону. Это оказалось отнюдь не лишним, поскольку в образовавшееся отверстие тут же ударило несколько очередей. О том, чтобы высунуться и вести прицельную стрельбу при такой плотности огня, не могло идти и речи — не спасла бы никакая броня. Попытались закидать наёмников лимонками, но более сложная, чем по эту сторону двери планировка, позволяла противнику обстреливать единственную точку входа с трёх сторон. К примеру, в то время как обороняющиеся прямо по коридору, прятались от взрывов внутрь комнат, засевшие в ответвлениях справа и слева, продолжали держать дыру на мушке. В ответ наёмники тоже попробовали засылать гостинцы из подствольников, но они пролетали мимо и срабатывали через полтора десятка метров у поворота стены, не причиняя никакого вреда атакующим.
