Мы вышли на маленькой станции, от которой расходилось с десяток пневматических труб. По ним раньше двигались вакуумные поезда. Свет зажегся, стоило чувствительным датчикам уловить движение. Свыше десяти лет здесь не появлялось ни одной живой души. Когда-то здесь было многолюдно. Сейчас лишь пыль, вездесущая коррозия металла и забвение.
– Забытая станция для забытых людей. Как раз по мне. – Пошутил я.
– Твоя линия зеленая, – обернулась ко мне Элита. – В конце пути будет выход на поверхность. – Она стерла у меня с запястья свою метку и отошла на несколько шагов. – Никогда больше не возвращайся сюда.
– Я получил эту метку при странных обстоятельствах. – Осторожно напомнил я. – То, что произошло потом, было сном или реальностью?
– Это был не сон. Метку оставила я.
– После этого мы любили друг, друга. Ты помнишь это?
– А вот это, был сон. Прощай.
– Это не походило на сон! – возразил я, но опустил руки, когда увидел что стою посреди платформы в гордом одиночестве. В пустом помещении на пыльном полу были лишь мои отпечатки ног. Элита в очередной раз поставила меня в тупик. Она вообще реальна или плод моего воображения? Где находится грань между реальностью и вымыслом?
– Как же, сон… ты, наверное, сама себе приснилась. – Гневно выкрикнул я в пустоту. Отодвинув в сторону ржавую дверь, я вошел в головную часть локомотива, стряхнув с сиденья машиниста пыль. Пробежавшись руками по пульту, я с трудом оживил древний механизм. Выставив все рукояти в крайне-верхнее положение, с удовлетворением наблюдал в окно, как стала возрастать скорость движения. Управление было легким, словно рассчитанное на непрофессионалов. Одна рукоять, отвечающая за скорость, вторая за мощность, третья за подачу электроэнергии в конвертор и педаль экстренного торможения. Было еще с десяток анализаторов но, они сильно забились пылью и грязью. Пока поезд двигался в полную неизвестность, я нашел подходящий мне по размерам скафандр с оранжевой звездой Империи на нагрудном кармане. Шлема не было, но была архаичная маска для дыхания, скрывающая голову целиком под резиновым капюшоном, с тремя выпуклыми фильтрами. Надеюсь, она не развалится от ветхости.
Поверхность. Хотелось плюнуть в горячую пыль и отвернуться. Если представшее перед моими глазами зрелище было поверхностью, значит, зря я так сюда стремился попасть. Закрепленный на рукаве маленький датчик радиации беспрестанно подавал сигналы, раздражая назойливым пищанием. К счастью не вся территория фонила, а лишь те места, где были воронки, которые я старался избегать. Отравленная земля и сплавленный до состояния стекла песок, были не тем местом, по которому можно путешествовать с комфортом. Руины разрушенных до основания исправительно-трудовых колоний, уродливыми силуэтами возвышались на горизонте среди столбов дыма, а воздух гудел от беспощадных порывов горячего ветра. Я шагал на запад, оставив позади себя зарывшийся носом в песок, обтекаемый корпус поезда. Когда он вылетел на поверхность, я не сразу заметил, что старые рельсы исчезают под слоем песка.
– Иди на север. – Расслышал я шепот у себя в голове. – Север… север…
Сейчас для меня слуховые галлюцинации были совсем некстати.
– Элита, это ты?
– Ищи Дикого Сана. – Зловеще шептал песок, обсыпаясь с насыпи.
– Какого еще Дикого Сана?! – Оступившись, я с проклятиями покатился под основание дюны. Мир закувыркался в хороводе звуков и красок. Поднявшись на ноги, я продолжил путь сквозь торчащие из песка погнутые стволы танковых пушек и необъятные воронки, оставшиеся от тяжелых бомб. Выбрав за ориентир самую высокую дюну, я решил придерживаться выбранного направления. Только это оказалась не дюна. Из песка вырастали дюзы малого разведывательного корабля. На почерневшем корпусе, обвитом сухими клочьями паутинно-образной субстанции, виднелись занесенные пылью буквы “DC-12”. Если его силовая установка цела все не так уж и плохо. Лучше мгновенно сгореть при старте, чем мучительно загибаться от радиации. Разгребая шлюз от песка с помощью куска жести, я ловил себя на мысли, что непроизвольно ощупываю запястье. На месте метки остался лишь контур, бледнеющий с каждым часом. Было как-то неуютно осознавать, что больше нет незримой защиты. Что я снова безоружен против нежити.
Расчистив ближе к вечеру часть корпуса вокруг шлюза, я открыл его с помощью синоптической панели, которая всегда крепилась в небольшом углублении – на стыке шлюза и края корпуса. Внутрь переходного отсека мгновенно хлынули тонны песка, пока шлюз не сравнялся с верхним уровнем пустыни. Внутри царил хаос разбросанных повсюду вещей и жуткий погром. Посадка, судя по всему, была не из простых. Чтобы убедиться в работоспособности корабля, мне необходимо запустить стресс-тест, с главной консоли управления. Прокравшись в носовую часть, я развернул пилотское кресло и непроизвольно отшатнулся, когда увидел обвисшего в ремнях безопасности пилота не первой свежести. Тело выглядело так, будто с него аккуратно сняли кожу, а потом высушили словно мумию.
– Так значит, ты и есть Дикий Сан. – Прочитав бирку на груди трупа, вздохнул я.
Осторожно переместив почти невесомое тело на пол, я уселся на его место, положив руки на широкий пульт. Стресс-тест не выявил, каких либо фатальных отклонений от нормы. Поломок было немало, но большинство приходились на второстепенные узлы не связанные с силовой установкой. О лучших новостях я не мог и мечтать. Еще больший восторг вызвала новость, которую доложил субрадар широкого действия. На нужной мне частоте, вещал знакомый корабль, целенаправленно приближающийся к планете. Брайтак выполнил свое обещание.
– Храни тебя Единый, Брайтак. Ты лучший на свете человек!
Пройдясь по всему кораблю, я проверял работу оживающих механизмов климат контроля. Не найдя ничего подозрительного, вышел в тамбур шлюза. Все было готово к старту. Не удержавшись, я вышел из корабля, что бы бросить прощальный взор на место, где провел так много времени и пережил столько необычных событий. Подземный мир “Грин-Бича” многому меня научил. Заставил иначе смотреть на привычные и данные от рождения вещи. Человек не создан сидеть в клетке и пока дышит, всегда будет стремиться к свободе. Главное не забывать, что ты не рождаешься свободным, а заслуживаешь это право кровью и потом.
Сквозь фиолетовое покрывало бури я увидел бредущего по пустыне человека, одетого в лохмотья. Он падал на землю и снова поднимался, упрямо двигаясь в мою сторону. Прижимая к лицу дыхательную маску, он махал мне свободной рукой. Когда он добрался до меня и обессилено упал на песок, я подал ему фляжку что нашел на камбузе корабля.
