— Но я полагаю, что вам на вооружение поступит интересная разработка тульского КБ «Приборостроения». То есть ГШ-18. Буквы традиционно обозначают конструкторов, в нашем случае Грязева и Шипунова, а цифры — емкость магазина…
— Как ты считаешь, — прошептал Иванов, — практические занятия сегодня будут или нам этот треп до конца слушать?
— Слушать по-любому до конца, — ответил снова начавший засыпать Платон. — Пока он не закончит, стрелять не начнем. Так что терпи.
— Пистолет ГШ-18 начал разрабатываться под патрон девять на девятнадцать миллиметров парабеллум с повышенной бронебойностью. Пистолет может использовать любые коммерческие патроны девять на девятнадцать и армейские патроны стандарта НАТО. И конечно, специальные отечественные бронебойные патроны с сердечником из термоупроченной стали. Пистолет оборудован только автоматическими предохранителями. Один из них находится на спусковом крючке. Ударник па полувзводе выступает на миллиметр из задней части затвора. Что удобно для определения готовности к выстрелу, как визуально, так и на ощупь. Надо отметить, что прицельное приспособление нерегулируемое и откровенно хреновое.
— Что?! — воскликнул в очередной раз проснувшийся Звонарев.
— Хреновое! — громче повторил оружейник.
Молчание в аудитории из сонного превратилось в настороженное.
— Потому как целик находится на затворном блоке, — зло сказал оружейных дел мастер. — И что из этого следует?
Курсанты молчали. Кто-то кашлянул.
— Ну чего замолчали, мухи сонные? — недовольно проворчал лектор. — Вам бы сейчас пушку в руки и палить без остановки, да? А теорию кто учить будет? Вася Пушкин?
— Пупкин… — робко поправил кто-то из задних радов.
— Как? — Лектор неожиданно заорал. — Как?! Кто там такой умный? Выйти из строя!
Нарушитель смущенно вылез из задних рядов,
— На стенд, шагом марш. Разборка и сборка автомата Калашникова. И чтобы он после этого стрелял!
Провинившийся уселся за столик, осторожно дернул затвор.
— Меня зовут Иван Васильевич Пупкин! Для тупых и уснувших повторяю! Вам понятно? — Оружейник вдруг разбушевался. Контраст был настолько разительным, что столпившиеся у входа курсанты вздрогнули. — И если кому-то кажется, что теория эта никому не нужна, то он может смело идти улицы мести! Я еще вам зачет устрою! И попробуйте у меня «Деринджер» с «Грачом» спутать!
Он раздраженно отошел в сторону, с грохотом открыл ящик стола и принялся там что-то искать, зло грохоча железками.
— Что за «Деринджер»? — шепотом спросил курсант, стоящий рядом с Сергеем.
— Хрень какая-то, — точно так же ответил другой. — Наверное, могучая какая-нибудь западная берданка. Они с ней по всем фильмам носятся, как придурки.
— По фильмам они бегают с «Десерт Иглами».
— Что?! — закричал от стола начисто сменивший имидж Иван Васильевич. — Кто?! Что?! Не сметь!
Он подлетел к строю вконец оробевших курсантов и принялся орать, глядя на них снизу вверх и плюясь слюной:
— Не сметь при мне говорить об этой израильской шняге! Ею только девок в подъездах пугать! Член! Член хрен знает какого калибра! Еще раз услышу!!! Вы что думаете… — На стенде грохнула железяка. Иван Васильевич в гневе обернулся. Наказанный курсант вскочил «смирно» и указал на автомат:
— Разборку закончил! Разрешите приступать…
— Разрешаю! — гаркнул оружейник. — И учтите на будущее, для особо упертых у меня есть М-16! А любители Пустынных Орлов будут «Галил» разбирать! Вопросы есть?
После «Галила» вопросов не было. Курсанты тихо порадовались, что их, возможно, не будут мучить какими-нибудь неприличными «узи».
— Итак… — Пупкин вытащил из кармана грязный замасленный флакон, сунул его себе в нос и глубоко втянул воздух. — Да… На чем мы остановились? На прицеле? Да…
Его голос постепенно сошел на нет, сделался прежним, скучным и гнусавым.
— Прицельное приспособление выполнено на затворном блоке, который может разболтаться при энергичном использовании. Магазин двухрядный, коробчатый. Затворная задержка — слева. Открытый спереди затвор. В него у вас обязательно будет попадать грязь, хотя создатели пистолета говорят об обратном. У ГШ-18 есть существенные плюсы, которые перевешивают ряд недостатков. Прежде всего это малый вес и большая емкость магазина. К тому же следует отметить низкое расположение ствола относительно руки и приличную кучность. Все, кто держал это оружие в руке, отмечают, что из всех отечественных пистолетов у ГШ самая эргономическая рукоять. И лежит он в руке лучше всех прочих. К тому же отлично влезает в открытую «макаровскую» кобуру. В общем, пользоваться этим пистолетом удобно, но он требует достаточно бережного ухода. И, в отличие от СПС, имеет более надежную предохранительную систему.
Иван Васильевич снова нюхнул из флакончика и махнул на курсантов рукой:
— Ладно. Теперь первая десятка выходит на позиции. И чтобы раньше ста выстрелов я вас не видел. Остальные идут в соседний кабинет учить матчасть, трепаться, курить и тратить государственный бюджет своим ничегонеделанием.
Оружейник натянул ярко-красные наушники, плюхнулся в кресло и достал из верхнего ящика стола красочные глянцевые журналы, демонстрируя таким образом полное пренебрежение к курсантам.
— Порнуху пошел смотреть, — брякнул кто-то, выходя в соседнюю комнату.
Оружейник крякнул. Из середины журнала вывалился сложенный вчетверо разворот. Иванов успел разглядеть на картинке длинное черное тело. Кажется, «Сайги».
— Как считаешь, он кокаин нюхал? — спросил Иванов у Платона, когда они заняли стрелковые кабинки.
— Смеешься? — даже обиделся за Пупкина Звонарев. — Настоящее оружейное масло… Наш человек! Полный маньяк!
— Ага, только странно, что он нас так бросил. Мало ли мы тут начнем друг в друга стрелять…
— Да ну, — отмахнулся Платон. — Тут много странного бывает. К тому же я уверен, что он даже в таком, выключенном, состоянии зорче любого сокола будет. Я ж говорю, маньяк.
В углу маялся курсант, закончивший сборку «Калашникова».
— Ты чего трешься? — спросил Иванов.
— Да вот, закончил. А чего дальше делать?
— Ну, спроси, может разрешит стрельнуть… — пошутил Звонарев. Остальные с интересом прислушивались к их разговору.
— Смеешься? — обиделся курсант.
— Ничуть! Давай спроси.
— Давай-давай! — поддержали его несколько человек, уже натянувших наушники.
Парень, чем-то напоминавший Иванову Алексея, последнего напарника из ДПС, смущенно помялся, а потом направился к Пупкину. Тот оторвал маслянистый взгляд от журнала, выслушал просьбу, зевнул. А потом открыл второй ящик стола и вынул два полных «рожка».
