После всех этих событий Кальпурния чувствовала себя уже немного другим человеком — она и припомнить не могла, когда последний раз так разговаривала с вышестоящим офицером. К ее довольно удивленному облегчению, Дворов только улыбнулся и указал на стол.
— Хороший ответ, — сказал он, наколов на серебряную иглу пропитанный сиропом кусочек какой-то выпечки. — Но я тоже знаю, что делаю. Я знаю, что, если бы не вызвал вас сюда, вы бы весь день без передышки допрашивали людей, которых только привезли, и наблюдали бы за обыском строительных бригад. И упали бы замертво еще до того, как солнце снова сядет. Поверьте, я беспокоюсь за вашу жизнь не меньше, чем вы сами.
— Понимаю, сэр, — сказала она, разглядывая пищу. Как это уже было во время полета на «Санктус», она внезапно осознала, что ужасно хочет есть и крайне устала, но на столе не было ни одного блюда, которое она могла бы распознать, и к тому же она уже чувствовала себя слишком пристыженной, чтобы начать поедать завтрак арбитра-майоре у него на глазах.
— Во-первых, Шира, я бы совершенно не хотел терять столь достойного и многообещающего молодого арбитра, как вы, особенно после того, как вас привезли из такой дали. И даже если не затрагивать лично вас, мне совершенно не нравится идея того, что кто-то смог произвести настолько хорошо организованную атаку против Адептус Арбитрес и порядка, хранимого нами. И особенно мне не нравится то, что это произошло в такое время, когда рабочие отношения между имперскими властями Гидрафура столь натянуты, как сейчас.
Он с любопытством перевел взгляд со стола на Кальпурнию, и она запоздало поняла, что завтрак был подан явно не на одного человека.
— Вы говорите об этих конфликтах между Министорумом и Флотом, — сказала она, склонилась над едой и попыталась идентифицировать наименее подозрительно выглядящее блюдо.
— Да, сейчас главный очаг напряженности — это Министорум и скоропалительная кампания, устроенная епархом, чтобы получить контроль над распределением должностей во Флоте. Но это лишь поднимает больной вопрос о том, какую роль Адептус вообще играют на Гидрафуре. Гидрафур выглядит как самый обыкновенный имперский мир, когда ты на нем находишься, но не стоит заблуждаться. Это — система Флота, и Флот всегда был недоволен, что ее главная планета ему не принадлежит. Так, разумеется, повелось с самой Эпохи Отступничества. Бухарис и его приспешники оставили глубокий след на всем сегментуме. Указ о разделении, выпущенный Администратумом, был попыткой создать в системе гражданский противовес Флотским властям, чтобы они уравновесили друг друга.
— Это как Имперская Гвардия, которая не имеет права владеть собственным флотом, или как разделение Астартес Жиллиманом, — вставила Кальпурния, взяла ломтик какого-то белого фрукта и осторожно попробовала его. Тот оказался до ужаса кислым.
— Да, пожалуй, один и тот же принцип, — сказал Дворов и потянулся к кофейнику, который стоял на маленькой спиртовой горелке в центре стола. — Планета всегда была оплотом не-Флотских сил, практически всех, какие есть — святилище Экклезиархии, монастырь Адепта Сороритас, перевалочная станция Навигаторов и тому подобное. Даже большая часть того, что здесь создал Флот, не имела отношения к военной сфере. Фермы, чтобы снабжать офицеров качественной провизией, поместья для благородных офицерских династий. На Флоте есть такое выражение, которым до сих пор называют семьи, утратившие свои планетарные владения — «выселенные роды». Точно так же флотские семейства, из тех, что понадменнее, называют Монократа и новое аристократическое сословие планеты «саженцами». Но они нашли великое множество способов оттянуть и затормозить действие указа. Владения Флота на Гидрафуре просуществовали вплоть до убийства лорда-адмирала Инвистикона двести лет назад. После этого его крепость, которая находится в другом полушарии, забрала себе Инквизиция, и с тех пор планета Гидрафур является анклавом не-Флотской власти, каким ей и предназначено быть.
— Это сработало? — Кальпурнии понадобилось секунду помедлить, чтобы перейти с разговоров о наемных убийцах на историю Гидрафура, но она невольно испытывала все больший интерес к разговору.
Дворов закончил переливать кофеин в странную чашку, которая выглядела как уплощенный медный шарик с просверленной в нем полостью размером со стопку, и потянулся за каким-то другим сиропом, чтобы добавить его туда.
— Не слишком, — сказал он. — Мне всегда нравилось представление Империума в виде ледника. Огромный, прочный, он торит себе путь вперед, и никто не в силах его остановить. Но если взять все общество в целом, то это, по большей части, просто вода. Ее трудно удержать, и она все время стремится пробраться туда, куда хочет, и как хочет.
— Не уверена, что понимаю, сэр, — Кальпурния собралась с духом и еще раз куснула фрукт.
— Ну что ж, как и предполагалось, на Гидрафуре начали укрепляться иные ветви власти. Увеличился объем гражданских перевозок, присутствие Адептус значительно возросло, Навигаторы и Схоластия Псайкана обзавелись более крупной постоянной базой в Башне Слепцов, и Собор сам по себе стал довольно важным центром власти, пересечением множества паломнических маршрутов из северных секторов через Гаталамор и на юг. Проблема в том, что это не создало настоящий противовес Флоту, как подразумевалось. Все это лишь дало Флоту повод настаивать на еще более строгом контроле над остальной системой. Они покрыли крепостями и верфями все другие миры и все основные орбиты в обеих эклиптиках — и, конечно, имели на это право, совершенно справедливое право, но правила разделения позволили им управлять всей этой территорией еще более автономно, чем раньше. И, разумеется, есть еще множество лазеек в самом указе, о котором я уже говорил: политические браки, договоры и гильдии. Тому, у кого есть какие-либо владения или интересы на планете, не позволено иметь власть за ее пределами, а торговым картелям нужны граждане Гидрафура, с которыми они могли бы торговать...
— Синдикаты? — вставила Кальпурния, когда Дворов прервался на глоток кофеина. Тот кивнул и налил ей вторую чашку.
— Вы найдете это в своих ознакомительных досье, когда у вас будет время. Каждый синдикат номинально спонсируется лицами, имеющими общие интересы, из-за пределов системы, по хартиям от Администратума. Это предоставляет им доступ к гражданским перевозкам, которого нет у Флота, доступ к межпланетным коммерции и путешествиям, которые запретны для планетарной аристократии, а также навигационным привилегиям и правам прохода в некоторые районы, которые есть только у Флота и которые необходимы двум другим сторонам. Эта комбинация и создала институт синдикатов за те двести лет, что действует указ о разделе.
