Лаврентий Павлович поднялся со своего стула и, разминая ноги, немного прошелся по красной дорожке своего кабинета. Остановился, задумчиво посмотрел на Василия, все еще продолжающего тянутся по стойке смирно. Подошел к нему и, слегка приподняв голову, попытался заглянуть в глаза этому ему пока непонятному парню. В своем бурном чекистском прошлом Лаврентию Павловичу приходилось встречаться со многими людьми, разными по характеру, но всех их можно было поделить на две основные категории: на своих людей или на врагов народа! Этот же парень, вытянувшийся перед ним, не подходил ни под одну из этих категорий. В нем ощущалось что-то свое, родное, но одновременно проявлялось что-то чуждое, незнакомое и непривычное!
Задумчиво потирая переносицу и веки глаз, его очки пока так и оставались в грудном кармане костюма, нарком внутренних дел Советского Союза вернулся за свой рабочий стол. Возможно, впервые в своей жизни он лихорадочно искал ответы на то, что сейчас происходит в его кабинете, но ответа пока не находил! Лаврентий Павлович устало прикрыл глаза, всю прошлую ночь он провел в кабинете товарища Сталина, члены Государственного комитета обороны обсуждали положения на фронтах. Танковые и пехотные дивизии Вермахта, наступавшие на Москву, к этому моменту полностью выдохлись, завязли в глубоком снегу. По предложению товарища Сталина ГКО единогласно принял решение о начале контрнаступления советскими дивизиями, переброшенными из Сибири и с Дальнего Востока.
Лаврентий Берия хорошо понимал, что война только начинается, что она будет продолжительной, что советский народ в ее ходе потеряет немало своих сыновей и дочерей, прольет немало крови! В немалой степени его смущало еще одно существенное обстоятельство, советское государство, министром внутренних дел которого он стал всего лишь три года тому назад, прилагало огромные усилия для создания Рабоче-Крестьянской Красной Армии, ее вооружения современным оружием, авиацией и бронетехникой. Но, когда война началась, то СССР оказался на грани полной катастрофы. Из-за некомпетентности высшего командования РККА были разгромлены кадровые дивизии на Западной границе СССР, миллионы красноармейцев оказались во вражеском плену. Потеряны Вильнюс, Минск и Киев! На оборону Москвы войска собирали по крупицам и, если бы вовремя не подоспели сибиряки и дальневосточники, то, кто знает, что могло бы случиться в конечном итоге со столицей?!
В данный момент Лаврентий Павлович особо переживал за неудачи своего ведомства в ходе первых военных месяцев. Его наркомат в основном должен был заниматься поддержанием порядка на территории СССР, занимался делами политического и криминального характеров. Но наркомат имел большие и малые агентурные сети, своих разведчиков и за пределами Советского Союза. Кадровые и внештатные разведчики его ведомства организовали и провели немало успешных операций по дезорганизации белого контрреволюционного движения. Проникли в правительства и в правительственные круги многих, если не всех, европейских стран, Ближнего и Среднего Востока и Северной Америки.
Благодаря работе этих разведчиков, Лаврентий Павлович вовремя успевал информировать Хозяина о действия европейцев и американцев в тех или иных политических ситуациях. Эта работа по добыче секретной информации настолько его увлекла, правда, что он все-таки мало внимания уделял некоторым деталям получения такой информации. К примеру, все разведывательное сообщество СССР знало о существовании немецкой разведки и контрразведки Абвера и Абвера 2, но мало кто знал об их структурных подразделениях, об их персональном составе.
Можно было бы сказать, что появление диверсионно-разведывательных групп полка «Бранденбург 800» в прифронтовой полосе советских войск оказалось полной неожиданностью для советских контрразведчиков. Спешное создание комсомольских истребительных рот и батальонов для борьбы с немецкими диверсантами и разведгруппами по сути дела стало настоящим жестом отчаяния. Ну, скажите, как могли воевать необученные военному ремеслу семнадцатилетние комсомольцы, вооруженные устаревшими винтовками, против хорошо обученных и отлично вооруженных, прошедших специальную подготовку, немецких диверсантов?!
Лаврентий Павлович отвлекся от своих тяжких размышлений. Он еще раз внимательно осмотрел парня, все еще стоявшего по стойке смирно в трех шагах перед его столом Своей внешностью этот парень не особенно отличался от многих других сельских парней, только что призванных РККА. Он был высокого роста, широк в плечах, имел узкие бедра и длинные ноги. На его плечах был полосатая тюремная пижама, хлопчатобумажные портки плотно обтягивали его бедра, по длине оно доходило до голени ног. Босые ноги были засунуты в грубые, донельзя разбитые башмаки.
В этот момент Лаврентий Павлович все-таки обратил внимание на то, что этот сержант красноармеец стоял перед ним в весьма своеобразной, странной и несколько непривычной для его глаз стойке смирно. Наркому вдруг бросилось в глаза некоторая странность в этой его военной выправке. Вместо того, чтобы свои руки вытянуть вдоль тела, а слегка согнутыми пальцами касаться бедер, он стоял в свободной позе, ладони рук плотно прижимая к своим бедрам, а согнутые в локтях руки были слегка разведены в стороны. Тело же этого сержанта было слегка наклонено вперед.
Машинально Лаврентий Павлович протер веки глаз, одел на нос очки, принялся внимательно вглядываться в лицо этого сержанта. Он попытался разобраться, что же именно в нем было не так, что же в нем его так удивило и поразило?! Лаврентий Павлович не был уж таким большим знатоком военного дела, но эта выправка сержанта своей необычностью бросилась в глаза даже ему чекисту, в своей душе всегда остававшемуся глубоко гражданским человеком. Не зная, как ему следует прореагировать на эту несуразность, Лаврентий Павлович задержал свой взгляд на сержанте Василькове, а затем проговорил глухим голосом с мягким акцентом южанина:
— Ну, так что, товарищ сержант, что же ты хочешь мне рассказать? Оторвал меня от важных государственных дел! Я готов вас выслушать или же мы продолжим нашу игру в молчанку?
— Никак нет, товарищ нарком внутренних дел! Позвольте представиться, штандартенфюрер СС Альфред Нетцке!
1
— Так точно, товарищ Сталин! Мы имеем более чем достоверный источник информации, сообщивший нам о том, что с началом войны Адольф Гитлер несколько раз покидал Берлин. Он даже выезжал на Восточный фронт в начале прошлого августа. В Ново-Борисове под Минском он провел совещание с высшим командованием группы армий Центр. Именно на этом совещание он принял решение, дал указание о перенацеливании 2-й танковой группы генерала Гейнца Гудериана и 2-й армии генерала Максиллиана фон Вейхса на Киев. Эти две армии оказали существенную помощь группе армий Юг под командованием фельдмаршала Рундштедта в окружении и взятии Киева. Я уже подготовил и направил вам подробные письменные справки с информацией о его программе пребывания в Ново-Борисове, кто его сопровождал во время поездки на фронт. В этих информационных справках я дал полный перечень немецких генералов с их краткими биографиями, какими частями и подразделениями Вермахта они командуют, принимавшими участие в этом совещании.
Лаврентий Павлович придерживался строжайшего правила, когда он разговаривал с Хозяином по телефону, то в такие моменты он предпочитал находиться в своем кабинете в полнейшем одиночестве. Сегодня же он это правило нарушил, позвонил и переговорил с товарищем Сталиным в присутствии сержанта Василькова, он же штандартенфюрер СС Альфред Нетцке! При этом разговоре также присутствовали две смазливые девчонки стенографистки. Они недвижимыми манекенами в форме лейтенантов внутренних войск НКВД сидели за своим столиком, порой Ваське казалось, что живыми у них были одни только руки. Эти девичьи руки на пронумерованных листах бумаги рисовали странные крючочки и закорючки, протоколируя каждое его слово.
Все попытки Васьки объяснить всесильному советскому наркому, что он является редчайшим исключением из общечеловеческой породы, став носителем двух сознаний в одном человеческом теле, претерпели полное фиаско. К тому же к этому моменту их совместной беседы Лаврентий Павлович просто-напросто забыл о существовании какого-то там сержанта Василькова. Он сосредоточился на разговоре с одним только штандартенфюрером СС Альфредом Нетцке. Этот штандартенфюрер оказался суперценнейшим носителем сверхсекретнейшей информации по Германии, по немецкому Вермахту и по ближнему окружению Адольфа Гитлера!
На первых минутах разговора нарком Берия вызвал стенографисток. Через помощника он отменил свои присутствия на всех ранее запланированных партийных, военных и на правительственных совещаниях. Лаврентий Павлович вместе со штандартенфюрером СС Альфредом Нетцке наглухо заперся в кабинете, никого не принимая, отключив телефонные аппараты. Он продолжал сидеть за своим столом, внимая каждому слову Васьки, задавая свои бесконечные вопросы. Но, тем не менее, он не забыл о подозрительности товарища Сталина ко всему, чтобы происходило вокруг него, Лаврентий Павлович на секунду покинул свой кабинет, чтобы ему перезвонить из приемной. У товарища Сталина в этом разговоре он попросил разрешения на то, чтобы ему предоставили бы два свободных дня для, мотивировав свою просьбу необходимостью своего участия в расследовании одного сверхважного дела.
