Мы прошли мимо учебного корпуса и свернули к большому полигону, местами залитому водой и выглядевшему сплошным грязевым болотом.
— Главная сила великого мастера— это понимание и осознание того, что у мирового «ци» нет предела, — сказал Геннадий Сергеевич. — И когда используешь силу в огромных масштабах, устаёт разум, а не тело. Иногда усталость может быть критической, вплоть до полной прострации и опустошённости. С этим состоянием помогают справиться энергетики, если не злоупотреблять ими. Помнишь наше занятие с давлением силы? Давай начнём с него. Я буду усиливать давление, а ты подними руку, когда дойдёшь до предела.
— Хорошо.
Я создал защиту, стараясь даже не заглядывать во внутреннее море и не тревожить ледяной лотос. Использовал технику тёмных вод, устанавливая дополнительный барьер между внутренним морем и окружающим пространством. Тот, кто придумал это умение, очень точно выразил его в названии. Ты как будто погружаешься в холодную чёрную воду, приглушаются звуки, а пространство вокруг становится вязким.
Мы продолжали идти к полигону, как ни в чём не бывало, но вокруг бушевали потоки силы. В окне второго этажа учебного корпуса появилась пара незнакомых мастеров, провожающих нас взглядами. Я чувствовал нарастающее давление, невероятно сильное, но остававшееся за барьером, неспособное пройти сквозь него. Чтобы нам было проще идти, я создал под ногами ещё один барьер, протянувшийся вперёд метров на десять.
— Какие ощущения? — спросил Геннадий Сергеевич.
— Пока всё нормально, — ответил я. — Можете смело усиливать.
— Это не так просто, — он улыбнулся. — И небезопасно для окружающих. Я могу использовать атакующее умение.
— Я готов, — решительно произнёс я.
Геннадий Сергеевич положил руку мне на плечо, использовав ту же способность, что и накануне. Ледяной лотос внутри меня зашевелился, закрывая собой внутреннее море. Он как будто знал, что его защищает барьер, но готовился встретить врага лицом к лицу, если тот сможет прорваться. Цветок лотоса начал раскаляться и немного обжигать изнутри. Давление на барьер кратно усилилось, отчего перехватило дыхание и пришлось сосредоточиться, чтобы удержать его. Но я по-прежнему не касался энергии внутри себя, не чувствуя усталости. Это было очень странное ощущение. Давление усилилось ещё немного, накрыв барьер целиком. Тёмные воды стали ещё более непроницаемыми и густыми, а лотос начал разгораться сильнее.
— Колючий, — хмыкнул ректор и давление резко исчезло. — Хорошее защитное умение, способное обжечь атакующего. Научишь старика?
— Если вы о лотосе, то это не совсем умение, а особенность. Я с ним ещё сам не разобрался. Но если пойму, как он устроен, обязательно научу. А что насчёт давления?
— Ты уже можешь столкнуться с любым великим мастером и выдержать его гнев и недовольство. Подобное нужно держать в секрете, поэтому не говори об этом никому. О том, как ты взаимодействуешь с мировой «ци», тоже не рассказывай. Великие мастера— превосходные плагиаторы. Неважно, мастером воздуха ты был или мастером огня, на самой верхней ступени всё иначе. Если ты что-то делаешь лучше других, они это сразу заметят и попробуют перенять.
— Хорошо, — кивнул я.
— Для великого мастера важно уметь подстраиваться под силу противника и ни в коем случае не недооценивать. А ещё желательно иметь несколько хороших дистанционных техник. В тайной комнате Кремлёвского дворца хранятся три любопытные техники, направленные на масштабные разрушения. Первая способна вызвать землетрясение в масштабе города. Затратное по силе умение, изматывающее, но остановить его нельзя. Вторая призывает ураган, срывающий крыши с домов и вырывающий деревья с корнем. Бороться с ним можно, но эта техника уже гораздо универсальнее, чем первая. Ну и последнюю технику ты только что испытал. В описании сказано, что при физическом контакте можно пробиться сквозь защиту противника и подавить силу. Выходит, что она не так уж и эффективна, раз даже ты смог защититься.
— Любые защитные техники у меня всегда хорошо получались, — скромно сказал я. — Может всё дело в этом.
— Скромности тебе не занимать, — он рассмеялся. — Что у тебя есть из дальнобойных атакующих техник? Можно выбрать что-то одно и развивать. Специалисты ближнего боя редко становятся великими мастерами. Точнее, я таких примеров пока не встречал.
— Есть пара умений…
Я показал на группу невысоких бетонных блоков, стоящих вертикально. До них было метров сто пятьдесят. Создав полоску из доспеха духа, превратил её в острый серп, следуя записям китайского мудреца. С такого большого расстояния сложно точно сориентировать лезвие серпа, поэтому я не был уверен, что попаду. Громко свистнуло и серп с огромной скоростью пронёсся к бетонным блокам. Два крайних сорвало с места и отбросило на десяток шагов в сторону, а до нас донёсся глухой звук удара камня о камень. Пролетев дальше, серп врезался в земляную насыпь, разбрасывая комья грязи. При этом всё действо заняло не больше пары секунд.
— Занимательная техника, — задумчиво произнёс ректор, сцепив руки за спиной. — Пойдём посмотрим, что получилось.
Бетонные блоки неплохо увязли в грязи, разбросав вокруг мелкие осколки. Не знаю, что именно хотел увидеть Геннадий Сергеевич, но он просто ходил вокруг них с задумчивым видом.
— У тебя получается использовать мировую «ци», — сказал он, оторвавшись от созерцания блоков, — но слишком неаккуратно, даже грубо. Возможно потому, что не хватает практики. Как я уже говорил, это очень опасно для окружающих. Ты создаёшь вокруг себя завихрения силы, и не контролируешь её. Представь себе песчаную бурю, где каждая пылинка в воздухе— это крупинка силы. Когда ты создаёшь технику, песок перед тобой складывается в лезвие, но при этом случайные песчинки вокруг приобретают ту же форму.
Он поднял левую руку, показывая на порезанный рукав пиджака. Закатав его, продемонстрировал небольшой порез, как будто его чиркнули по руке острой бритвой.
— А я ведь бдительности не терял, — сказал он. — Высокая комиссия, признающая твою силу достойной великого мастера, соберётся в конце сентября, поэтому у нас мало времени. Я покажу два упражнения, которые помогут быстрее освоиться с новой силой. Пока же придётся тебе ограничить контакты со всеми, кому ты можешь легко отсечь руку или голову, даже не заметив этого.
— С комиссией обязательно спешить? — спросил я.
— По международному договору это нужно сделать в течение трёх месяцев, как мастер продемонстрирует уверенное манипулирование мировой «ци». Обычно этого времени хватает, чтобы освоиться с новой силой. Но я думаю, что стоит торопиться. Не только великий мастер защищает государство, но и наоборот. Любой, напавший на тебя или на семью Матчиных приравнивается к посягнувшему на безопасность Российской Империи. На такой шаг не пойдёт даже князь Воронцов.
— Тогда и у меня не получится дать ему по шее.
— Насчёт этого не беспокойся. Князь нажил сильного и злопамятного врага в лице Бурбон-Сицилийского. У меня сегодня запланирован разговор с герцогом. Буду просить его не вовлекать в это охотников за головами. Но даже без них, он способен доставить князю немало проблем.
Я посмотрел на Геннадия Сергеевича, но говорить ничего не стал. Понятно, что он хочет как можно быстрее объявить меня великим мастером, чтобы не развязать большую войну против Воронцова и его сторонников. Разумовский сейчас, наверное, сидит где-нибудь, улыбается от уха до уха и радостно потирает руки. Его младший брат, главный политический конкурент, устранил сам себя. Осталось только сделать какую-нибудь гадость, и страна погрузится в хаос. Кто бы знал, как сильно утомили меня братья Романовы.
— Хорошо, — сказал я после долгого молчания. — Давайте заниматься.
С Геннадием Сергеевичем мы занимались целый день, пока на улице не начало темнеть. Он толково объяснял принципы взаимодействия с мировой «ци» и показывал на примере сложные моменты. Говорил, что при желании я смогу создать защитное поле размером с полигон, но контролировать его будет практически невозможно. А когда сила выходит из-под контроля, всё становится только хуже, поэтому масштабные техники не должны содержать элемента контроля. В битве великих мастеров проигрывает тот, чей разум устанет первым. Лучше использовать точечные и молниеносные техники, тогда есть шанс продержаться дольше. Именно на это и была направлена первая тренировка. Весь день я создавал барьеры разной формы и размеров, делил их на части и сливал вместе, чтобы понять, как работает мировая энергия, окружающая нас.
