даже любопытно узнать как и когда Глеб сумел перейти дорогу кому-то настолько влиятельному.
Кинувшиеся на Слугу двое солдат с секирами рухнули на землю, когда стрелы эльфийки поразили их в лица.
Хм…
Фратер прежде не имел возможности так близко разглядеть раны, которые наносились эльфийскими стрелами или другим оружием.
Но, как ни странно, в самом деле — легкие мифриловые наконечники рвут плоть и кости, оставляя входное отверстие размером с половину кулака.
А этого не должно быть никак.
Это совершенно нелогично.
Паладин невзначай интересовался у Лаурель, не в магии ли дело.
Та заверила его, что рядовым рейнджерам, коим она является, магическое оружие не выдают.
Мифрил…
Редкий и загадочный металл, который стал еще более интересным для изучения Паладином.
Что ж… В конце концов, Бог виноделия направил его сюда не только паству расширять, но и приглядеться к происходящему.
Полоснув еще одного солдата по горлу и почувствовав на лице капли горячего, Паладин взглядом уловил сражение, которое происходило в десятке метров от них на берегу озера.
Вестница и оборотень сражались с магами, коих осталось уже трое.
Но и союзники были не в лучшей форме.
Впрочем…
Они могли бы и не сражаться с магами врага, но подчинились приказу драконессы.
Которая, судя по всему, вместе с гарпиями, сражается на другом фланге.
Вот только, что такого важного делает Глеб, что его не растолкали сразу, и как он вообще может продолжать спать во время…?
— Па-а-а-берегись! — услышал Паладин знакомый голос.
Бросив взгляд назад, чертыхнулся и прыжком сбил стоящего спиной к приближающейся угрозе Слугу с ног, не дав тому разрубить на части лицо какого-то воина.
Не страшно.
Пронесшееся над путниками с Хейма магическое пламя не оставило от оппонента Слуги ничего.
Обряженный в доспехи, при виде которых Паладин лишь завистливо подумал о том, что еще он может предложить, чтобы выменять это сокровище для своего Бога, Глеб лучился зеленым светом из глазниц.
В его правой руке сиял «Пожиратель Душ», чьи глифы горели потусторонним светом, а с пальцев левой руки било пламя.
Может быть, будь на месте этих солдат кто-то с даром к магии, им бы удалось что-то сделать.
Но перед Глебом стояли всего лишь десятки мужиков, которых обрядили в более-менее одинаковую одежку, вооружили и поставили на службу.
Это же не копье.
Даже не родовая гвардия.
Простая пехота, удел которой умирать в каждой мало-мальской битве или на штурме крепостных стен.
Видя перед собой испепеляющего всех на своем пути Глеба, солдаты дрогнули и побежали.
Все пятнадцать, что остались живы.
Но, на их беду им в спины ударил магический огонь.
Люди горели и кричали, катались по траве и пытались добраться до воды, чтобы погасить пламя, которое невозможно потушить.
Фратер вздрогнул, увидев, как умерший от боли солдат рухнул на колени, продолжая гореть, а его кольчуга и закрепленные поверх нее пластинки металла начали просто плавиться, ручейками стекая на траву.
И это не единичный случай.
Подожженные прислужником демонов люди сгорали и плавились, превращаясь в ничто и оставляя падальщиков без законной добычи.
— Это ж сколько трофеев пропало! — в сердцах воскликнул Фратер.
Но прошедший мимо него Практик проигнорировал громкое высказывание, продолжая струями магического огня сжигать тех счастливчиков, кому повезло убежать подальше от массовой расправы.
Один так вообще припустил так, что его едва можно было различить на фоне берега.
Метров триста, а может быть и больше…
Хороший бегун, да, у него есть шанс…
Вот только гарпии считали иначе.
С рвущим уши криком они упали на него с неба, схватили своими котистыми лапами, взлетели вверх и рванули в разные стороны над озером.
Человек в кольчуге оказался ими разорван пополам.
Его кровь и потроха посыпались в озеро, куда следом отправились и бесполезные теперь куски тела.
Люция стояла, опершись на свой двуручный клинок и хмуро смотрела на магическую зачистку, устроенную Практиком.
Фратер подошел к ней, отметив, что высшая вампирша, несмотря на то, что действовала на самом опасном участке, как и он, даже не ранена.
У него имелась пара мелких порезов, но это ерунда.
А вот вампирша…
Вызывает уважение.
Одним ударом и перерубить человека с головы до ног…
— В этом нет чести, — с раздражением произнесла Люция, прекратив смотреть на то, как Практик сжигает людей. — Лучше бы в плен взял кого. Хоть бы узнали что вообще произошло и по какой причине.
— Думаю, — Фратер указал на фигуру в балахоне, которую тащил в их сторону на своей обожженной и истекающей кровью спине оборотень, — маги знают побольше, чем пехотинцы.
— Только это не его заслуга, — возразила Люция. — Оборотень захватил одного мага живым по собственному почину.
— Мальчик слишком молод, чтобы думать как полководец, — заступился за Практика Фратель.
— Я в его возрасте уже возглавляла штурмы крепостей! — фыркнула высшая вампирша.
— С радостью бы послушал эти истории, — Паладин галантно снял с головы окровавленный берет, сбросив с него на траву чье-то отрубленное ухо, после чего поклонился в знак уважения перед воительницей. — Я сам неплохо фехтую, но не отказался бы взять у вас несколько уроков. Если вас устроит, то сегодня вечером я совершенно свободен.
Вампирша посмотрела на него с оттенком изумления и недоверия, глубоко вдохнула…
По ее лицо пробежала судорога отвращения.
А в наступающих сумерках ее глаза засветились желтым.
— Исключено, — резко бросила она и невозмутимо повернулась спиной к нему и неспешно отправилась в сторону обугленного остова фургона, рядом с которым уже начали собираться члены их отряда. — Лучше уделите время своему «предводителю». Меч держит как девка деревенская.
— Странная, — пожал плечами Фратер. — Могли бы и вместе его потренировать. Заодно бы и сами горячку сражения выплеснули…
— Дядь, ты дурак что ли? — у него на пути встала рыжеволосая магичка, лицо которой было вымазано кровью, ей явно не принадлежащей. И когда только успела, а? Ведь в тылу держалась. — Она ж вампир. И уже лет триста человеческую кровь не пьет. А это побоище…
— Она же воительница!
— И каждое поле боя для нее, как закусочная, — серьезным тоном произнесла рыжая, вытаскивая из своих волос чьи-то потроха. — Парная кровь, запеченная человечинка… Соображаешь, что будет, если она сбрендит на фоне кровавой жажды? Мы тут все поляжем, а она будет отрывать от нас по кусочку и смаковать до рассвета. А с первыми лучами солнца снова попробует себя…
— Корделия! — послышался резкий окрик вампирши. — Я вырежу твой язык до самого желудка. Закрой свою мерзкую пасть!
— Да уже-уже, — обиженно произнесла неестественно спокойная магичка, которая за время путешествия уже успела порядком надоесть. — Все забываю
