когда он сам был пиратом. Проклятый Нюрнберг был садистом и отличался просто патологической жестокостью. На миг ему показалось, что Андрей способен совершить нечто подобное. Но наваждение исчезло так же быстро, как и появилось. Тем не менее, спорить с командиром расхотелось.
- Пойдём, познакомлю тебя с Патриком.
Андрей посмотрел на остальных. По лицу юноши было видно, что он хочет что-то сказать, но сдерживается. Так молча и ушёл следом за заряжающим. Николай посмотрел на Чебурашку. Тот криво улыбнулся и направился к танку.
- Похоже, придётся выжить в первом бою, - пробурчал механик, вставая с топчана. – Наш вожак начинает показывать коготки…
Патрик оказался высоким блондином, худым и нескладным. Одежда висела на нём, как на вешалке. Голос тоже оказался весьма необычным. Он напомнил Андрею скрип несмазанной двери.
- Показать приборы? – с недоверием спросил Патрик. – Ты серьёзно меня об этом просишь?
Петрович с некоторым смущением посмотрел на Андрея. Взгляд юноши не оставлял сомнений, поэтому пришлось тяжело вздохнуть и кивнуть утвердительно. Патрик покачал головой, но ответил:
- Хорошо, я помогу твоему… командиру. Но только потому, что когда-то ты мне помог. Чего смотришь? Полезли в танк!
Забравшись следом за Патриком в машину, Андрей осмотрелся. Да, у этого танка был явно более опытный экипаж.
- Вы уже давно здесь?
- На Играх? Почти год. Тринадцать выходов. Этот будет четырнадцатым.
- Везёт.
- Дело не в везении. Мои ребята – лучшие из лучших.
Патрик оглянулся к Андрею.
- Скажу сразу, чтобы ты не обольщался. Если встречу тебя в бою – убью без сожалений и сомнений.
- Надеюсь, до этого не дойдёт, - пожав плечами, спокойно ответил юноша. – Так что с приборами?
Пожав плечами, блондин начал рассказывать и показывать приборы. Андрей время от времени кивал, задавал вопросы. Но взгляд его был прикован к миникарте. Сенсоры показывали там точно такое же тёмное пятно. В конце-концов, когда Патрик перешёл к объяснению её работы, юноша спросил, ткнув пальцем в экран:
- Что это такое?
- Не знаю, - ответил Патрик равнодушным тоном. – Не отвлекайся. Так, эта клавиша позволяет масштабировать карту, если тебе это необходимо…
Дальнейшие объяснения мало интересовали Андрея, но он стоически выдержал всё до конца. И по окончании искренне, от всей души поблагодарил «наставника». Тот только скривился, будто съел лимон целиком, и кивнул.
Вернувшись к товарищам, Андрей присел возле костра. Надо сказать, созерцание пламени производило на юношу гипнотизирующее впечатление. Он мог застывать в неподвижности, глядя на пляшущие языки пламени, часами. Это было странным, чарующим, невероятным.
- Забавно, что в наше время мы сидим и греемся рядом с костром, - заметил Николай, поняв, что никто не намерен нарушать тишину. – Наши хозяева не блещут умом, раз позволяют нам использовать огонь. Это же чрезвычайно неэффективно! Этот уголь можно пустить на химическое производство, получив довольно неплохую прибыль. Мы обогреваемся деньгами!
- Видимо, постройка нормальной системы кондиционирования обойдётся дороже, - проворчал Петрович. – Эти пираты самые настоящие изверги, раз обходятся с нами так жестоко.
Заряжающий постоянно мёрз, несмотря на то, что температура окружающего воздуха была около восемнадцати градусов. Не курорт, конечно, но вполне терпимо. Андрей кашлянул, привлекая внимание. Все, включая Петровича, уставились на командира.
- Нам нужно пережить первый бой.
Голос юноши звучал ровно и спокойно. Сказанное им было не приказом. Он просто знакомил остальных со своими планами.
- Всего несколько дней. Слишком мало.
Петрович непонимающе уставился на командира. Его слова звучали странно. Зачем этот юнец говорит очевидные вещи? Однако затем все сомнения развеялись. Андрей произнёс фразу, которая всё объяснила:
- Чтобы выжить, придётся убивать. Или они, или мы. Третьего не дано.
Тяжёлое молчание повисло над костром. Петрович, наконец, осознал, что его товарищи – просто сосунки. Они никогда не убивали! И, похоже, собирались одержать бескровную победу! Только сейчас до их командира дошло, что игра будет по совсем другим правилам, нежели они привыкли! Шансы на выживание таяли как сугроб под жаркими лучами весеннего солнца.
- На что похоже поле сражения? – спросил Андрей.
- Поле? – несколько ошарашено переспросил Петрович.
:Затем, переключившись и поняв смысл вопроса, продолжил:
- Ты про Игры? Это сложно назвать полем. По сути, это просто свалка древних горнодобывающих комплексов, устроенная в огромной пещере. Если тебе будет проще, это лабиринт.
- Карту нарисовать можешь?
Петрович расхохотался. Правда, в смехе абсолютно не было веселья. Отсмеявшись, заряжающий произнёс с горечью:
- Карты не существует. Туда время от времени сваливают руду и поломанное оборудование. Так что ландшафт меняется каждую Игру.
- Значит, мы увидим всё только перед самым боем.
- Именно так.
- Что ж, тогда следует сосредоточиться на изучении нашей новой машины. Чебурашка, Николай – отдыхать. Завтра начнём практиковаться!
Андрей встал и направился к спальнику. Впечатления дня переполняли его, следовало всё тщательно рассортировать по полочкам и выделить главное. Лучше всего заниматься подобным в одиночестве. Забравшись в мешок, он закрыл глаза. Сон, конечно, не собирался приходить легко. Пришлось вспомнить несколько техник, предназначенных для расслабления и успокоения. Но даже им удалось утихомирить перевозбуждённое состояние далеко не сразу.
Все оставшиеся дни они посвятили тренировкам. Тяжелее всего, пожалуй, приходилось Николаю. Топлива для полноценных прогонов у него не имелось, поэтому его тренировки по большей части были «виртуальными». Механик осваивал новое место, приноравливаясь вслепую ориентироваться в рычагах и клавишах переключения. Чебурашка быстро осваивался на своём посту. Башня и пушка за эти несколько дней для этого громилы стали практически продолжением тела. Оставалась, конечно, проблема потерянного глаза, но хотелось верить, что это не станет критическим недостатком. Заряжающий также действовал достаточно быстро и сноровисто.
Андрей же нервничал. Нет, место командира и приборы он изучил на вполне сносном уровне. Дело было в его внутреннем состоянии. Те слова, которые он произнёс перед командой по поводу убийства людей, вовсе не были его внутренним убеждением. Они, конечно, убили тех пиратов во время абордажа, но там была фактически самозащита. Здесь же придётся убивать таких же пленников, таких, как они сами. В душе юноши царила паника и смятение. Воспитанный на ценности человеческой жизни, он в прямом смысле слова «ломал» себя, пытаясь заставить смириться с мыслью о сознательном уничтожении себе подобных…
- У меня уже всё тело затекло! – выругался Николай. – Сколько нам ещё здесь сидеть?
Вопрос был обращён к Петровичу, как самому опытному члену экипажа. Тем более,
