барной стойки и заказал два пива.
Играло что-то англоязычное. Я прислушался:
You drink the words Ты пьёшь слова
You eat the meaning Ты ешь их смысл
You can’t get enough Ты не можешь насытиться
But you’re just dreaming Но ты просто спишь
Then you spit it out Когда ты их выплёвываешь
You despise your role Ты презираешь свою роль
And you wait for the next one И ждешь следующей порции
To feed your soul Чтобы накормить свою душу
All the things we had Всё то, что у нас было
Life stops in its motion Жизнь останавливает
All is melting down Всё плавится
Into the acid ocean В кислотном океане
We composed the light Мы создали свет
The symphony of notion. Симфонию значений
The resonance of time Соответствующую времени
Dies in an acid ocean Она умирает в кислотном океане
Time is the keeper of the track Время — хранитель пути
Nothing ever will come back Ничто не вернётся назад
And everything falls apart И всё распадается
Into a billion pieces of art На миллиарды произведений искусства
All you want is a dream of life Всё, что ты хочешь — это видеть сны о жизни
You hate the ones who try to wake you И ты ненавидишь тех, кто пытается тебя пробудить
You want to go back into the land Ты хочешь вернуться туда
Where you are fat and full of purpose Где ты откормлен и пересыщен целями
The very last view Твой последний взгляд
Reached deep into space Направлен в глубины космоса
Into the darkness Во тьму
Fixed by death Он остановлен смертью
Forever unseen by the eye Навсегда невидимый глазом
A bright sun shines right behind Яркий солнечный свет позади
The refusal to turn around Отказ повернуться
Merges darkness with mankind * Соединяет человечество и тьму
*Project Pitchfork — Acid Ocean
От песни веяло безысходностью. Как и от этого места. Наверно, это был правильный финальный аккорд, который облегчал расставание с этим миром.
28
Перед тем, как ехать в аэропорт, я зашёл в ближайший офис Сбера и купил инвестиционные слитки и монеты на все сбережения, оставшиеся после расходов на постройку убежища. Чтобы тащить всё это дело, пришлось приобрести небольшой чемоданчик усиленной конструкции. Ваня перевёл половину своего счёта в пользу родителей, а на то, что осталось, тоже купил слитки.
После этих манипуляций я ещё раз спросил его — точно ли он хочет идти с нами. Он ответил утвердительно, ни минуты не колеблясь. Что ж. Так тоже бывает. Я не стал копаться в его душе и проводить допросы с пристрастием; будет время или желание — расскажет сам, почему так сложилось.
«Шеф» позаботился о нас. Когда я попытался забронировать билеты на ближайший рейс до Горно-Алтайска, то обнаружил, что билеты уже куплены, причём в бизнес. Совсем не мелочь, учитывая, что предыдущий раз мы имели возможность принять душ в служебных помещениях танковой части под Читой. А доступ в бизнес-зал давал такую возможность.
По прилёту ждал ещё один приятный сюрприз: нас встречали. Служебная гражданская машина местной управы, внедорожник. Снова позаботился «шеф». Что ж — разумная мера, учитывая, что наш уход полностью соответствует его интересам…
Дорога вышла довольно утомительной. После многочасового перелёта спать уже не хотелось; приходилось пялиться в окно и раз за разом прокручивать в голове одни и те же мысли.
Никаких тревожных предчувствий у меня не было. Наоборот: я был расслаблен, настроен на философский лад. Уже ощущал себя в другом мире.
Поэтому заявление старлея, который отвечал за охрану объекта, застало меня врасплох: «А, они уехали. Пару часов назад. К ним заехал ваш друг, она его узнала и дала добро на доступ. А потом они поехали все вместе. Даже кошку забрали!»
Вот тут-то у меня и ушло сердце в пятки. Я сразу понял, что это мог быть за друг, и в тот же момент успел возненавидеть себя за благодушие и стремление сделать как-то по-хитрому, поблагороднее. Оставить врага в живых. Пускай и с намерением заставить его мучиться.
— Куда они уехали? Направление?
Глядя на моё лицо, старлей как-то сжался, потерял уверенность.
— Да по дороге, на север… если нужно — в миг найдём! Тут деваться-то особо некуда. В тридцати километрах есть старая железка, заброшенная станция, за ней — посёлок. И дальше необорудованный грейдер до ущелья… то там километров пятьдесят! Они наверняка в посёлок поехали… — забормотал он.
— Ключи, — бросил я, кивнув на служебный внедорожник, который стоял у ворот моего дома.
Старлей поколебался секунду, но потом передал плоскую шайбу ключа.
— Если нужно — мы можем дрон поднять. Точно скажем, где они, — добавил он.
— Поднимай, — кивнул я, уже направляясь к машине.
— Есть, — кивнул старлей, — в машине рация. Я буду на четырнадцатом канале.
— Принято, — кивнул я, — да. Оружие?
— По штатному расписанию в машине, — ответил старлей, — личное не могу без указания командира. Извините. Лучше застрелиться!
— Нам хватит штатного, — ответил я.
Я давно так не гонял. Думал, что утратил навыки экстремального вождения — но под влиянием адреналина они быстро восстановились. Ваня, к его чести, поездку никак не комментировал. Только крепко держался за поручень.
Минут через двадцать ожила рация:
— Первый базе, — судя по всему, с позывными ребята решили особо не париться, — подтверждаем визуальный контакт. Они стоят возле станции. Идут от машины в сторону заброшенных путей.
— Принято, база, — ответил я, — отбой.
Остаток дороги я толком не помню. Дорога свелась к мельтешению дорожного покрытия и борьбе с законами физики.
Я чуть не врезался в припаркованный у путей старый, покрытый многодневной грязью, УАЗик. Должно быть Даниил добыл его в части. И весь этот путь проделал на нём.
По науке надо было бы остановиться и осмотреть автомобиль. Но я не мог терять ни секунды, даже ради порядка, когда речь шла о моей семье.
Проскочив мимо, я остановился возле рельсов. Дальше ехать смысла не имело — только машину загубишь, на кочках да на кусках разного техногенного мусора, среди которых попадались ржавые тележки и колёсные пары.
Я выскочил из-за руля, даже не нажав кнопку дезактивации.
Не знаю, как я нашёл их. Наверно, звериное чутьё помогло. Я не тратил время на осмотр многочисленных подозрительных мест; сердце неудержимо тянуло меня в дальний конец бывшей станции, где на ржавом запасном пути стояли два крытых грузовых вагона.
Когда я пулей влетел внутрь, Даниил замер.
На полу была нарисована мелом какая-то сложная схема. В её центре стояла довольно большая клетка, с толстыми прутьями. По углам клетки, наверху, чадили небольшие факелы. Это было, мягко говоря, небезопасно, с пожарной точки зрения, но обращать внимания на такие мелочи не было времени.
Внутри
