Теперь невредно бы и самому остаться в живых. Помирать ради товарищей дело хорошее и нужное иногда. Но когда спасаемые в безопасности, хорошо бы и самому оказаться там же.
Но зловредные роботы пасли барак на совесть, не подойти. А сил у Данилы становилось все меньше и меньше. Действие снадобья собакоголового потихоньку шло на убыль. Еще немного – и от голода, кровопотери и бессонницы останется только одно: лечь и тихо помереть, став добычей бродячих крысособак. Что обидно. Вот и пошел Данила ва-банк, открыв огонь из-за укрытия по бронированным тварям.
Твари отреагировали правильно. Зарычали и бросились вперед, подняв тучу пыли, – не хуже дымовой завесы получилось. За которой Данила благополучно совершил свой маневр, пройдя заранее рассчитанным путем через развалины к загадочно неубиваемому бараку. И даже внутрь проскользнул незамеченным, пока туповатые динозавры громили огневую точку, давно оставленную стрелком. Проскользнул… и встал посреди дома, удивленно переводя взгляд от одной стены к другой.
Пол был полностью стальным. Полосы узких бронепластин когда-то давно были покрашены в темно-коричневый цвет, имитируя дощатое покрытие. Ныне же от краски остались только грязные следы, а неприкрытая правда вылезла наружу во всей красе. Кому же это понадобилось делать в бараке стальной пол? И где в этом сплошном бронепокрытии может быть люк, в котором могли укрыться товарищи дружинника?
Данила даже на всякий случай прикладом стукнул пару раз по стальным доскам. Ответом ему был глухой звук, свидетельствующий только об одном – под полом не было никакой полости. Только толстенная сталь, способная выдержать огонь всех кремлевских орудий вместе взятых.
Дружинник в первые мгновения даже растерялся немного. А куда ж тогда отряд делся-то? Следы ведут сюда и с другой стороны барака не возобновляются, Данила даже специально из окна выглянул. Выглянул – и тут же отпрянул назад.
В оконный проем ткнулась башка «Рекса». Клацнула зубами, не достала, фыркнула злобно и исчезла. Вместо нее всунулся манипулятор робота, похожий на кузнечные клещи.
Данила отпрыгнул в сторону, но при этом еле увернулся от второго манипулятора, всунувшегося в барак с другой стороны. Оба «Рекса», обнаружившие и обман, и обманщика, решили поквитаться. Вернулись к месту несения службы и принялись с двух сторон прочесывать барак огромными стальными клешнями.
Чтобы не попасться в гигантские манипуляторы биороботов, дружиннику пришлось изрядно побегать по бараку. Наконец ему это надоело, да и действие снадобья полностью сошло на нет. Еще немного – и одна из щелкающих клешней не промахнется, а это верная смерть. Оставался единственный выход – выбежать из барака и рвануть изо всех оставшихся сил назад, к развалинам. Глядишь, тяжелые твари застрянут там среди пучков ржавой арматуры или в подвал какой-нибудь провалятся. Шанс, конечно, ничтожный, но, похоже, единственный.
Данила и рванул, улучив момент, когда «Рекс» был на приличном расстоянии от двери. Со всех оставшихся сил, которых, казалось, уже и не осталось вовсе, удивляясь про себя на бегу, мол, как это? Вроде б только что казалось, еще немного – и помру прям на месте, ан нет, бегу, да еще как! Когда цель есть, оно всегда проще. А цель – вот она, развалины со слепыми квадратами окон, до которых беготни всего-то ничего, метров триста от силы…
Но добежать не получилось. Уже полпути, считай, пронесся по прямой Данила, как вдруг услышал за спиной тяжелый грохот. Стальной динозавр догонял беглеца. Дружинник аж затылком почувствовал: вот сейчас, именно сейчас распахнутая пасть твари сомкнется у него на шее. И не нашел ничего лучшего, как упасть ничком, проехавшись при этом по инерции на животе по осколкам кирпичей.
Он не ошибся. Сверху клацнуло, будто крышка огромного сундука захлопнулась. А следом тоже по инерции над Данилой пронеслась многотонная туша. Дружинник едва успел откатиться в сторону, чтобы его массивным хвостом по земле не размазало.
Впрочем, «Рекс» пробежал лишь с десяток шагов, после чего резко затормозил, подняв облако пыли, и завертел башкой, соображая, куда подевалась жертва.
Жертва тем временем вскочила на ноги – и едва вновь не упала от слабости. Мир кружился перед глазами цветными пятнами калейдоскопа, в котором смутно угадывались очертания недалеких развалин.
«Добежать… Во что бы то ни стало добежать… Ты жив, пока у тебя есть цель…»
Путаные мысли бились под черепом, словно клубок растревоженных аспидов. Но Данила все же сумел отогнать их прочь. Думать вредно. Начнешь думать, и тело предательски примется посылать сигналы в мозг, мол, хорош, не могу больше, лучше сдохнуть и все такое. Ну уж нет! Есть цель – вон тот заросший плющом подъезд без дверей, похожий на пасть дохлой рыбы. А если она есть, если глаза еще различают ее в мешанине разноцветных пятен, мечущихся перед глазами, значит, добежать до нее надо во что бы то ни стало.
И дружинник побежал. Правда, сделать ему удалось только несколько шагов…
«Рекс» могнул хвостом. Данилу словно бревном по ногам долбанули. Удар был страшным. Дружинника приподняло над землей и унесло вперед метров на пять. Хорошо, что не по коленям пришелся удар стальным хвостом, а чуть ниже пятой точки. Кости вроде целы… Теперь надо подняться и снова бежать… Надо подняться…
Динозавр шагнул вперед, готовясь, наконец, сожрать безвольное биотопливо, которое теперь-то уж точно никуда не денется, разинул пасть… и замер, приняв отдаленную команду от того, кто наблюдал за охотой через видеокамеры обоих роботов. Железные рамки шамов, вживленные в черепа «Рексов», воистину творили чудеса дальней связи, позволяя даже слабому нейроманту в любой момент подключаться к управлению послушными машинами.
Био разочарованно захлопнул пасть, потом осторожно подцепил тело дружинника кончиком хвоста и слегка подбросил вверх. Человек был еще жив и среагировал правильно, приземлившись на четыре точки. И тут же получил новый удар слева. Подоспевший второй биоробот включился в игру – аккуратно схватил манипулятором полуживого дружинника и швырнул его своему стальному напарнику…
* * *
Закрыв глаза, нейромант покачивался в кресле. Его пальцы, казалось, жили отдельно от тела, вращая узкий кинжал наподобие пропеллера. Профессору, сидящему в кресле напротив, эта картина изрядно надоела. Делать было решительно нечего – все процессы запущены, до окончательной доводки «Аконкагуа» оставалось от силы четверть часа, и это время надо было куда-то деть.
– Позвольте полюбопытствовать, чем вы сейчас заняты? – осведомился он, с некоторым усилием придав голосу нейтральный тон.
