Покончив со всеми тремя жертвами, Уве сыто рыгнул и повернулся к молчаливо стоящим Демонам. От них опять отделился тот, что был в самом черном плаще.
— Первое Посвящение Черной Радуги ты прошел, — сказал он Уве на языке мысли. — И теперь, если ты дашь добровольное согласие, один из нас сможет протянуть к тебе свою Нить Силы. И в твоем физическом теле, уже сейчас, в твоем мире, станут жить две Сути — твоя и его. Ты согласен?
— Сначала я хотел бы узнать Истинное Имя того, кто будет моей Второй Ипостасью.
Демоны недовольно переглянулись, но тот, который мысленно говорил с ним, произнес:
— Что ж, это твое право по Закону.
И кивнул одному из стоявших в ряду Демонов. Тот вышел вперед и, скинув с головы капюшон, произнес свое Истинное Имя. Весьма приблизительно его можно было перевести на любой из человеческих языков как «Приносящее Радость Болью Дитя Хаоса».
Ведущий ритуал Демон снова спросил Уве:
— Согласен ли ты разделить Сладость Ужаса, Боли и Страданий с носителем этого Имени?
— Да, я готов пустить его Сущность в свое физическое тело и делить с Ним всю энергию Ужаса, Боли и Страданий! — мысленно ответил Уве.
Тогда Черный Демон произнес Замковую Фразу:
— Да свершится Вселение! И да проявится в мире человеческом новый Воплощенный Ужаса!
Уве ощутил, как его эфирные тела словно погрузили в некую субстанцию, которая проникла в них и срослась, сплавилась со всеми его энергетическими структурами. После чего он стремительно понесся опять вдоль потока черной энергии и снова увидел, только теперь уже очень отчетливо и ясно, Черную Радугу. Еще мгновение- и Уве почувствовал себя в своем бездыханном теле, неподвижно, с остановившимся сердцем, сидящим в пещере. Судорожно вдохнув, он страшно закричал от дикой боли, которая пронзила его, когда в каждой клеточке его тела вдруг словно что- то заворочалось и распухло.
И когда, выгнувшись дугой, Уве уже готов был вновь потерять сознание, в его голове прозвучал Голос:
— Ты еще недостаточно модифицирован. Твои ткани и гены еще хранят слишком много от Слепка Первотворца. Поэтому они сопротивлялись Моему Вселению. В то же время твои муки дали мне отличную пищу. Но теперь все позади. И мы с удовольствием насытимся Болью и Страданиями наших жертв.
Вспотевший и дрожащий Уве поднялся с колен и неожиданно понял, что в пещере не сделалось светлее, а просто он стал видеть в темноте, как днем. Быстро придя в себя, он нашел свой рюкзак и, не включая фонаря, совершенно уверенно пошел на шум подземной реки. Теперь он знал, что если бы не выдержал Испытания Великой Черной Мессы, его тело так и высохло бы среди этого лабиринта, поскольку покинуть пещеру обычным способом было невозможно. Зато отныне Уве мог совершать многое из того, что даже ему, Воину Высшего Уровня и Магу пятого Уровня Посвящения, ранее и не представлялось возможным.
Выйдя к ревущему подземному потоку, Уве самодовольно усмехнулся. Избыточная энергия клокотала в нем, будто в проснувшемся вулкане, который должен был выплеснуть из себя излишки силы. Уве знал, для чего нужна энергия, переполняющая его. И прямо с рюкзаком прыгнул в беснующийся водопад. И, уже подхваченный потоком, сделал мощнейший выброс своей физической сути из энергетического кокона, а проще говоря, растворил свое тело в воде, сохранив лишь ключевые связи между его атомарными структурами. Только так и можно было, вместе с Черной Рекой, выбраться из Лабиринта Зла, чтобы потом, собрав составляющие в единое целое, вновь обрести плоть по прежнему образу и подобию, но уже с двумя сущностями — от Бога и от дьявола. И стать тем, кого в целом ряде древних традиций, включая учение индейцев хопи, называют людьми с двумя сердцами.
Глава 27. Будущее отбрасывает тени
— Я много раз пыталась рассказать тебе, и не решалась, — тихо проговорила Глаша, нежась в постели с Дмитрием. — Знаешь, куда добиралась моя мысль во время магического прорыва, когда я плавала дельфином?
— Куда же? — пробормотал он в полудреме, почти не вслушиваясь в ее лепет.
— Я видела будущее. Себя и нашего сына. — Она помедлила, ожидая вопроса, и, не дождавшись, промолвила с горечью: — Там не было тебя! — И вновь повторила, не сдерживая эмоций: — В этом будущем не было тебя, милый!
— Но мы же не договаривались о том, что будем вместе всю жизнь, — вяло попытался отшутиться Дмитрий, с трудом отгоняя дремоту. — Ты же знаешь, я не принадлежу даже себе, не говоря уже. — он умолк, спохватившись, что может невзначай обидеть ее словами.
— Не говоря уже обо мне, — закончила его мысль она. И продолжала с горячностью и болью: — Ты не понял! Тебя не было совсем! По другой причине! И почему- то в этом будущем был мальчик, вернее, подросток. Он любил играть с нашим сыном и ради этого к нам приходил. Я так и не смогла понять, кто он, как ни пыталась проникнуть в его тайну.
— Ты могла что- то не так увидеть или осмыслить, — принялся успокаивать ее Дмитрий, хотя и у него на мгновение сердце сжалось в тяжелом предчувствии. — Не думай о плохом. И тем более не говори об этом вслух, чтобы мысли и слова ненароком не материализовались.
— Милый! Как я могла тебе не сказать?! Должен же ты знать об опасности! Ведь наверняка есть дилемма — по какой дорожке идти! Не бывает так, чтобы был единственный путь! Евстигней говорит: человек сознательно делает выбор! Именно выбор! — повторила она с нажимом на последнем слове.
— Не беспокойся: я в здравом уме и выберу то, что подскажет мне сердце. — Он осторожно приподнял пальцем ее подбородок и пытливо заглянул ей в глаза. — А теперь сознавайся: таким изуверским способом ты на самом деле хотела сообщить мне, что ждешь ребенка?
Она смущенно потупилась.
— Я еще не уверена.
За окном раздались царапающие звуки, словно кто- то карабкался по стене. Сквозь стекло на подоконнике с уличной стороны проявилась вздыбленная тень. Два светящихся кошачьих глаза смотрели в сумрак комнаты.
— Будто демон из преисподней! — вскрикнула Глаша, испуганно прижимаясь к Дмитрию.
Еще мгновение — и пятнистый кот вспрыгнул на перекладины рамы, оказавшись в проеме открытой форточки. И тут же кубарем полетел вниз, сбитый ботинком, запущенным в него Дмитрием. С визгом и воплем кот впечатался в землю, проворно вскочил на ноги и бросился наутек.
— Вот тварюга, — выругался Дмитрий. — Так и подмывает помчаться за ним, выяснить, наконец, всю его подноготную. Чую нутром: там есть что- то темное. Кстати, давно он здесь живет?
— Его привез Андрей Мигалов. Правда, он потом сказал, что его кота словно подменили: стал какой- то неуживчивый, злобный и жить повадился где- то в тайге.
