растущим воздействием крепкого алкоголя, Макс и Жук ненадолго притихли. Перестав время от времени прихлёбывать из своих кружек и закусывать найденными деликатесами, они, очевидно, пытались сейчас представить, что же такое нужно ощущать, чтобы захотеть оторвать лицо самому себе.
— И чё… Больше-то в лес никто не ходит? — Первым нарушил молчание флегматичный Макс.
Васёк ответил не сразу. Войдя во вкус, он выдержал паузу, наполненную шумом ветра в кронах деревьев вокруг дома и потрескиванием тлеющих в костре угольков.
— Говорят, видели, как туда ходили краснопёрые… — Он мотнул головой в сторону зданий детской больницы. — И даже вернулись обратно. Точно вам говорю — они там все сатанисты какие-то! Наверняка души Чёрному Жоре продали. Поэтому и нагибают всех вокруг теперь.
— Т-ты т-так говоришь, к-как будто это что-то п-плохое. — Алкоголь чудесным образом излечивал Жука от заикания всё больше и больше. — Н-никто же не видел, как они ж-жертвы приносят… К-кошек, там, жгут… Или людей. А н-наоборот. П-по… По-о… П-п-о-о…
— Порево устраивают? — Васёк оживился. — Оргии?
— Помогают! — Жук снова посмотрел на него с возмущением и махнул рукой привычным жестом. — П-подлечить могут. Т-таблетку дадут б-бесплатно, если нормально п-попросить.
— Первая таблетка обычно всегда бесплатно. Знаю я эту хуйню. — Недовольно проворчал Макс. — Не верю я им. Строят из себя добреньких. А сами с этими вольскими бабами корешатся. А они же вообще головорезы отмороженные. И хорошо если только голову отрежут сначала.
— Амазонки жёсткие, конечно… — Согласился Васёк. — Но клёвые же… Им форма идёт…
— Ага! Иди, блядь, попробуй их патрулю такой комплимент сделать. А я посмотрю, долго ли твои яйца при тебе останутся.
— Ну хуль… — Васёк пожал плечами. — Раньше-то вообще хер знаешь — дойдёшь до лагеря с добром или нет. Ну как кто доебётся. А щас главное самому не выёбываться — и норм. Ходи, ищи чё хошь по хатам. Главное к ним не лезь. И на родник спокойно можно ходить.
— С-слушь, Васёк… А Диман н-ничё не говорил, ч-чё там щас у ленинских вообще т-творится? Я с-слышал, что к-какая-то болезнь на окраинах п-появилась. Б-быстро всех б-берёт. В Поливановке и Ж-Жасминке. И вроде даже в Е… Е-е…
— Ебенях?
— Елшанке!
— Не знаю… — Васёк снова начал разглядывать разложенные у костра пакеты и консервные банки в поисках оставшейся закуски. — Зимой же ещё куча народу полегло. Долбоёбы, которые срали там же, где и ели. От кровавого поноса. А ща вроде наоборот подуспокоилось.
— Не. Там, г-говорят, все к-ка… к-ка-а…
— Какают? Ну я ж говорю — кровавый понос…
— Кашляют!
— Да заткнитесь вы… Нашли время про понос говорить… Васёк, чё там, осталось ещё чё-нить вкусного? Давайте закусим по последней и на боковую… А то уже спать хоч…
Грохот со стороны чердачной двери, ведущей из подъезда на крышу, не дал Максу договорить. Выстрел дробовика вырвал запертый замок с мясом, и дверь распахнулась, пропуская на крышу пятёрку фигур в военной форме. Распределившись по углам чердачной будки, бойцы тут же нацелили своё оружие на три силуэта, темнеющих на фоне гаснущего костра:
— Руки вверх! Не двигаться! — Резкий девичий окрик заставил пацанов вздрогнуть ещё сильнее, чем от грохота распахнувшейся двери.
Пацаны испуганно уставились на камуфляжные тени и замерли с задранными руками.
— Альфа-один! Гамма-три. Тут на второй точке гражданские. Трое. Не сопротивляются. Приём.
После недолгой паузы рация пискнула, и из динамика послышался бархатистый голос командира амазонок:
— Задержать. Эвакуировать. При сопротивлении — уничтожить. Гамма-три, подтвердите готовность ко второй фазе. Приём!
Вооружённый силуэт махнул стволом в сторону испуганных мальчишек:
— Встать! На выход!
— Дайте хоть хавку-то собрать…
— На выход!!! — Девчонка рявкнула с такой силой, что спорить больше никто не захотел. Про то, что им полагалось в случае сопротивления, расслышали все трое. Захмелевшие пацаны неловко поднялись и, не опуская рук, последовали нетвёрдой походкой к распахнутой двери под прицелами пяти автоматов. Пара амазонок последовала за ними обратно внутрь.
Пара боевитых девчонок осталась у входа, а та, у которой была рация, подошла к краю крыши. Убрав автомат за спину, она сняла с другого плеча снайперскую винтовку, раздвинула сошки и присела с ней у ограды:
— Альфа-один! Готовность ко второй фазе подтверждаю. Жду приказов. Как поняли, приём!
— Вас поняла, гамма-три! Всем гаммам! Повторяю, всем гаммам! Объявляю старт второй фазы операции «Жук в муравейнике»! Подтвердить приём приказа по номерному порядку! Приём!
Полуденное солнце ударило по закрытым векам сквозь окно — облака разогнало дневным майским теплом. Ладно, хватит дрыхнуть. Ещё и за дверью шум какой-то, суета… Уже точно опять не уснуть.
У дверей моей палаты стояла пара незнакомых кадетов. А в коридоре было просто не протолкнуться — мальчишки и девчонки всех возрастов деловито сновали туда сюда — кто по одиночке, кто парой, кто небольшим строем. Потрёпанные чёрные бушлаты, белые халатики медсестричек, выцветший камуфляж амазонок, средневековые котты и хитоны бойцов Чёрного отряда — я словно попал на какой-то праздничный карнавал. Только никто не праздновал — все были заняты делом — переносили грузы, получали срочную медицинскую помощь, раздавали приказы подчинённым, мыли окна и штукатурили стены. Как будто гигантский муравейник, где каждый чётко знает свою роль и всегда находится при деле. У соседних дверей тоже стояли вооружённые караулы. Моё появление вызвало несколько заинтересованных взглядов. Кто-то поздоровался, кто-то походя кивнул. Здесь ко мне привыкли. Здесь я уже давно для всех свой. В кругу друзей. Хотя знакомых лиц я не видел. Наверное все мои юные приятели сейчас тоже сильно заняты где-то ещё.
— Что-то народу в последнее время резко прибавилось. — Поделился я мыслями вслух со своими охранниками.
Бритоголовый паренёк с кобурой на поясе равнодушно пожал плечами:
— У нас всегда были новые рекруты. А в последнее время — особенно много. Весь центр хочет вместе с нами обустраиваться. Из заводского тоже постоянный поток ребят, которым надоело по чердакам ныкаться. И жить, когда не знаешь, будет завтра чего поесть или нет…
— Эдак на всех еды-то не напасёшься…
Второй охранник — рыжий курносый паренёк — улыбнулся:
— Халявщиков у нас не держат. Кто работает, тот ест. Да и в рейды ходить проще теперь. Опасности нарваться на вооружённых бандитов почти нет. А если народу хватает — то с собой унести можно гораздо больше. Так опять-таки удобнее — вооружённый отряд, охрана — всегда налегке. А находки несут те, кому оружие ещё не доверяют.
— А вы, я так понимаю, из старой гвардии? — Я указал на оружие, висящее на поясе у моих собеседников.
— Ага, ещё зимой вместе
