на этот раз без жутковатой ухмылки.
– Ой-ой, Джонни, нас заметили. И что теперь делать? – послушав немного Смита, Хохотун кивнул и перемахнул через ограждение. Приземление вышло мягким, как у кота – Василий спружинил всем телом так, будто бы он только тем и занимался в своей жизни, что тренировался приземляться при падении с высоты: – Здравствуй, дорогой друг! А где ты оставил тех милашек? Я как-то пропустил это.
– И ты здравствуй. Да там, под стеной, где им ничего не грозит, – Вася обернулся и посмотрел туда, куда я махнул рукой. Высунувшая было нос из-за угла Юко тут же спряталась обратно, едва увидела рядом со мной Хохотуна. Покачав головой, парень вновь перевёл взгляд на меня.
– Даже не спросишь, какого чёрта я живой и здоровый?
– А зачем? Ты же говорил, что много раз погибал, так что нетрудно было догадаться, что с тобой будет всё в порядке, – школьник выглядел разочарованным. Похоже, что он ожидал куда как более интересную реакцию с моей стороны. Ладно, так и быть: – Удивлён только, что ты так быстро оказался рядом с нами. Думал, что ты где-то в другом измерении восстанешь или что-то такое.
– Это было бы слишком сложно и муторно. У меня всё проще – если убили, то я тут же появляюсь за ближайшим углом. Как новенький, даже пачка сигарет в кармане снова полная становится, представляешь? – вот же чудной парень. Даже в своих собственных смертях умудряется находить какие-то плюсы. Смог бы я так на его месте? Может быть и да. Но скорее всего – нет. Умирать было больно, не хотел бы я снова загнуться от сердечного приступа. А у Хохотуна гибель наверняка обычное дело, и он, так сказать, продегустировал множество вариантов. Нет, точно бы не смог. Слишком больно и страшно.
– Честно – не представляю. Но тебя, похоже, всё устраивает. Чем болтать под взглядами этих тварюг, давай лучше пойдём ломать лицо Астароту?
– Ну, если ты настаиваешь, – Василий надел свою обычную ухмылку. Синхронно мы хрустнули пальцами и, переглянувшись, засмеялись. Даже удивительно – такие разные даже на вид, но получилось такое забавное совпадение.
В приподнятом настроении мы зашагали прямо к горящему в чаше огню Бездны, из которого не переставая выходили всё новые и новые демоны. Да, будет битва, и будет она страшна. Но я не один. И потому наверняка выйду победителем.
Глава 17
Мы приближались к чаше Бездны шаг за шагом. Выжженная в пепел земля шуршала под ногами, в спину дул горячий ветер. Воздух со всей округи тянулся к жаркому пламени, что плевалось в небо снопами искр всякий раз, когда из него выходил очередной демон.
Сама чаша, издалека выглядевшая всего лишь большим блюдцем, оказалась поистине огромной – никак не меньше пятнадцати, а то и двадцати метров в диаметре. И даже с такими внушающими жуть размерами демоны едва успевали выходить так, чтобы не биться носами о затылки друг друга. Словно бесконечный конвейер, порождавший всё новых и новых тварей из Преисподней.
На самом деле все эти демоны уже успели погибнуть на Земле. Теперь же, воплощённые вновь, они готовились отправиться в новые битвы. Вокруг чаши Бездны расположись десятки огненных врат – порталов, в которых виднелись далёкие руины городов, лежащих на другом конце света. Вот через одни из врат виднеется горящий Лондон с его прекрасными, но горящими ныне башнями, а в соседнем портале можно разглядеть пылающие улицы Нью-Йорка. Все самые крупные города самых боеспособных стран были обречены сражаться с бесконечным потоком демонов. Как минимум до тех пор, пока мы не отвлечём всё эту тысячную ораву на себя.
Мне не очень-то хотелось врываться и голыми руками перемалывать в кашу всю эту огромную толпу. Но выбора не было. Я повернул голову к Васе и сказал:
– Ну что, прикроешь?
– Ещё спрашиваешь, – кивнув ему, я пошёл навстречу очередям демонов, выстроившихся к порталам. И под надзором летающих глаз, которые хоть и совершенно точно заметили нас ещё на подходах к Лопатинскому саду, но почему-то не торопились выжигать своим огненно-лазерным зрением двух наглых нарушителей.
За моей спиной Хохотун сказал в небо – а точнее, обратился к Смиту:
– Подключи Ваню к разговору. И слушать ничего не хочу… Да, лучше всего будет, если и я буду слышать его, и он меня.
Интересно, чего это Джон не хотел меня сразу, с ходу же допускать до разговора? Ну, не мне осуждать чужие странности. Не с моими тараканами в голове. Тем более, что эти двое так давно работают вместе, что я наверняка им как собаке пятая нога. Спустя несколько секунд в голове, тем не менее, раздался голос Смита:
– Ну что, дорогой товарищ? Готов к решающей битве за этот мир?
– Готов. Как Гагарин и Титов, – ответил я ему, хмыкнув. Ответом мне был усталый вздох – не Джона, а Василия. Юноша прокомментировал мою присказку:
– Говоришь прямо как моя мать. Ты из какого года вообще выполз?
– Из две тысячи девятнадцатого.
– Брешешь, не может человек из будущего говорить такими фразами, – стоп-стоп. Это что сейчас было? Я точно не ослышался?
– Из будущего?
– Эм, ну, как бы да. Я-то из две тысячи тринадцатого, – интересно получается. Вот бы поговорить с ним по человечески, в спокойной обстановке. А не сбивать боевой настрой проснувшимся любопытством.
Ведь мне с самой своей смерти,
