упал на землю.
Я переместился правее и оказался недалеко от мага земли, который под градом пуль швырял в меня длинные шипы. Переместившись ближе, ударил его ладонью с огненным импульсом. Противник пошатнулся. Второй удар сбил его с ног, и во все стороны полетели куски камня. Человеку разворотило живот.
Неожиданный удар сшиб меня с ног. Я не успел опомниться, как оказался поднятым над землёй. Одарённый дружинник левой рукой удерживал щит, закрываясь им от пуль, а правой манипулировал воздушными потоками. Он пытался сковать мои движения и придушить, но я метнул в него взрывной шар.
Одарённый упал, я — тоже, но немедленно вскочил и стал бить «стрелами». Противник поднялся и создал невидимую полусферу, закрываясь от огненных снарядов, что летели с двух сторон, но долго удержать её не смог. Защита пропала, ему в голову угодил сгусток пламени, спалив содержимое черепной коробки.
Четыре дружинника бросились обратно в дом. Я переместился следом за ними и создал вихрь пламени. Нечеловеческие вопли слились с шумом огня и тут же смолкли. Один парень успел заскочить в здание, трое остались возле крыльца обгоревшими трупами.
Я махнул рукой своим, чтобы они поторапливались, а сам двинулся ко входу.
Под козырьком была высокая деревянная дверь. Открыв её, я стал жечь всё внутри струёй пламени. Мои бойцы подбежали к окнам, и туда полетели эфирные бомбы и магические взрывные шары огня. Раздались хлопки, на первом этаже тоже вспыхнул пожар. Дым валил такой, что слезились глаза.
Заходить внутрь не имело смысла. Если там кто-то и остался, то скорее всего, задохнётся, если он не маг воздуха и не способен управлять воздушными потоками. Нам и самим пришлось отойти подальше от стены.
Я пересчитал своих бойцов. Все двадцать человек были в строю. Первая стычка закончилась в нашу пользу.
Со стороны ворот до сих пор доносились стрельба и удары камня. Из-за двухэтажной пристройки мы не видели, что там происходит, но очевидно, бой продолжался. Сколько противников ещё находится на территории? Сколько наших полегло из основной группы? Пока невозможно было сказать ничего конкретного.
— Ты и ты, — я ткнул пальцем в двух амбалов с автоматами. — Разведайте, что там творится. Одарённые — восполняем силы. Остальные перезарядите оружие и держите периметр. Мы ещё не закончили.
Я сосредоточился на эфирных каналах и стал восполнять баланс. Очень много сил ушло на мощные шары огня, а сколько ещё придётся драться, сколько ещё предстоит встретить одарённых, неизвестно.
Но не успел я толком напитаться эфиром, как мои стражники снова принялись в кого-то стрелять. Два парня, которые ушли на разведку, прибежали обратно.
— Они от ворот идут, — крикнул один, меняя барабан своего пистолета-пулемёта и прячась за углом.
Угол дома разнесло ударом булыжника. Следующая глыба отрикошетила от земли и снесла одного из моих стражников.
Я ринулся навстречу врагу.
Со стороны ворот шли человек десять. В свете фонарей я отчётливо видел их. Половина из них отстреливалась от кого-то позади, а один кидал в нас снарядами. Он остановился, земля перед ним разверзлась, и между нами оказалось огромное каменное существо, достающее головой до окон второго этажа. Самый обычный магический голем — ничего особенного.
Широкими шагами великан двинулся мне навстречу. Я рывком переместился ближе и огненным импульсом ударил существу в живот. Голем покачнулся и принялся размашисто бить по мне. Я пригнулся, отскочил в сторону. Шар огня угодил ему в голову.
Великан не сдавался и пёр на меня, размахивая тяжёлыми, бугристыми ручищами. Я попятился, переместился влево, затем вправо, создал меж ладоней взрывной сгусток пламени и кинул в голема. Яркая вспышка — и во все стороны разлетелись обломки. Существу снесло ногу и полтела, монстр грохнулся на землю.
В меня угодил град каменных осколков. Удары в грудь, живот и голову оказались болезненными. Рывком я ушёл от атаки, следующим переместился к невысокому мужчине со шрамами на лице, который создавал заклинания.
Обменялись ударами. Я пригнулся и одновременно двинул противнику кулаком в живот, а затем резко выпрямился, нанеся апперкот. Одарённый отшатнулся, и огненная волна сбила с ног его и тех, кто находились рядом.
Одарённый поднялся. Но тут что-то просвистело, и его голова отделилась от шеи и шлёпнулась на снег, разбрызгав вокруг кровь. У одного из эфирников отлетела рука, а затем — полбашки. Маг воздуха из моего отряда кидал невидимые клинки.
Маг земли добивал булыжниками ещё какого-то одарённого, тёмный дух, вцепившись в одного из эфирников, высасывал жизненную силу, а Марина стояла с огнём в руках — перед ней дымились два трупа.
Но от ворот уже двигалась следующая партия.
— Не стрелять! — скомандовал я своим, заметив на рукавах приближающихся людей красные повязки. — Это наши.
Отсюда можно было видеть, что делается у проходной. Сами ворота отсутствовали, наши стражники вбегали на территорию, стреляя по верхним этажам дома, и торопились спрятаться за склад.
Вдруг раздался жуткий треск, дом вздрогнул и фасад, смотревший окнами на улицу, рухнул. Стрельба смолкла. Всё вокруг потонуло в клубах пыли. Кто-то из магов земли хорошо потрудился. Большая часть здания, конечно, выстояла, но моими стараниями внутри разгорался пожар.
К нам подошёл начальник стражи Микеладце. С ними были восемь парней и одна женщина — все в растрёпанных, порванных пальто, без шляп. Два человека держали штурмовые винтовки, один — пулемёт БАР.
— Как дела? — спросил я.
— Они спрятались, — Микеладзе указал на дом. — Все, кто выжил — там. Юрий Степанович с другой стороны обошёл. Мы их окружаем. Сейчас будем зачищать здание.
— Так полдома уже горит. Может быть, спалить всё к чертям? Зачем лезть-то внутрь?
— Нам приказано зайти внутрь и всё осмотреть.
Я хотел поспорить, но тут дверь пристройки приоткрылась.
— Они там! — крикнул Микеладзе.
Тут же по двери и стене рядом застучал свинцовый дождь.
— Нихт шиссен, нихт шиссен! — раздалось изнутри. — Вир гебен ауф!
— Мы сдаваться! — прокричал второй голос на ломанном русском.
— Прекратить огонь! — скомандовал своим Микеладзе. — Кажется, сдаются. Отойти, всем отойти!
— Выходите с поднятыми руками! — крикнул я. — Мы не будем стрелять.
Дверь неуверенно отворилась, и оттуда один за другим вышли пять человек. Четверо держали руки поднятыми, один зажимал рану в плече.
— Вот, и первые пошли, — усмехнулся сквозь усы Микеладце. — А ну-ка, господа, принимайте
