Но бегун не хотел царапаться. На это нужно тратить энергию, а он предпочитал верить до последнего, что ему удастся выпутаться и из этой ситуации. Но, похоже, наступил момент, когда хитрую лису загнали в угол и вокруг неприступные стены и оскаленные клыкастые морды гончих собак.
Бегун закрыл глаза. Зачем он остановился, чтобы снять бейсболку?! Он задремал с мыслью, что, вполне вероятно, постарается уговорить гончих псов, загнавших его в этот капкан. Он уснул, закрыв лицо руками.
Его разбудил шум мотора и шорох шин.
Бегун открыл глаза — судя по солнцу, с тех пор как он их сомкнул, прошло около часа. Он посмотрел вниз и увидел то, о чем уже догадался. По звуку. Большой шестиколесный корабль остановился примерно в пятнадцати метрах от ловушки. Затем открылась дверь, и из недр пыльного кузова выпрыгнул человек.
Всего один, хотя бегун ожидал, что людей будет несколько.
Один — это хорошо. Есть шанс с ним справиться, хотя молодой мужчина, медленно приближавшийся к бегуну, имел хорошее сложение и уверенно держал в руке пистолет.
Он шел, оглядываясь, реагируя на каждый звук или движение ветра. Судя по одежде и не слишком сильному загару, он мог быть странником, да и корабль принадлежал явно к той категории машин, на которых путешествовали по свету одиночки. Но зачем ему нужна ловушка? Для того чтобы поесть? Или заработать? Или?
Этих «или» накопилось так много, что бегун не выдержал и первым подал голос, вцепившись в сетку и прижавшись к ней лицом:
— Эй, слушай, может, договоримся?!
Мужчина посмотрел на него, но ничего не ответил.
Он уже находился практически под бегуном, рядом с рюкзаком. Он поднял нож и внимательно осмотрел его, чтобы затем засунуть в ножны на ноге. Там торчал другой клинок, поэтому второй еле уместился, неловко топорщась, словно большая заноза.
— Да бери его! Я не возражаю! — снова подал голос бегун.
На этот раз мужчина даже не обратил на него внимания. Теперь его интересовал рюкзак. Он попинал его ботинком и аккуратно, чуть ли не брезгливо поднял тремя пальцами. Открыл. Заглянул внутрь. Достал пистолет, карту, остатки еды и флягу. Перевернул и потряс, прислушиваясь, но из рюкзака выпал лишь сухой кленовый лист, невесть как туда попавший.
Бегун, пристально наблюдавший за всем этим, беспокойно завозился в сетке:
— Эй! Ты понимаешь иньеру? Просто кивни, если да. Не хочешь? Тогда не кивай, мне все равно. Дружище, послушай, давай договоримся?! Я отдам все, что у меня есть. И отвечу на любые твои вопросы. Я знаю, где можно добыть еду, оружие. На твоем корабле добраться туда плевое дело. Только выпусти меня. Зачем я тебе мертвый? Живой я гораздо выгодней.
Он с надеждой глядел, как мужчина скрупулезно складывает его вещи обратно в рюкзак, включая нож. Закончив, странник произнес:
— Мне нет смысла тебя отпускать. Как и держать. Это не моя система.
— А чья же?!
— Откуда я знаю? — Странник развел руками. — За что тебя туда посадили?
— Это ловушка, я случайно в нее попал, мышеловка захлопнулась.
— Давно в ней сидишь?
— Часа полтора.
— Это я удачно, значит, заехал.
— Ты странник?
— А ты? Я не вижу твоего корабля. Дикарь?
— Я дикарь? Нет. — Бегун рассмеялся. — Я не живу в городах, я обретаюсь между ними. Я такой же странник, как и ты, только без корабля.
— И как же ты странствуешь? — спросил Густав.
— На своих двоих. Ты видел карту — так вот она мой верный друг. Я двигаюсь из города в город, задерживаясь в каждом на какое-то время, и иду дальше. Но в этом захолустье я времени терять не хотел. Так уж вышло, что мои желания не совпали с возможностями. Как тебя зовут?
— Густав.
— А я Руслан. Слушай, если ты не хочешь меня выпускать, то, может, дашь хотя бы попить?
— Ладно, постой, я попытаюсь тебя вытащить, — сказал Густав, с искренним любопытством оглядывая конструкцию ловушки.
— Я стою, мне двигаться некуда, — послушно сказал бегун.
— Что будет, если я перережу трос? — спросил странник.
— Скорее всего, я рухну вниз. Но его не перерезать — очень крепкий, нужен какой-то серьезный инструмент. Возможно, там, где крепятся эти тросы, есть механизм, их удерживающий и отпускающий. — Руслан кивнул налево, в сторону дома.
Густав поморщился и покачал головой.
— Я ненавижу ходить по незнакомым местам, — сказал он. — Тем более в ситуациях, которые меня напрягают.
— Все правильно, ты же странник. Насколько я слышал, многие из вас вообще не заезжают в глубь городов.
— Так-то оно так. Но жрать и заправляться тоже иногда нужно. В общем, сиди как сидел, но лучше приготовься к чему-нибудь внезапному. Например, падению с приличной высоты. Я ничего не обещаю.
— Заметано, дружище.
Бегун снова заворочался в сетке и подогнул затекшие ноги под себя, как бы садясь на корточки. В этой позе падать вниз сподручнее. Перелом тазовых костей или коленных чашечек для бегуна равносилен смерти.
Густав тем временем направился к дому, внутрь которого уходил один из тросов. Прошел мимо едва слышно шелестевшего генератора, который держал напряжение на магнитном засове и питал всю систему. С первого взгляда на его исцарапанной поверхности не виднелось никаких следов ни выключателя, ни даже самого простого индикатора напряжения. К тому же, кто знает, что бы случилось, отключи его странник напрямую. Те, кто все это устроил, могли смастерить и другую ловушку, специально для самонадеянных умников, которые захотят прийти на выручку тем, кто застрял в первой.
Поэтому странник осторожно обошел генератор и вступил в прохладный, сырой подъезд. Пять ступеней, ведущих на первый этаж, были в грязи и пыли, но по ним кто-то ходил. Густав осветил фонариком широкие следы от грубых подошв ботинок. Затем, наступая точно в них, поднялся, опираясь кончиками пальцев о побеленную желто-серую стену. Его шаги гулко отдавались в пустом здании, и как бы ни старался он идти тише, все равно постоянно наступал на что-то шуршащее, скрипящее или хрустящее.
Странник взвел курок, засунул фонарь за ремень джинсов и толкнул дверь, обитую растрескавшимся и лопнувшим во многих местах кожзаменителем. Под электрическим звонком висела медная плашка с цифрами «88», которые чьи-то умелые руки перерисовали в женские груди.
Пахло в квартире отвратительно. Путь загораживала упавшая наискось антресоль. Густав подлез под нее, вздрогнув, когда ржавый ключ, свисавший из распахнутой ключницы, коснулся его шеи, и завернул в самую первую комнату.
В ней находился сложный механизм, больше напоминавший мотор, помещенный в сердцевину стальной паутины. Через всю комнату в разных направлениях висели тросы. Часть из них крепилась к батарее, трубам отопления, а один, на блоке, был перекинут через турник, вставленный в дверной проем бывшим хозяином квартиры.
