— Несколько суток не продлится, раз вершние сумели почти в полном составе приземлиться так скоро.
— Всё благодаря хорошей артподготовке, — сказал Ниршав и подмигнул мне.
— Не надо недооценивать силы Аскеналя, — возразила предыдущему собеседнику госпожа Солор. — Бои в самой крепости могут оказаться очень длительными. Артподготовкой, Ниш, мы решили проблему только первого круга обороны. А их, Серт, как минимум шесть. Разумеется, — это уже мне, — у штаба есть планы и расчёты на все шесть кругов. Иначе и быть не может. Но, возможно, твоим ребятам всё-таки придётся поучаствовать в бою снова.
— Всегда готовы, — буркнул я.
— Отличный ответ. Особенно для чужака, — похвалил седобородый в хламиде.
— Сложно назвать чужаком того, кого я считаю младшим членом своей семьи, — сказала госпожа Солор, наклоняясь над схемой. — Почему заминка? Ниршав?
— Я узнаю, — мой приятель с озабоченным лицом помчался куда-то.
Офицеры оживились, у каждого мгновенно образовались какие-то дела, и, занимаясь ими, кто-то принялся носиться из угла в угол, общаясь то с вестовыми, то с собратьями-штабистами, кто-то зарылся в бумаги и карты, кто-то занялся и вовсе неведомыми для меня делами. Я мог лишь наблюдать за ними, теряясь, куда смотреть интереснее и познавательнее — на штурмуемую крепость или на окружающих. Впрочем, и там, и там я мало что понимал — пока.
Вестовых стало больше, но никто из них не переступил невидимой черты, отделявшей командный пункт от всего остального мира, никто не приблизился к столам и схеме настолько близко, чтоб заглянуть в тайное. Я, хоть уже и должен был, казалось, привыкнуть, всё же удивлялся иной раз. Насколько дисциплинированными были как здешние военные, так и гражданские. Что ж поделать — ментальность.
Глядя со стороны на замок, трудно было поверить, что там вдруг что-то пошло не так. Вроде. Всё по-прежнему, и вспышки такие же, и возня меж зубцов, похожих на беспорядочно обломанные брёвна частокола, такая же. Но нет, суета в среде офицеров и нахмуренное лицо Аштии свидетельствовали — уж по крайней мере они точно видят проблему.
— Серт! — окликнула меня женщина. — Я вынуждена распорядиться, чтоб ты отправлялся к своим бойцам и проследил за их готовностью к выступлению в любой момент. Нельзя допускать, чтоб в первый же день штурма нас остановили на внешнем круге. Надо любой ценой дожать сейчас, иначе на следующий день уже и огнём не выжжешь.
— Слушаю, — я коротко обозначил поклон и оглянулся на подступившего ко мне адъютанта. — Ты будешь меня провожать?
— Именно так.
Мои люди спали — почти в полном составе, кое-как разместившись в четырёх больших палатках, потеснив вещи бойцов, живших тут постоянно. Дремал и Аканш, заснувший, похоже, сидя и завалившийся на тюк с каким-то армейским барахлом. Мне стало его жалко. Я отыскал и растолкал Химера — тот сперва ругнулся было, но, разглядев меня, поспешил соорудить сонное и тупое выражение лица. Я сделал вид, будто всё в порядке.
Почти все бойцы спали в чём были, с оружием в обнимку. Поколебавшись, я решил ничего и не менять. Уж лучше потратить лишние пару минут на подъём, чем вскочить заблаговременно и отправляться в бой, шатаясь от усталости. Сев у входа в шатёр, я запрокинул голову и замер, умиротворённый.
Там, где-то за пределами видимого и слышимого шёл бой, вот-вот он мог поглотить и меня с моим отрядом без остатка, пока же вокруг царил покой. В такие минуты на грани со смертельной игрой ощущаешь бесценное благо самых простых вещей — например, возможности спокойно прикрыть глаза, вслушаться в тишину или, наоборот, суету и шум чужой жизни, ощутить реальность и пронзительную скоротечность настоящего момента.
Это мгновение сочилось сквозь пальцы неудержимо, и в этом была его ценность. Оно текло, текло — но всё ещё длилось, и я по-прежнему вдыхал воздух с дремотной безмятежностью, отдыхал каждым мускулом своего тела, мог не открывать глаз, не напрягать слух. И никто не спешил поднять меня на ноги, нагрузить головоломной боевой задачей, отправить в бой.
И я был счастлив.
Глава 7. Война своим чередом
Аштия так и не послала за мной и моим отрядом в тот день, не позвала и на следующий. Ребята отоспались и отъелись, привели в порядок оружие, у кого оно в этом нуждалось, обновили снаряжение. Жизнь в военном лагере была беспокойной — постоянно кто-то куда-то торопился, в любой момент на любую горизонтальную поверхность мог повалиться обессилевший боец, только-только вышедший из боя, и тут нечего было обижаться, если он падал отчасти и на тебя. Но, с другой стороны, суета не мешала, а наоборот подбадривала отдохнуть самому насколько возможно больше — впрок.
Уже через день мой отряд подняли по тревоге и десантировали в крепость, в кольцо внутренней обороны, второй по счёту стены. Впервые я доподлинно узнал, что такое «вершние» — бойцы, доставляемые на место боя на спинах драконоподобных ящеров по воздуху и на приличной высоте. Разумеется, вершние могли очень эффективно вести бой с воздуха с использованием магии и всякого разного оружия — луков, арбалетов, дротиков, даже камней. Но настоящий бой начинался тогда, когда бойцы оказывались на стенах, и чем большее их число благополучно приземлялось, тем выше был шанс быстро захватить намеченное.
Крылатые ящеры делали множество заходов, подбрасывая в бой свежие отряды и забирая, унося обратно в лагерь раненых, измотанных, обессиленных. Теперь, когда магические атакующие системы внешнего круга обороны были нейтрализованы, а орудия центральной части замка ещё действовали, и в полную силу, ящеров старались держать поближе к земле, так, чтоб только кромку стены миновать. И в какую-то минуту я увидел сражение очень близко.
Да, я так примерно и представлял себе всё это — много магии, неразбериха, толкучка, драка в режиме «как попало». Мои ребята, едва спрыгнув на камень, рассыпались во все стороны, занимая правильную оборону. Меня прикрыли сразу пятеро, и со всех сторон разом. Они и без моих или Аканшевых подсказок знали, как и что надо делать. К счастью.
Оказавшись на стене, я не мог не оценить сразу же титанические размеры того, что издалека казалось относительно обычным и крайне неаккуратно построенным. Зубцы, как оказалось, лишь издалека имели вид кое-как обломанных кривых брёвен, вырублены они были старательно, продуманно и с толком. Вообще каждый зубец достигал размеров средней башни, а простор кромки стены годился под приличный такой проспект. Здешняя гигантомания оставляла далеко позади имперскую. А может, сама Империя была обязана таковой своему правителю-демону? Вряд ли, конечно…
