Мы попали в небольшое фае, совмещенное с гардеробом, но летом необходимости в нем не было, так что он пустовал в данный момент. За гардеробом, по левую, если смотреть на него прямо, сторону, располагалась дверь или скорее проход к лестнице, ведущей на второй этаж. Там тоже был охранник. Слева от двери была широкая арка входа в общий зал. Убранство зала впечатляло. Стены были сделаны из бревен, но по ним была выполнена великолепная резьба, толи орнаментов, толи вязь каких-то письмен. На выпуклых частях зала, будь то светильники на стенах или же колоны, изредка подпирающие потолок второго этажа, блестели лаком фигурки резных животных, от волков и медведей, до ястребов и соколов. Под потолком висели роскошные люстры не хрустальные, но и не из дешёвого стекла, похожего на мурано. На столах скатерти, из материала похожего на сатин, белоснежные с вышитыми рисунками такого же стиля как на стенах, по центру столов вазы со свежими цветами. Красиво, солидно и видно, что очень дорого.
Официант нас встретил приветливым взглядом и улыбкой, предложил выбрать места. Мы приехали рановато для этого заведения, но в этом и был план, чтобы занять стол с самым выгодным местоположением. Этот столик, находился как раз напротив входа в зал. Сидя за ним, можно было контролировать вход, всех без исключения посетителей, даже тех, кто собирался на второй этаж. Я показал в сторону необходимого нам столика, официант одобрительно кивнул и провел нас к нему. Мы уселись и, взяв у официанта меню, принялись его изучать. Цены здесь бодрили лучше любого ледяного душа, и вызывали у простого как я человека скорбь. Отдавать такие деньжищи за сомнительные изыски, не очень-то разнообразной еды. Мясо с картошкой, рыба с картошкой, сало или же салаты, все как везде, только дороже, ну и названия мудреные. И где они их только нахватались? Ну, я все же решил, что отведать все же стоит местных деликатесов и заказал зайца на мангале, фаршированные грибами куриные яйца и большой бокал пива. Барс взял телячью вырезку в кислом соусе и золотую картошку в фольге ну и тоже пива.
Ближе к восьми вечера начали стягиваться люди, парами и шумными компаниями, занимали столики, многие вели себя непринужденно и расковано, не стесняясь кого-либо смутить. Остальные посетители на такие компании не обращали внимания. Было видно, что для здешних людей — это норма. На нас никто внимания, кроме заботливого официанта не обращал. Мы ели пили, тихо беседовали, Барс сидел как раз напротив входа, не спуская с него глаз, он знал Марата в лицо и не пропустил бы его ни за что. Пару раз наверх поднимались гости, они приходили семьями и с охраной, некоторые парами, кто-то в одиночку. И уже устав мусолить второй бокал пива, Васька неожиданно пнул под столом меня в ногу. Я удивленно посмотрел на него, и мгновенно сообразив, что Барс увидел объект наблюдения, не глядя в их сторону, встал и направился в уборную, которая находилась сразу напротив гардероба. Шел я намерено быстро, словно человек, которому сильно приспичило. Это давало мне возможность быстро приблизиться к свите Марата, и как раз, когда он подходил к входу на лестницу, мы поравнялись. Я кинул на него короткий взгляд, стараясь не смотреть в его глаза. Для людей горячих кровей, такой жест означает вызов. Все же есть в их расе что-то первобытное, первозданное, животное. Но зная такую их черту характера, я не допускал подобной ошибки. Незачем Марату запоминать меня в лицо, а после такого жеста он бы не смог бы забыть. Возможно, уже сегодня бы он спустился со второго этажа в изрядном подпитии и попытался бы получить сатисфакцию. Но ничего такого не произошло, он даже не посмотрел в мою сторону, потому что смеялся с какой-то шутки, которую отколол его приятель, а свободная правая рука шарила по ягодицам и ногам фигуристой спутницы. Затем они поднялись по лестнице наверх. Я прикинул, что в ближайшие пол часа или даже час, никаких событий не произойдет и вышел покурить на улицу, на свежий воздух. Там я обнаружил небольшой аншлаг, состоящий из охраны, судя по всему, гостей V.I.P. зала. Стояла пара солдат или телохранителей в камуфляжной форме, без длинноствольного оружия, но с пистолетами, в кобурах на бедрах. Неподалеку от них ошивалась, еще группа людей, которые словно прохаживались возле ресторана в подобии формы, но при этом не камуфлированной расцветки, а черной, плотной. Все мужчины были не славянского вида, не такие высокие и крупные, как охрана клуба, но подтянутые, жилистые и очень воинственные, судя по лицам. Такие лица обычно у представителей ОПГ бывают, хотя это может быть и предвзятое отношение с моей стороны. Бойцы вели себя не принужденно, даже расслабленно, явно чувствовалась хозяйская вальяжность и самоуверенность. Я их окрестил «маратовцы» для простоты обозначения. Все они в купе еще с двумя шкафами — охранниками, создавали вид серьезности вечера, показывая, что в ресторан «Северное сияние» ходят только важные и богатые люди.
Вернувшись к Барсу, изложил ему обстановку возле ресторана. Он кивнул и сказал, что нам вмешиваться никуда не придётся и чтоб я не парился. А я и не парился, мне вообще все это начало доставлять удовольствие, начал ловить кайф от таких, по сути детских, но вполне взрослых шпионских игр. Просто пока понаблюдаем, может, что-то странное заметим. Все же если поджог дело рук Марата, то он вести себя будет иначе, чем всегда, нервничать или еще что. Хотя на мой первый взгляд Марат был беззаботен и весел. Хотя уже целая неделя прошла, после попытки диверсии. Васька предложил не заморачиваться и продолжать наблюдение. Пару раз он явно от скуки пускался в философские размышления о тяжести работы разведчиков, что надо иметь железную выдержку и стальные нервы, и как порой опасны, бывают задания и то, что нам выпала доля просто наблюдать — это тоже опасность и тяжелый труд. Я слушал его в пол уха, кивал, поддакивал, а сам размышлял над происходящим и не мог отделаться от чувства, что картина почти сложилась, но чего-то не хватает. Мотивов или причин, доказательств или улик, но что-то очень важное лежало на поверхности, дразнило, приманивало, но скрывалось, как только ты пытался ухватиться за ниточку, которая размотает этот клубок. Мотивы Бараевых банальны и при этом ясны, и прозрачны, отсюда и осторожность во всем. Но кто именно из них мог организовать поджег. Кто им помогал? Бараевы — птицы не того полета, чтобы делать такие вещи в одиночку. Марат слишком не опытен в этом деле, как по мне, молод, не организован. Аслан же вполне способен и разработать, столь тонкую схему, и нанять нужных людей, если надо, то и подкупить кого-то с фабрики, и осуществить весь план в целом, сделав себе железное алиби. Алиби у них на момент поджога было у обоих, но понятное дело, что исполняли заказ не они. Но у Аслана в разы меньше мотивов, да и здравого смысла у него явно больше. Ну не стал бы он жечь государственную фабрику, для укрепления своих корней в сотрудничестве с властью. Слишком многое стояло на карте. Еще мне не давал покоя факт, вроде, как и не связанный с поджогом, но почему-то крепко ассоциируемый с ним. Это дядя Ильи Виктор. Почему сразу после смерти брата он был не особо огорчён и не принялся за расспросы, как погиб брат, кто виноват? Почему он сразу вспомнил за хутор? Что у него там за имущество было, которое он не желал сдавать сыщикам? За каким хреном ему понадобилось мчаться с самого утра на хутор? И самый главный вопрос — что за портфель он привез с собой после визита на хутор и еще важнее, где он его взял? Почему у меня в голове не сходится общая картина? Что я упускаю?
