Границу? Пусть между нами и случались недоразумения, но, думаю, вы хотите того же, что и я.
О, какие душещипательные речи. Будто и не собирались отправить кое-кого на дыбу всего месяц назад. Наша маршал нарисовала себе удобную картинку мира.
Лично я хотел бы, помимо остального, смещения Давандейн, а также трибунала и петли для нее – за штурм вверенного ей города и убийство жителей, за грязь и ужас, порожденные упрямством, тупой высокомерной злобой, замешанной на амбициях. За солдафонство. Наша маршал никогда не была ни политиком, ни администратором. Вояка голубых кровей.
– При попытке захватить меня урод Мелкой могилы перебил хороших воинов. Двадцать одного человека.
– Мраморную стражу иногда… трудно сдержать. С тех пор, как они начали вылупляться, пропало много людей. Да, Мраморная стража – хорошее подспорье, но… не обходится без случайных потерь.
Да, чудесное выражение – «случайные потери». Например, агент Валии, Санг, выведшая меня из Цитадели. Обычное дело. Безымянным искренне наплевать даже на своих капитанов. А что, у них же планы на века.
– Вы умудрились потерять Адрогорск, – продолжил я.
Давандейн рассмеялась.
– Ну да. Он был фиксированной точкой в Мороке, как вы и сами знаете. Но теперь уже нет.
– Адрогорск и сейчас фиксированная точка, – заметил я. – Просто местность вокруг него меняется после Вороньего мора. Обычно Морок меняет местность за несколько часов, а вокруг Адрогорска это происходит за минуты.
– Леди волн сказала, что тройное схождение случится ровно над Адрогорском. Все луны выстроятся в ряд, и солнечный свет будет проходить сквозь три гигантские хрустальные сферы. Спиннер, умеющий плести свет и способный справиться с таким потоком, получит десять секунд божественной силы. Сердце демона должно оказаться там.
Конечно. В лепешку расшибемся, но доставим.
Я воевал в Адрогорске тридцать лет назад. С надеждой прославиться в боях за мертвый камень и развалины. Один пехотинец удостоился великой чести нести знамя моего дома, огромное алое полотнище с серебряным кулаком на нем. Совсем юный был солдат. Его убили, а я, озверев от отчаяния, разодрал знамя в клочья. Именно в тот момент моя гордыня рассыпалась в прах.
А как еще это могло закончиться?
– Глубинные короли попытаются остановить нас, – заметил я.
– Разумеется. Они соберут все свои силы.
Наша маршал вдохновилась. Вообразила себя спасителем Границы. Конечно, тогда уж у нее получится стереть с репутации черное пятно – осаду собственного города и резню в нем.
– У меня шестьдесят тысяч воинов – самая большая, самая подготовленная и оснащенная полевая армия в истории Дортмарка. Есть артиллерия, спиннеры, сердце демона. Но если мы не сумеем отыскать Адрогорск, нам не поможет и вдесятеро бо´льшая армия.
Как же удивительны повороты судьбы, ее колесики и шестеренки все расставляют по местам. Мне захотелось улыбнуться.
– Ладно, я отыщу Адрогорск. Но возьму кое-что взамен.
– Если мы попадем туда и у нас получится, вы станете князем, – тут же ответила Давандейн.
Я усмехнулся. Конечно, в княжеском положении есть свои достоинства. Тебя окружают придворные-прилипалы, блюдолизы, подобострастные слуги. О, как желал бы я, послав их к чертям, взглянуть на недоумевающие рожи! Призрак Ненн явно разделял мои чувства: он расхаживал по крыше с надменным видом, изображая, будто изгоняет назойливых попрошаек.
– Мне нужно прощение для Дантри Танза. И пусть ему вернут его земли.
– Он – преступник. Саботажник, убийца.
– Мое дело – предложить, – отрезал я. – Или помилование для Дантри, сегодня же, или Адрогорск для вас станет искать кто-нибудь другой.
Давандейн рассмеялась.
– Галхэрроу, экий вы твердолобый зануда. Хорошо. Чернила на помиловании высохнут еще до того, как мы отправимся в путь. Но раз вы хотите помилования, то, наверное, знаете, зачем ему столько разрушений.
– Знаю.
– И скажете мне?
– Не скажу, – буркнул я.
– О, видно, наступил бы конец света, если бы Галхэрроу выложил все своему маршалу. Ладно, идите… Кстати, мне нравится капитан Амайра. Позаботьтесь о ней.
Давандейн предложила нам комнаты в Цитадели, но я не собирался там жить. Не хотел ощущать себя взаперти. Да и пребывание в Мороке приучило меня к своей крыше над головой. И потому я отправился домой к Валии.
Я улегся в кровать и честно попытался уснуть. Но как только глаза закрылись, под веками заплясали огни, издалека донесся шепот Морока. Потом я говорил с Железным козлом, маршалом Венцером, но утром не смог вспомнить, вправду ли говорил с ним, или то был просто сон. Сам разговор тоже не удержался в памяти.
Мы покинули Валенград целый чертов месяц назад, хоть нам он и показался одним днем. Так или иначе, я готов был сожрать месячный паек. Мне достались связка кровяных колбасок и полбуханки хлеба, смазанного густой зернистой горчицей. Вкус портила отрава Морока, которую я постоянно чувствовал во рту. Но брюхо обрадовалось подкреплению, и в голове потихоньку прояснилось. Огоньки, плясавшие где-то на краю поля зрения, погасли. Даже призрак Ненн подевался куда-то.
Валия не справилась и с одной колбаской. Она непрестанно царапала руку, пыталась заставить числа работать правильно. Вечно ей хотелось упорядочить мир, разложить все по полочкам. Мир, однако, активно сопротивлялся.
– Пожалуйста, перестань, – попросил я. – Ты поранишься.
– Но что с ними не так? – спросила Валия. – Как мы выиграем, если у нас не будет ответов?
– Мы выиграем, – заверил я.
И сделал то, чего сам от себя не ожидал. Опустился на колени возле кресла Валии и обнял ее. С тем же успехом я мог бы обнять статую. Кожа была холодной, мышцы напряглись так, будто Валия собралась отбиваться. Увы. А я-то, старый болван…
– Пожалуйста, отпусти меня, – спокойно попросила она.
Да, неловко получилось.
Валия встала и вышла из комнаты. Я поглядел на Амайру. Той, наверное, еще и двадцати не было – девочка толком не знала, сколько ей лет. Но, судя по взгляду, она все поняла.
– Ладно, надо идти, – стараясь не смотреть Амайре в глаза, сказал я. – Нам назначено.
Амайра нанесла на мое лицо белый грим, надела на меня очки с каплевидными стеклами. Я стал почти похожим на человека. Затем мы совершили набег на оружейную Валии и вышли из дома.
– Тяжело ей, – вздохнула Амайра.
– Всем нам тяжело.
– Ты же понимаешь, я не то имела в виду… Подожди-ка, я загляну вон туда. Целую вечность не ела сладкого.
Амайра нырнула в кондитерскую. Снаружи висел аляповатый плакатик с надписью: «Награда за информацию о смерти Финнеа Стигана, искусанного и избитого, 600 марок». Ничтожная сумма за человека. Впрочем, и это деньги для тех, кто перебивается с хлеба на воду. Если бы я следил за порядком в городе, люди шли бы ко мне, а не расклеивали плакаты. Интересно, Клаун вешает такое на свою стену вырезок и объявлений? Конечно, стоило бы навестить его, нечего ему отсиживаться. С другой стороны, Клаун однажды уже подвел меня, да и предстоящая встреча была куда важнее.
Амайра появилась с банкой фруктового льда, политого красным сиропом,
