дальше? Почему поток остановился?
Затем он притащил ящик со снарядами. Хм… Вот почему так долго, тяжело ему было.
Увеличил ему канал подпитки, а то еще надорвется. Шнырька такому обрадовался, и принялся с удвоенной скоростью все приносить.
Пока сидел и ждал, у меня вдруг зазвонил телефон. Интересно… Под землей? Значит, в казарме есть усилитель, и далеко не слабый. Только богатый Род может себе такое позволить.
— Слушаю! — поднял я трубку.
— Через час мы садимся в Имперском аэропорту! — доложил Волк. — Место вашего расположения у меня есть. Как только прибудем, сразу приступаю к работе. Есть дополнительные указания?
Хм, а Волк кажется перевозбужден и, вероятно, всю дорогу фантазировал, что там будет делать. Впрочем, я с ним уже ранее говорил, и обрисовал ситуацию.
— Есть, устрой переброску всего что лежит на складе к самолетам Доброхотова. Нужно загрузить посылку, и доставить ее домой.
— Сделаем! — обрадовался он.
На этом наш разговор закончился, и я скинул ему маркировку самолетов, которые нам выделили.
Твою мать… Шнырька, как так? Отвернулся на минутку, а тут уже пустого места нет. Он и меня уже обложил ящиками. Пришлось перебираться поверху, дабы вылезти, а Шнырька ржет и таскает новые партии.
У этих гвардейцев было много снаряжения и оборудования. Я тут просмотрел несколько ящиков, и заметил сходство некоторых вещей с теми, что носили наемники, которых сожрали крысы. Значит, наемников не просто пропустил через свои подземные ходы этот аристократ, но и еще вооружил их спецтехникой. Ну, а что? Откуда могут быть у наемников вещи шестого поколения, которые, фиг купишь, даже при наличии денег? Трофеи? Так они все новенькие.
Дал Шнырьке задачу вынести еще документы. Он так и поступил. Вот же удивятся гвардейцы, когда вернутся. Да-да, я не совсем отбитый, чтобы проводить такую акцию в момент, когда здесь полно людей. Понятно, что тогда поползут слухи. Просто я видел, что они собрались, и укатили на своем транспорте. Наверное, аристо решил подстраховаться, и вызвал их для защиты от одного молодого барона.
Я ошибся. Спустя полтора часа мне позвонил Волк.
— Мы попали в засаду! — сообщил он.
— Насколько все плохо? — моментально стал соображать, как изменить эту ситуацию.
Волк не спешил делится со мной информацией, и некоторое время молчал.
— Засада мертва…
Они что, с Одином? Прикалываются?
— Волчара, ты со мной так не шути! По голосу слышу, что все плохо! Сколько наших потерь?! — я уже его очень хорошо знаю, чтобы не понять его настроение по голосу.
— Двое раненых, и четыре единицы брони уничтожено…
Тьфу, блин… Мудак ты, Волк, напугал. Я уже в голове нарисовал себе картинку, где он остался совсем один.
— Так в чем проблема? Люди живы, и это самое главное.
— Технику жалко… — убитым голосом доложил он.
— Плевать на технику! Еще раз говорю — хотя мне ее тоже было жалко, ведь она денег стоит. — Я тебе здесь столько подарков интересных приготовил. Делай все, что должен, и дуй в расположение.
Я прямо таки уверен, что эти гвардейцы устроили засаду. Вот же… Моментально захотелось обрушить весь коллектор, чтобы их здание завалило, но это было бы грубо. Лучше продолжать делать то, что делаю. Насколько большой удар для людей, что их так легко можно обнести? Репутация точно пострадает больше всего, а еще самооценка.
Шнырька все таскал и таскал, а там оно не заканчивалось. А вот место, где складывать, было не резиновым. Пришлось придумать выход и из этой ситуации. И я его нашел…
Канализация Питера
В это же время
Два бомжа, Седой и Тихомир, сегодня получили на свою голову неожиданный праздник.
Сиплый после очередного прохода подконтрольных им мусорников нашел целый ЯЩИК отличного пойла, которое стоило не меньше сотни рубликов за каждую бутылку.
— Сиплый… Может продадим? — спросил его товарищ.
Они сидели в канализации на обычных ящиках, и жарили себе закуску в виде крыс на палочках.
— ТЫ ЧТО?! — возмутился напарник и друг. — Я ТЕБЯ ПРОДАМ! Да я такого пойла в жизни не пил! Не упущу такой возможности! Да и зачем нам деньги? От них в жизни одни проблемы, я же тебе говорил! Чем больше денег, тем больше их нужно, и так до бесконечности.
— А с пойлом разве не так?
— Ничего ты не понимаешь, Тихий… — покачал головой Седой, который расстроился, что друг так и не познает его мудрости.
Тихомир и сам расстроился.
— Наверное, ты прав… Я и правда тупой…
Сиплый увидел упадок настроения у друга, подошел к нему и протянул из кармана бутылку, которую еще они не открывали, ожидая нормальной еды.
— Вот хлебни и не переживай! Ты не тупой, просто ты не был профессором философии, как я.
— Это да… Меня матушка сразу на юриста отдала, когда я выпустился со школы. Так и знал, что нужно было в науку идти, а не вот это все.
Тихий взял протянутую бутылку и отхлебнул, а затем зажмурился от удовольствия.
— Ух! Хороша чертовка! — поморщился он. — Словно сама спиртовая богиня в душу поцеловала.
— Вот и я о том! А ты продать, да продать… — наступила и его очередь попробовать найденное пойло.
Два местных жителей подземелья за несколько минут опустошили бутылку, и потянулись за второй, позабыв о крысах на огне.
— Я вот чего… эт… подумал, — начал Тихомир. — А почему его выбросили? Может здесь отрава, или чего похуже?
— А что хуже может быть?
— Ну, не знаю… Разведенка?
— Тьфу ты, — топнул ногой Седой. — Вырвать бы тебе твой язык! Ты даже таких слов в моем доме не говори.
Тема с отравой забылась, а количество бутылок стало еще меньше.
— Я вот чего… эт… подумал снова, — начал в который раз Тихий. — А какой шанс, что с этим алкоголем может быть что-то не так?
— Да ты уже достал меня! — встал в гневе Седой, и хотел уже наехать на своего друга, как вдруг внезапно замер.
— Все хорошо? — забеспокоился Тихий, который сидел к нему лицом.
Седой нахмурился, и стал быстро мотать головой.
— Хорошо все… — буркнул он, и уселся на свою коробку. А затем стал внимательно разглядывать бутылку, пытаясь прочитать состав.
Некоторое время они еще сидели в тишине, пока ее вновь не нарушил Тихий, который не особо оправдывал свое прозвище.
— Я недавно слышал от Старика, что он снова видел подземного бога, и тот ему улыбнулся. Как ты думаешь… это правда? — решил спросить он у друга.
— А ты сам как думаешь? Стоит ли верить словам человека, который бегает с дуршлагом на голове и говорит, что его мысли так просто
