Некоторое время Робертс непонимающе смотрел на Бёрнхема, после чего, озаренный некоей мыслью, хмыкнул:
- Можете убрать руку, ваша аллегория о единстве мне вполне понятна. Объяснение было весьма убедительным и…наглядным. Единственная просьба, на будущее, впредь, особенно при посторонних, постарайтесь подбирать более…э-э-э…тактичные аргументы.
- Я рад, что мы поняли друг друга, господин генерал, сэр, — улыбнулся Бёрнхем. — Каждый из них своего рода уникум, и нянька им не нужна.
- Очень на это надеюсь, мистер Бёрнхем, — с неким сомнением в голосе произнес Робертс. — Потому как уповать только на милость Божию меня отучили еще в детстве и, учитывая, что мистер Родс характеризовал вас только в превосходной степени, будет излишне указывать, от кого я жду нынче чудес.
- Не хотел бы вас разочаровывать, — развел руками Бёрнхем, — но все же мне кажется, что мистер Родс излишне перехвалил меня. Вот так, с ходу, обещать каких-либо чудес я не могу. Для начала нужно выйти на место и ознакомиться с ситуацией воочию, прежде чем говорить не то, что об обещании чуда, а вообще о возможности что-то предпринять.
- Мне этого, конечно недостаточно, но требовать чего-либо иного в настоящий момент означало бы вынуждать вас давать ничем не обеспеченные обещания, так что действуйте, как сочтете нужным.
6 февраля 1900 года. Кейптаун. Причал № 16.
Пароход «Принцесса Александра» по прихоти владельца компании классифицированный как атлантический лайнер, на таковой не походил вовсе, являясь по сути своей банальным трампом, неторопливо бредущим из Нью-Йорка в Индию. Обыкновенный морской трудяга: сорокаметровое железное суденышко, местами покрытое пятнами ржавчины, две изрядно закопченные трубы, две понурые мачты, стеснительно раскинувшие в стороны обнаженные стеньги, уныло взиравшие на тонкую струйку людской очереди, неторопливо сползающей по сходням на берег.
Бёрнхем наблюдал эту картину уже полчаса и понемногу начинал сожалеть, что отказался от боя с опахалом и раскладного стула, предложенных ему услужливым хозяином гостиницы. Если бы не свежий южный ветерок, изредка приносящий облегчающую прохладу, жизнь была бы совсем невыносимой.
- Чиф! Хэй! Чиф! — С борта судна раздался радостный вопль и, над планширем осенним пожаром мелькнула рыжеволосая шевелюра Картрайта. — Вот и мы чиф! Зови толпу носильщиков, мы сами всю эту груду не перекидаем. Мне Паркера надо на берег нести, Хосту — Митчелла…
- Нажрались?! — рявкнул донельзя раздраженный Бёрнхем. — Ну, с Паркером-то понятно, хотя и он обещал спиртного в рот не брать, а Митчелл-то, Митчелл?
- Да нет, чиф, не пили они ни хрена — укачало…
- Рад отметить, что в вашем воинстве есть люди достойные внимания, — раздался из-за спины голос Робертса, чье приближение, за портовым шумом и суетой, осталось незамеченным. — Если этих здоровяков облачить в красные мундиры, они стали бы украшением любого полка, вплоть до королевской гвардии, — генерал одарил благосклонным взглядом Картрайта и Хоста. — Жаль, что не все такие красавцы.
Ог мазнул равнодушным взором по нескладной фигуре Митчелла, тяжело дышавшего сидя на досках причального настила и презрительно скривился, глядя на помятую физиономию Паркера, даже трезвым вызывавшим впечатление глубокого похмелья.
- Прошу прощения, генерал, сэр, — развернулся в сторону Робертса Бёрнхем, — я не ожидал, что вы прибудете лично.
- Любопытство сгубило не только кошку, — хрипло рассмеялся англичанин. — Да к тому же мне все равно было нужно встречать бригаду Каррингтона и его самого, черт бы его побрал, старого задаваку, вот и решил, двух зайцев за раз пришибить.
- Фрэнк, — еле ворочая языком, пробормотал Митчелл, — это что еще за царь горы и какого хрена он тут выступает?
- Ря-до-во-й! — гаркнул Робертс, вмиг растеряв все радушные ноты в голосе. — Как вы обращаетесь к старшим офицерам и почему полулежа?!
- Сэр Робертс! Хочу представить моего друга и соратника, — моментально вмешался Бёрнхем. — Майлз Митчелл, отличный боец и надежный товарищ. Майлз — это генерал лорд Робертс-Кабульский, главнокомандующий британскими силами в Африке. И еще, хотел бы заметить, сэр, что ни Митчелл, ни остальные мои друзья не вступали в армию Великобритании и присоединились ко мне на добровольных началах.
- У-у-у, сотня чертей и дохлая ведьма в придачу. Вот теперь точно видно, что мы в армии… — скривился Митчелл после реплики Фрэнка. — Прощеньица, стало быть, просим, не знал я, что передо мной цельный генерал стоит. Хотя в Штатах мы и с президентом без всяких политесов поручкаться можем… Это, так сказать, к слову.
- Э-э-э! Обезьяна криворукая! — Паркер, до того момента тихонько наблюдавший за разгрузкой, вдруг взвился словно сигнальная ракета, разом позабыв про плохое самочувствие. — Какого черта ты ящик кидаешь, словно тушу баранью?! — Пекос, Уилл! А вы, куда на хрен, смотрите?! Эти черномазые мою машинку угробят до берега не донеся! Пошлите этих безмозглых уродов к дьяволу и принесите ящики сами!
- Да ну, напрягаться еще… — лениво зевнул Хост, — нужна она кому, кроме тебя…
- А сколько монет за неё уплочено! — не смолкал Паркер. — Ежли тебе железо не жалко, вспомни, сколько крови ты мне выпил, пока я вас уговаривал это чудо купить?!
Не желая больше спорить, Хост направился к пароходу, потянув следом за собой Картрайта и меньше чем через десяток минут осторожно, словно хрустальную вазу опустил перед Паркером массивный деревянный ящик с армейской маркировкой. Картрайт же церемонится не стал и, металлический треножник непонятного назначения бухнул на пристань, что говорится, с плеча.
- Фредерик, — Робертс отвлек Бёрнхема, увлеченно наблюдавшего за Паркером, вынимавшим из ящика различные предметы в заводской смазке, — поясните мне, что за машину собирает ваш товарищ?
- Прошу прощения, сэр, но я и сам пока не понимаю, что за хре… непонятные железяки Рой перетащил через океан. Но думаю, через несколько минут наше любопытство будет удовлетворено.
- Щас-щас, Фрэнк, — не прекращая лязгать железом, проворчал Паркер. — Еще чуть-чуть и я покажу тебе и твоему приятелю, — Рой, видя, что генерала явственно передернуло от подобной фамильярности, довольно улыбнулся себе под нос, — что это такое. Даю руку на отсечение, тебе понравится.
Минут через десять он, закончив привинчивать прямоугольного вида железяку к треноге, развернулся к зрителям, светясь довольнейшей улыбкой.
- Это что еще за уродец? — скривился Робертс, разглядывая собранный Паркером механизм.
- Н-не знаю, сэр, — озадаченным тоном протянул Бёрнхем. — Но сдается мне, это — он ткнул пальцем в непривычного вида механизм, — стреляет.
