на часы. Если в ближайшие двое суток не ввести Мие специальный препарат, который, подчеркиваю, есть только у нас, плод разорвет ее изнутри. А это, согласитесь,
страшная смерть.
Власов молчал, обдумывая слова Собеседника. Мысли вихрем росились в голове, он пытался найти выход из сложившейся ситуации, но не мог. Сердце в груди колотилось как бешеное, по спине медленно стекала струйка холодного пота. В худшем положении Евгений еще не оказывался. Никакие физические истязания не могли сравниться с пыткой морального выбора, которой его подверг человек за стеклом.
– Решайтесь, полковник! Если через десять секунд я не услышу ответа, вам пустят пулю в висок! Время пошло. Девять… восемь… семь…
А может и ну тебя к черту? Умереть сейчас, это так легко! Раз – и все проблемы вмиг исчезнут…
– … шесть… пять…
Скоты!… ненавижу!…
– … четыре… Взгляните еще раз в глаза вашей жене, полковник. Неужели вы дадите ей умереть?
Фото Террела сменилось на лицо Мии, снятое крупным планом. Она улыбалась и, казалось, смотрела прямо ему в душу, говоря своим взглядом: «я люблю тебя, дорогой! Помоги нам. Ты со всем справишься»… Евгений про себя слышал ее голос. Чувствовал нежный запах кожи, крепко держал в своих объятиях, ощущая ее жар, этот вкус, эту страсть и молодость, и сейчас его словно прожигали изнутри, вынуждая принять единственное, не укладывающееся в голове решение.
Власов в отчаянии закрыл глаза.
– … три… два…
Я убью тебя. Клянусь.
– … один…
– Я согласен! – резко выпалил он, и Собеседник замолчал.
Фото на стене погасло. Загорелся свет, после темноты резанув сквозь закрытые веки красным цветом. Евгений, всё еще ожидая выстрела, медленно открыл глаза. Но ничего не последовало. В комнате стояла оглушительная тишина.
– Бах! – крикнул внезапно Собеседник. Власов от неожиданности вздрогнул, что заставило человека за стеклом рассмеяться. – Расслабьтесь, полковник. Угроза миновала. Хотя, признаюсь, я был готов к тому, что вы захотите вновь принести себя в жертву. Тем не менее, вам хватило мужества принять правильное решение, и я уважаю ваш выбор!
– Может быть, хватит тянуть кота за хвост?! – рыкнул Евгений, уже не сдерживая себя.
– Тише, тише, полковник, не стоит так нервничать!
Власов с трудом перевел дыхание.
– Где, когда и как я должен это сделать?
– Давно пора было перейти к деловому разговору, – усмехнулся Собеседник. – Точные указания о времени и месте вам будут даны позднее. А вопрос «как», думаю, в ответе не нуждается. Вы произведете ОДИН точный выстрел, чем избавите нас и свою семью от проблем. После – вашей жене будет введен необходимый препарат, который спасет ее жизнь. А теперь самое главное: с момента начала операции вы не должны контактировать ни с кем из своих коллег, друзей и знакомых.
– Я нахожусь на службе. Как вы себе это представляете?
– Полковник, неужели вы думаете, что мы не учли такой нюанс? После того, как вы покинете эту комнату, вы отзвонитесь командиру и объясните вашу сложную семейную ситуацию, в связи с чем вы срочным образом вынуждены улететь с семьей на родную планету жены, горячо вами любимый Деус, так как якобы только местные врачи могут справиться с ее проблемой. Это же вы объясните своей дочери.
На быстрые сборы у вас будет 2 часа. Чтобы все выглядело как можно правдоподобнее, перед предполагаемым вылетом можете заехать в больницу к вашему другу Горскому, которого, как мне только что сообщили, уже везут туда на операцию.
Внутри у Евгения все похолодело:
– Что с ним? – проговорил он не слушающимся языком.
– О, не волнуйтесь, царапина. Детали узнаете в больнице. Успеете даже с ним попрощаться. Мы же не звери какие, чтобы не дать вам возможность в последний раз пожать ему руку.
В последний раз?…
– После убийства Террела я не смогу вернуться…
– Именно поэтому я и даю вашей семье шанс начать новую жизнь, под новыми именами и на любой планете по вашему выбору. Но давайте все же вместо слова «убийство» использовать термин «ликвидация», как-то он мне больше по душе.
Да какая у тебя, к чертовой матери, душа!
– Как вы это намерены обставить? – бездушно произнес Евгений, начиная понимать весь ужас положения, в которое его загнали.
– Ваш космолет потерпит катастрофу на пути к Деусу. Этот факт будет донесен до вашего начальства и друзей. Такой трагический конец для полковника военно-космического флота! Жаль. Очень жаль. Может вам даже присудят награду посмертно.
– Какая же ты редкостная сволочь…
– Не выражайтесь, Власов. Вам это не идет. И не смотрите с такой ненавистью в зеркало. Подозреваю, что этот взгляд предназначен мне, но я сижу чуть левее.
– Как я всё это объясню жене?
– Исключительно заботой о ее здоровье!
– Она не поймет!
– Уверяю вас, дорогой. Беременная женщина в тяжелом положении будет готова уцепиться за любую соломинку во имя спасения своего ребенка. А вот каким образом вы добьетесь ее согласия исчезнуть для всего мира – целиком и полностью ваша проблема. Но уверен, что вы справитесь.
Со злостью стиснув зубы, Власов с трудом кивнул.
– Прекрасно, полковник! Я знал, что мы договоримся. – удовлетворенно подытожил Собеседник. – А сейчас разрешите откланяться, да и вам советую не задерживаться. У нас впереди много дел.
– Руки хоть развяжете?
– Боюсь, в том опасном моральном состоянии, в котором вы находитесь сейчас, я не рискну отправлять к вам людей. Освободитесь сами, мы знаем, вы это умеете. Узлы затянуты таким образом, что это не отнимет много времени.
– А вам даст необходимую фору, чтобы не дать мне возможности вас увидеть.
– И снова вам плюсик за догадливость, полковник. Всего хорошего.
– Можно последний вопрос?
– Слушаю вас, Власов.
– Не подскажете, как мне добраться до дома? А то дорогу сюда я немного проспал.
– У выхода припаркована ваша машина. Как ею управлять, надеюсь, вам напоминать не нужно? Голова уже не кружится, тошнота прошла? Я могу вас оставить, не переживая о вашем здоровье?
– Сделайте милость.
– Да, и еще, полковник: не пытайтесь нас искать. В нужный момент мы сами свяжемся с вами. Когда будете готовы – вы получите все необходимые инструкции… Не прощаюсь!
Власов ничего не ответил.
Некоторое время он еще слышал шорохи за стеной, после чего звуки смолкли. В отдалении прозвучал звук заработавшего двигателя, который, постепенно, стих.
Собеседник уехал.
Отсчитав про себя пару минут и убедившись в том, что он точно остался один, Евгений, ругаясь всеми известными ему словами, стал освобождаться от веревок.
Спустя долгие десять минут, выжавшие из него все соки, узлы на запястьях ослабли и
