Частицы Души - Сергей Фёдорович Бельский

— Мы тени, — ответила она, а потом добавила, немного подумав. — Но и не такие, как те, что бродят за людьми. Они не наделены разумом и привязаны к тому или иному объекту, а также исчезают в отсутствии света. Мы же вполне не плохо живём во тьме, ведь внутри нас сияет белый свет, — она приблизилась ко мне вплотную и открыла глаза пошире. Мягкий белый свет лился откуда-то изнутри них. На фоне этого света, облака дыма молочного цвета с полосками какао образовывали нечто вроде очертания глаза. Многочисленные завихрения, подобные тем, что были отчётливо видны на фотографиях газовых гигантов, создавали красивую радужку из белых, серых, и коричневых цветов. Поистине удивительное зрелище, которое можно было увидеть лишь вблизи.

— Как видишь, нам не нужен свет, ведь он и так есть внутри нас, — вновь заняла она прежнее место. — И чем больше сила, тем он разгорается сильнее. Я не знаю, как мы появились в том мире, но наши мудрецы предположили, что мы близки к чему-то вроде плотной жидкости с необычными свойствами. Это сложно объяснить, но подобное аморфное состояние позволяет нам менять свою форму, причём достаточно сильно, на что неспособно большинство других существ. Нам не нужно есть, как жителям Рейнеи, но мы вполне можем наслаждаться пищей, по крайней мере, я убедилась, что Акадия очень вкусно готовит. Громхольд часто угощал меня её замечательными блюдами. Но в мире теней большинство просто поглощает тепло из земли или впитывает пробегающий ветер. Здесь же мы можем питаться прекрасными лучами солнца. Там, на востоке отсюда, эти лучи были особенно вкусны, — указала она в сторону, словно наяву увидела свои воспоминания. — Наш народ считает, что нас создала богиня Аттраксия, но сама она исчезла во тьме, истратив свои силы на наш народ. Но зачем она так сделала, мы не знаем до сих пор, хотя и пытались выяснить. Вот и всё, что я могу поведать о своём народе.

— А что насчёт вашей жизни? — спросила Элсифиоль. — Я не совсем определяю, как вы разделяетесь между собой. К примеру, ты видишь, как я, Касель и Акадия отличаемся от остальных?

— У теней также есть мужчины и женщины, — улыбнулась главная тень, правильно поняв вопрос сейры(прим. «другое название пепельноволосых эльфов»). — Разве что определить это можно не как у людей. Теням требуется время на формирование сознания и тела, и если у людей дитя развивается в теле матери весьма длительное время, то для теней это время в разы меньше и основное развитие происходит уже в окружающем мире. Когда у теней появляется достаточно сил, чтобы несколько изменить свою форму, а также возможность разговаривать, будь то мысленно или как это делают странники, по этому голосу становится понятно, кто перед вами. Впрочем, отличается не только голос, но и типы энергий. Для людей такое может показаться диким, но для нас это вполне нормально. И уже чуть после мы несколько меняем свои тела. К примеру, я всегда считала Акадию очень красивой, поэтому изменила свою форму под стать её телу: у меня было немало времени, чтобы в точности воспроизвести её облик. Так что я многому научилась у неё и Громхольда, разузнав о людях так много всего интересного, что мудрецы слушали меня, разинув свои рты и забыв обо всём во тьме, когда я рассказывала им об этом мире.

— Как необычно, — сказал Арднор.

— Да не так уж необычно, — ответил на это Вильгерд. — Тени очень похожи на людей, вы и не представляете насколько. Но всё же их многое отличает от нас. Впрочем, это не так уж и важно. Я рад, что с вами всё в порядке, госпожа Арцуна.

— Если так заметить, то я помню тебя. В то время ты был совсем маленьким, — сказала главная тень. — Стоит признать, что вы люди, тоже умеете менять свои тела. Пусть не так сильно, как это делаем мы, но узнать вас от этого ничуть не легче. И жаль, что вы не возвращаетесь к своему среднему облику. Громхольд называл его молодостью, но мне сложно понять это. Если сравнивать нас с людьми, то мы в любое время можем изменить свой облик на тот, что больше понравится. Для этого требуются лишь силы, знания и некоторый опыт.

— У нас, людей, есть немало минусов, но плюсы всё же перевешивают, — усмехнулся Вильгерд. — Впрочем, отец не смог разобраться с тем, как вы устроены, несмотря на немалое время, проведённое с тобой и за исследованием твоего тела.

— Кхм-кхм, — кашлянула Элсифиоль.

— Магия Жизни на вас совсем не действует, магия Смерти тоже малоэффективна, что уже выглядит странно. Вы не призраки и не энергетическая форма жизни, так что отец немало голову поломал над тем, что же вы всё-таки такое, — волшебник не обратил внимания на сейру. — Однако у меня есть некоторые предположения. И раз уж мы здесь, то, может, поможете их подтвердить или наоборот опровергнуть?

— Вильгерд, может, сперва вернёмся в Халаэлению, а уже затем займёмся исследованиями? — заметил я, так как поскорее хотел покинуть окрестности города древних и вернуться домой. Учитывая то, что нужно будет разобраться с тенями, шастающими по городу, зачистить его от нежити, а потом что-то сделать со стражами и тем, кого они не выпускают с той стороны барьера. Можно, конечно, ничего не делать, но я вижу, какую боль Арку и Сель доставляет вид разрушенной столицы древней империи, места, которое они называли домом. Поэтому оставить всё, как есть, не получится. Этот вопрос можно отложить на какое-то время, но решать его придётся в любом случае.

— Хм… в Халаэлении много полезного оборудования и нет проблем с ингредиентами, однако даже оснащение герцогской лаборатории не сравнится с тем, что оставили после себя отец и мама, — сказал Вильгерд. — Здесь столько полезного, что мы даже сможем найти информацию, как улучшить построение тел, как улучшить процесс связи души и тела, а заодно повысить эффективность всего процесса.

— Мы нашли тело Акадии, это уже немало, — сказала Элси. — Теперь нам будет проще вернуть её душу обратно.

— Вот только мы не знаем, не произойдёт ли с ней нечто похожее на то, что произошло с той девушкой,