чётче действовали твари. Поначалу они просто пёрли плотными волнами, зачастую мешая друг другу. Но со временем существа начали концентрировать усилия в определённых местах, и это начало приносить успех.
Едва кто-то из ящеров вырывался вперёд, в этом месте вырастала гора из тел, пытающаяся его накрыть. Чаще всего удавалось отбиться с помощью соседей, только патриархи продолжали погибать.
Прорехи в строю тут же закрывались. Но фаланга начала сжиматься. Потери действовали отрицательно на общий настрой Кава и вносили диссонанс в слитное биение их сердец.
Пытаясь сделать хоть что-то, я выстукивал ритм ногой и подбадривал патриархов по средству показами ментальных изображений. Какое-то время это помогало. Однако, чувствуя, сколько тварей сейчас поднимается из-под земли, я понимал, что это скорее агония.
Застарелый нарыв на теле долины созрел и, наконец, прорвался, желая уничтожить всё живое. Несмотря на это, я продолжал стоять на самом большом ящере и не собирался отступать. И делал это не от желания всех победить или чего-то доказать, а из природного упрямства.
В это время импланту удалось подключиться к зависшему разведчику и камерам объективного контроля, установленным в башнях по всему периметру. Так что теперь я получал трёхмерную картину всего сражения.
Сверху пока всё выглядело более-менее нормально. Один большой пролом контролировали военные, в чьих рядах было больше пятидесяти всадников на патриархах. Пару мелких проломов и сеть трещин, окружило полукольцо звероводов во главе с Варисом. А второй большой пролом достался моей дикой фаланге.
Через двадцать минут после начала бойни, мы потеряли двенадцатого ящера. Строй снова сжался, и в этот момент долину тряхнуло так, что я едва удержался на спине патриарха. Ухватившись за шипы, я отрубил тесаком конечность, допрыгнувшей меня твари и увидел, как между двумя проломами начал стремительно образовываться третий. Вскоре проломы могут соединиться и образовать огромный провал.
Поднявшиеся клубы пыли закрыли от наблюдателей происходящее в центре о плато, но модифицированный глаз сумел пробить все преграды и показал истинную картину происходящего. Поэтому я первым увидел настоящий гейзер из живых тел, вырвавшийся на поверхность.
В этот момент будто само время приостановило свой бег. Я отключился от реальности и смог оценить происходящее, постаравшись найти оптимальный манёвр. Отдав команду ящерам стоять на месте, я взломал боевой чат и от имени офицера координатора, отправил операторам турелей приказ, сконцентрировать огонь на указанной точке пространства.
Понимаю, что энергии в турелях хватит на полминуты, но иного выхода нет. Получив приказ, военные загрузили полученные координаты в орудийные системы. И сразу в центре живого гейзера начал расцветать плазменный цветок, превращавших в дымящуюся труху тысячи уродливых созданий.
Всё это произошло в считанные секунды. Поэтому когда вырвавшаяся на поверхность орда достигла защитников периметра, от живого цунами осталась только высокая волна дымящихся тел.
Однако и этого всем хватило с лихвой. Особенно досталось моему направлению. За последующие минуты фаланга потеряла треть состава и наверняка была бы смята. Но тут произошло чудо. Я не знаю, как древний патриарх это сделал, но он самостоятельно смог выйти на ментальную связь с охотничьими трофеями, оставленными на дороге.
И в самый ответственный момент к нам присоединилось девяносто ящеров, не давших окончательно прорвать оборону. Правда это была временная победа, давшая нам небольшую передышку. Ведь через мгновение новые живые волны, поднимающиеся из недр разлома, начали уничтожать ящеров.
В какой-то момент даже моего патриарха, едва не захлестнула одна из специально наведённых атак. Стоя между шипов, я отмахивался тесаком и даже выпустил пять разрывных пуль из револьвера в головы тварей. Возможно, у нечисти получилось бы накрыть нас с патриархом, но рядом появился магнитный диск. Просвистев над головой, он начал рубить склизкие тела, кружа вокруг.
Наконец, отбившись от очередной волны, я оглянулся и увидел одинокую фигуру Ветки, замершую с поднятыми руками в сотне метров позади. Не знаю почему, но её присутствие придало мне сил и уверенности.
— Ярослав, я рядом, — услышав её ментальный шёпот прямо в голове, улыбка произвольно появилась на моём лице.
А уже в следующее мгновение плато с нашей стороны начало с грохотом проседать, образуя крутой склон, ведущий прямиком к центру огромного пролома.
Центр плато значительно просел, а мы оказались в плотных клубах пыли, перемешанной с агрессивными нанитами. Сразу же из всех щелей полезли уродливые твари. Я не знаю, как ящеры ориентировались в этом аду. Но скатившись со склона, они тут же образовали неровный круг и принялись отбиваться от живых волн.
Оказавшись в эпицентре схватки, я всеми силами пытался удержаться на спине патриарха. Пока. Войдя в боевой раж, ящер топтал и рвал толпы врагов. А рядом с нами кружился диск, отсекая тварям конечности и головы. Оказывается, Ветка могла контролировать своё кинетическое оружие на солидном расстоянии.
Появляющиеся твари наседали со всех сторон. Вместе с этим, продолжалось проседание каменной поверхности. Вокруг проваливающегося центра плато начали вырастать настоящие стены.
Со стороны это выглядело, будто погружение грузовой платформы на десять, двадцать, тридцать метров. Проседание грунта приостановилось на глубине в пятьдесят метров. А когда я решил, что обрушение уровней лабиринта закончилось, всё началось снова, причём в ускоренном режиме. В тот момент, когда тряска и толчки, наконец, прекратились, то наш поредевший отряд оказался на глубине 200 метров.
Верхняя часть лабиринта сложилась под нами, погребя десятки тысяч существ. Однако это не остановило нашествие обезумевших и орущих тварей, продолживших переть из всех щелей.
В процессе атаки я всё сильнее ощущал присутствие нечто разумного, управляющего этим инфернальным кордебалетом. Неизвестное существо находилось прямо под нами, на глубине пятисот метров. Оно точно знало о ящерах и желало истребить всё живое.
Как только мне удалось установить мысленный контакт с сигналом существа, само время остановилось.
Ощущая волны чуждой ментальной энергии, я начал улавливать образы и отражения чужих чувств вражины. Они были необычны, но вполне понятны. Видимо, поэтому поток мыслеобразов смог сложился в аналог фильма с эмоциональной добавкой, бьющей по нервам. Трансляция напоминала воспоминание о давно произошедшем Армагеддоне, наполненной болью и вселенской тоской.
Сначала я увидел логово каменных червей поистине титанических размеров. Затем вздрагивающую матку, лежащую на дне каверны. Она порождала личинок и буквально излучала ментальные волны блаженства и спокойствия. После этого я почувствовал десятки тысяч ползающих особей. Ощутил страстное желание прогрызать ходы в каменной породе, с целью найти солевые отложения с безумно вкусными минералами.
Это общество жило трудом и заботой о своих собратьях. Мне были понятны его желания
