Аскет тем временем оказался у подножия одной из опор постройки техноса.
Отпечатки армейских ботинок привели его к небольшой выемке.
Невидимый со стороны, в ней лежал цилиндр сантиметров двадцати в длину. Облитый черным активным пластиком прибор молчал, хотя его предназначение стало для Аскета очевидным с первого взгляда.
Цепочка следов поворачивала и уходила прочь.
Сталкер выпрямился, стряхнул с бронежилета нескольких вскарабкавшихся по ноге скоргов и, игнорируя полученное от торговца задание, повернул в ту же сторону, куда уводили следы.
* * *
Дитрих, наблюдавший из укрытия за действиями проводника, не знал, что и думать.
Вместо того чтобы идти наикратчайшим путем, двигаясь мимо городища Припять в сторону Выгребной Слободы, сталкер внезапно изменил маршрут.
— Он повернул в сторону Когорода, — сверившись с электронной картой, сухо прокомментировал один из боевиков Ковчега.
— Вижу… — с досадой отозвался командир группы. — Есть мнения, почему он так поступил? — Нарушая традицию, Дитрих решил выслушать подчиненных.
— Для бешеной собаки семь верст — не крюк… — сплюнув из-под маски, произнес Клаус — метаморф группы. — Может, дела у него в Когороде?
— Или вообще передумал в Слободу идти? — предположил Зигмунд — бионик.
Дитрих призадумался. Доля истины в высказываниях Клауса и Зигмунда была. И что теперь предпринять? Вернуться к Митрофану, порвать его на куски? А толку? Не выполнив задание, в бункеры Ковчега лучше не возвращаться. Хистер не примет оправданий. Либо ты пришел победителем, либо — добро пожаловать в ряды второсортного быдла. Был ты, Дитрих, командиром боевой группы, а теперь станешь подтирать кровь в подземных лабораториях да ждать своего часа на экспериментальную имплантацию, призванную исправить «ошибки природы».
Нет, такой вариант его абсолютно не устраивал. Лучше тогда уж к вольным сталкерам податься.
Минута внутренней борьбы отразилась на лице командира боевой группы гримасой злобы и отчаяния, но фильтрующая маска защитного шлема скрыла от подчиненных его мимику.
— Так. Двигаемся следом, — принял решение Дитрих. — Соблюдаем дистанцию, Клаус, поддерживаешь маскировку. Пара часов в запасе у нас есть. Если сталкер обходит опасный участок, то он снова вернется на маршрут при первой возможности. Если нет, придется нагнать его и заставить двигаться в нужном для нас направлении.
Пустошь. Окрестности трущоб…
Тяжелая бронированная дверь, покрытая слоем активного пластика, на секунду замерла, прежде чем начать обратное движение, и в этот миг из полумглы, окутавшей здание трущоб, появились две фигуры, облаченные в боевую экипировку Ордена.
Что-то почуяв, торговец невольно обернулся и вздрогнул всем телом при виде негаданных визитеров.
— Митрофанушка, дверь-то придержи, — раздался глухой басовитый голос, воспроизведенный аудиосистемой тяжелого боевого шлема.
Узловики — так среди сталкеров называли бойцов Ордена, попусту никогда не шатались. Раз пришли, значит, есть дело, а отказывать им в гостеприимстве — себе дороже. За ними мощь огромной группировки — нагрубишь, раздавят, но, справедливости ради, стоило отметить, что зря адепты Ордена обитателей Пятизонья не тревожили, — если сравнивать их с боевиками Ковчега, узловики в большинстве ситуаций вели себя сдержанно, не то что отморозки Хистера.
Митрофан занервничал, но, одолев растущий с каждой секундой страх, все же выполнил приказ-просьбу, коснулся сенсора, оставляя бронированную преграду в открытом положении.
Двое бойцов Ордена едва поместились в переходном тамбуре. Их броня весила по центнеру на брата, да и вооружены они были основательно. Два «карташа», два армгана, мономолекулярные ножи в пластиковых ножнах, в подсумках — плазменные гранаты, контейнеры для н-капсул, колбы с «фричем», да еще энергетические плети, рукоятки которых виднелись в специальных фиксаторах, расположенных на внешней части брони предплечий.
В общем — полная боевая, по стандарту Ордена. Большинству вольных сталкеров о такой экипировке только мечталось в кошмарно-розовых снах.
Массивная дверь с гулом и вибрацией пришла в движение, запирая единственный незамурованный вход на нижние этажи обломка небоскреба.
Один из узловиков коснулся сенсора на запястье, и расположенные елочкой сегменты дополнительного бронирования шлема пришли в движение, смещаясь к затылку, следом за ними поднялось дымчатое проекционное забрало, открывая лицо.
— Апостол?! — Торговец отшатнулся бы, да помешала теснота помещения.
Адепт Ордена ободряюще подмигнул ему.
— Старые грехи вспомнил? Не дергайся, не затем пришли. Разговор есть серьезный. Ответишь на наши вопросы, будешь жить. Нам твоя душонка ни к чему. Кстати, это Саид. Да, да, тот самый, кого ты в Слободе подставил.
Митрофан нервно сглотнул.
— Ты чего на морозе топтался? — Апостол терпеливо ждал, пока откроется внутренняя дверь. Саид тем временем также разгерметизировал шлем, зловеще улыбнулся торговцу.
— Я это… того…
— Митрофанушка, мы только искренние ответы засчитываем. — Саид как бы невзначай коснулся рукояти ножа с мономолекулярным лезвием. — И времени у нас мало. Так что ты соберись, мычать потом будешь.
— Может, ко мне? — с трудом выдавил Митрофан. — Там и поговорим.
— Да как скажешь, — согласился Апостол. — Только головорезам своим шепни через мью-фон, чтобы сидели тихо и не дергались. А то ведь здание с виду хоть и прочное, но, сам знаешь, развалиться в любой момент может. — Он красноречиво указал взглядом на подсумок с плазменными гранатами.
— Да о чем ты?! — возмутился торговец, боком протискиваясь в открывшуюся лишь наполовину своего хода внутреннюю дверь.
Саид недобро прищурился. «Сердце зверя», имплантированное в предплечье сталкера, уже покалывало кожу, готовое подать энергию к боевым имплантам. Он не коснулся оружия, но был готов в любой момент достать торговца электрошоковым разрядом, если тот вдруг метнется по коридору, созывая охрану.
Митрофан не стал рисковать.
И без того жизнь висела на тоненьком волоске. Слишком многое изменилось за последнее время в Пятизонье. Неодолимая загадочная сила вторглась в аномальные пространства, ломая человеческие судьбы, как спички, и торговец не избежал общей участи.
— Сюда проходите. — Он указал на широкую лестницу, обрамленную украшенными лепниной перилами. Она поднималась на высоту второго этажа, затем закручивалась вдоль стен обширного холла. Установленный в центре массивный столб, к которому крепились прозрачные шахты пяти неработающих скоростных лифтов, терялся в сумраке скупого освещения.
