— Набор высоты, — произнёс громко, не зная, слышат ли меня.
— Командуй, куда поворачивать. И насколько ускоряться, — ответило пространство за спиной. Пилотов я в эту минуту даже не столько слышал, сколько чувствовал.
— Эта тварь всяко резвее, чем пассажирский лайнер. Сейчас чуток влево и скорости бы.
— Есть у нас шансы, или на посадку?
— На воду, что ли?
— Ну да. Кто-нибудь да выплывет.
— Какое выплывет, океан же, не река!
— Летим дальше, — рявкнул я.
Дракон, похоже, заходил для новой атаки, и столь целенаправленно, что надежды увернуться не оставалось. Ладно же, тварь чешуйчатая. Ты, значит, кислотой плюёшься. Я те поплююсь… Получай в ответ.
Вспомнить формулу кислотного оксида оказалось проще, чем формулу самой кислоты. Стоило лишь представить себе химическую структуру вещества, как отдельные части магической системы сложились сами собой, словно по капризу провидения. Помнил я и то, что кислотному оксиду для того, чтоб превратить его в оружие, надо обеспечить условия. Поэтому следом за первой волной морду дракона хлестнул поток воды. Н20 оказалось намного проще создать с помощью заклинания, чем S03. Я рассчитывал, что серная кислота, получившаяся в результате, вызовет у дракона желание держаться подальше от опасного объекта.
Уже после того, как я выплеснул противнику в морду обе магические структуры, которым предстояло смешаться на «мишени», сообразил, что с шансами и от кислоты тираннозавр с крыльями защищён. Имеет ли он вообще защиту от того, чем атакует сам? Вполне возможно.
Однако кислота, с шипением омывшая тело дракона, удовольствия ему явно не доставила. Он встрепенулся в воздухе, как уже отчаявшаяся рыбёшка, вдруг ощутившая себя в знакомой стихии, яростно извернулся и пошёл вниз — не камнем, а целенаправленно, словно в облаках надеялся смыть с себя остатки серной кислоты.
Обрадовался я рано — животное скоро вернулось, ещё более раздражённое, и я напрягся в поисках ещё какого-нибудь нестандартного решения. Чем я ещё не пытался его атаковать? Льдом? Но как это воплотить в образе, как это должно выглядеть? Пока не представишь себе всё в красках, магическую систему не составишь, надо же хоть на что-то опереться. А времени на раздумья не оставалось, ощетиненная злобой и лапами махина мчала на меня, едва подрагивая перепончатыми крыльями — «Боинг» позавидует скорости.
— Вправо бери! — гаркнул я в надежде, что меня всё-таки услышат. И мимоходом пожалел пилотов: это ж не такое простое дело — разворачивать пассажирский лайнер. Чай, не боевой истребитель.
Кажется, услышали, потому что моё собственное тело потянуло в сторону, и очень своевременно — дракон промазал, осознав это, в полёте попытался извернуться и вцепиться когтями в крыло самолёта. Когти его лязгнули об воздух, вышибив густой сноп искр. Это заклинание стоило мне немалых усилий, и сформировалось столь успешно, наверное, лишь благодаря отчаянию. Зато теперь, когда вихрь жгучих ледяных искр ожёг металлическое брюхо, и червяк-переросток завертелся в воздухе, изнемогая то ли от боли, то ли от злобы, я с облегчением перехватил дыхание.
Хоть что-то да получилось. Правда, если уж откровенно, я и сам не мог бы сейчас повторить, чем ещё, кроме жгучего льда и опять же кислоты, успел нашпиговать сляпанную по наитию магическую структуру. Но уже ясно было, что если чем и гвоздить эту пакость, то именно кислотой в сочетании с чем-нибудь ещё, лучше льдом. И раз уж сейчас у меня в голове одна за другой всплывают химические формулы, будем этим пользоваться. В конце концов, с металлическим панцирем динозавроподобной твари можно надёжно бороться только двумя способами — либо прошивать её металлом же, либо прожигать кислотой.
Надо только найти ту кислоту, от которой она не защищена.
— Влево теперь! И вверх!
— Насколько вверх?
— Ну, блин… Ну, чтоб от дракона… Метров на сто-двести!
— Понял!
Я жёстким усилием заставил себя отвлечься от того, что происходило у меня за спиной на самом деле, и снова устремился мыслями и сознанием в бледно-синюю бездну, звенящую, как кристалл, гудящую ветром, будто колокол. Извивающееся длинное тело дракона заложило красивый отчаянный вираж — чувствовалось, что впервые за всё время он увидел в стальной конструкции, набитой людьми, опасного противника, а не просто жертву, с которой можно поиграть и над которой можно блистательно одержать верх, провозглашая себя владыкой неба.
Бешенство клокотало в налитых кровью глазах — почему-то мне были особенно хорошо видны его глаза, даже с такого расстояния. Вообще странным было это зрение, которым наделили меня вместе артефакт и техномагическое приспособление для передачи заклинательных структур за пределы борта самолёта. У меня не было сейчас ни времени, ни возможностей входить в пристальные размышления о том, что откуда берётся. Получается — и слава богу, может, хоть жив останусь.
Я вышвырнул в пространство ещё один образ, упорядоченный магией, и тот обернулся потоком зеленоватой жидкости, которая начала дымиться ещё до того, как угодила прямо в морду животному. Я понимал, что теперь надо бить, не дожидаясь, пока дракон соберётся с силами и ответит, и только в скорости, непредсказуемости и разнообразии атак — залог успеха. Но важно было и маневрировать правильно. Фиг его знает, чем закончится столкновение самолёта с остатками моего же собственного заклинания. Сейчас не время устраивать проверки и эксперименты. Нужно действовать наверняка.
Мне только и оставалось, что время от времени вопить: «Направо!», «Налево!», «Выше!» и уповать на то, что меня слышат и что смогут выполнить требуемое.
В какой-то момент я осознал также и то, что если дракон подлетает к самолёту спереди, пилоты могут его видеть, а значит, могут и сами предпринять какие-то усилия к тому, чтоб избегнуть столкновения. Правда, изначально рассчитывать на их зоркость не стоило. Лучше лишний раз рявкнуть.
Крылатая тварь явно пыталась определить, из какой части самолёта в неё летят заклинания, потому что принялась кружить рядом, с осторожностью заходя то с одной стороны, то с другой. Здесь в первый раз меня постигла неудача — казалось, я вполне выпукло представил, чего хочу, и даже сил на это мне по ощущениям должно было хватить, но поток воды и мелкой химической пыли оказался так слаб, что вряд ли смог бы причинить вред дракону.
Правда, тот, уже пару раз получив чувствительно, теперь отпрянул от облачка — видимо, на всякий случай, — и потому столкновения всё-таки не произошло. Гадать, почему я на этот раз дал маху (а в том, что маху всё-таки дал, сомневаться не приходилось) было некогда. Важнее было не повторить ошибку в следующий раз. И когда тварюга просвистела слева, кося глазом и готовясь в любой удобный момент впиться в обидчика когтями, она получила сперва жидким азотом в морду (который благодаря царящему на такой высоте холоду даже добрался до цели, почти не растеряв своего «заряда»), а потом сразу сильным эфирным ударом — самым мощным, на который я оказался способен благодаря артефакту.
