Сама мысль о священной обязанности капеллана еще больше укрепила боевой дух Борея. Быть капелланом означало оправдывать самые высокие ожидания. Борей вспомнил чувство справедливости и целостности, которое он ощутил, когда последний орк был повержен в базилике, сейчас это чувство снова вернулось к нему.
Не только чувство ярости к врагу прибавляло Борею уверенности в себе. Он знал древние секреты Ордена, знал, к чему могут привести колебание и сомнения. Около десяти тысяч лет прошло с того дня, когда те, кому доверял Лев Эль Джонсон, предали его. Борей не раз слышал ложь, срывавшуюся с губ предателей, помещенных в Башню Ангелов. Он воочию убедился, насколько лживы могут оказаться космические десантники. Если он и был жесток, то лишь потому, что осознавал истинную опасность двуличия.
Иногда эти секреты казались слишком тяжелой ношей. Борей взглянул на Залтиса и попытался вспомнить, что такое быть рядовым Темным Ангелом, не привлеченным во Внутренний Круг и не узнавшем о моменте слабости Ордена во время ереси Гора. Был бы он слабее или сильнее, не зная о тайне Ордена? Трудно было сказать, через год, после получения статуса боевого брата, совет капелланов вызвал Борея и объявил ему, что сила разума, которой он обладает, выделяет его среди остальных, так он стал одним из них.
В этот день он был преисполнен гордости. Он был горд не тем, что выделялся среди остальных, а тем, что сможет внести свой вклад в развитие Ордена. Если бы он знал, что ему предстоит узнать за следующие несколько десятков лет, он бы не был так счастлив. Ему понадобилось все его мужество и постоянная поддержка его братьев-капелланов, чтобы смириться с позорным прошлым Темных Ангелов.
Допросы Падших давно бы ослабили чувство решимости у обычного Темного Ангела. Но не в случае Борея. С каждой новой ложью, с каждой попыткой обоснования собственного величия и правосудия, Падшие, огрызавшиеся на допросах, лишь еще больше укрепляли его веру и решимость. С каждой попыткой оправдать свои действия или спасти собственную шкуру капеллан убеждался в истинной природе тех, кто отвернулся от примарха и стал предателем.
Его последний допрос был труднее, чем все предыдущие, допрашиваемый пытался посеять в нем семена сомнения, подвергая сомнению лояльность Льва Императору. Эта предательская змея был зачинщиком восстания против Льва и ярым клеветником.
Борей вспомнил его имя: Астелян. Он так и не раскаялся и остался верен своим убеждениям, несмотря на все старания Борея.
Неистовый и полусумасшедший Падший с пеной у рта доказывал свою правоту, приводя дикие аргументы и пытаясь переврать всю историю Ордена. Как мог тот, кто сам признался в массовом геноциде и был настолько нагл, что гордился своим пренебрежением ко Льву и Императору, говорить правду?
И именно с этим безумием капеллан пытался бороться. За десять тысяч лет капелланы научились бороться с предателями и распознавать ложь в их показаниях.
Обладая знаниям, Борей мог уничтожить любое семя сомнения еще до того, как оно пустит корни.
Залтис был космическим десантником из Ордена Темных Ангелов, и Борей ни на момент не сомневался в его решимости. Однако в давние времена те, кому Лев доверял более остальных, предали его. Пока Залтис не представлял угрозы, но это пока.
Его сентиментальная привязанность к родному миру являлась микротрещиной в броне его души, которая однажды может стать причиной ее распада. То, за что сегодня он готов превратить орков в порошок, завтра может стать причиной его неповиновения. Если Темные Ангелы не смогут сдержать орков и Писцина падет, можно ли будет доверять Залтису в будущем и не бояться, что он не нарушит приказ, и что самое важное, не пойдут ли за ним остальные члены его группы?
Рядом с электростанцией послышался гул анти-гравитационных двигателей патрулирующего «Лэндспидера» Крыла Ворона. Пока Крыло Ворона патрулировало окрестности, защищая лагерь от нападения противника извне, Борей защищал его от еще более опасного противника: сомнения.
Ночь прошла спокойно. Борей сидел на валуне, чистя свой болт-пистолет, когда на горизонте с востока показались красные лучи. Он огляделся вокруг и увидел приближавшийся к нему сзади «Лэндспидер» Крыла Ворона. Окрашенный в черный цвет, «Лэндспидер» остановился в нескольких метрах от капеллана, зависнув над землей. Брат Аматаил спрыгнул на землю, выпустив из рук тяжелый болтер, ствол орудия ударился о корпус машины. Аматаил нагнулся проверить нижнюю часть «Лэндспидера»
— Что-то случилось, брат? — спросил Борей, включив передатчик
— Я не уверен, брат. — ответил Аматаил.
Его черная броня слилась с машиной, когда тот нырнул под «спидер». От ударов его бронированной перчатки по корпусу в горах, окружавших шахту, раздавалось эхо. Наконец, десантник появился из-под корпуса со сломанной веткой в руке. Он вытянул руку, демонстрируя ветку водителю, брату Метаниилу.
— Видимо, она попала туда, когда мы прочесывали восток ущелья, — произнес Аматаил, откидывая ветку в сторону. — Как там сенсор, брат?
Услышав этот разговор, Борей встал и направился к машине, зависшей на несколько метров над землей. Антигравитационное поле слегка освещало поверхность, гравитационные импеллеры поддерживали судно в воздухе. Авточувства Борея зафиксировали электромагнитную энергию, излучаемую антенной, установленной на носу машины, когда пилот активировал длинноволновый авгур.
— Он все еще не в порядке, брат, — ответил Метаниил. — Сигнал нечеткий, проверь еще раз.
Аматаил снова залез под «Лэндспидер», послышались глухие удары, означавшие попытки десантника найти неисправность.
— Кабели на месте, — произнес Аматаил. — Проверь связь с орудиями.
Послышался лязг пневматики, когда многоствольная штурмовая пушка в нижней части «спидера» начала вращаться влево и вправо. По команде пилота ствол пушки завертелось с большой скоростью, орудие жалобно зажужжало, затем жужжание переросло в скрежет.
— Я думаю, твое ужасное обращение разгневало дух сенсорной матрицы, брат, — произнес Метаниил. — Я говорил тебе обратиться к брату Гефесту за его благословением, перед тем как мы покинем порт Кадиллуса.
— Магистр Велиал отдал четкие распоряжения, брат, — ответил Аматаил. — У нас не был времени обращаться за помощью к технодесантникам.
Борей кашлянул, привлекая внимание космических десантников.
— Поясни ситуацию, брат, — произнес капеллан.
Аматаил и Метаниил переглянулись, ожидая, кто начнет говорить первым. Наконец, Аматаил повернулся к Борею.
— Мы повредили длинноволновый авгур, брат-капеллан, — признался стрелок Крыла Ворона. — Мы думали, что временной починки будет достаточно, но, похоже, дух машины поврежден больше, чем мы предполагали.
